Тайна чужой невесты - Анастасия Пенкина

Будто читая мои мысли, Таймон сгреб меня в охапку. Стиснул так, что еще чуть-чуть и затрещали бы ребра. Заглянул в глаза, явно ища там ответы.

А что я могла сказать, стыд жег грудь. Я подвела и его, и себя. Попыталась отвернуться, но он не позволил, обхватил ладонями лицо, притягивая к себе еще ближе и прижался к моим губам.

Он от меня не отвернулся. Эта мысль грела сердце и открывала его навстречу Таймону. Который целовал меня все настойчивее. И я не могла не ответить.

Оказалось, что мужчина только этого и ждал. Поцелуй стал глубже, а руки Таймона смелее. Он гладил мою спину, опускаясь то на поясницу и чуть ниже, то сжимал талию, прижимая меня к себе вплотную.

Я говорила, что в камере холодно? Как бы не так. Такое чувство, что где-то разожгли камин.

Ноги уже подкашивались, а руки Таймона были везде. Нежно гладили и с силой сжимали, будто он хотел растворить меня в себе.

Остановить это безумие я точно была не в силах. Наоборот, мне было мало. Я настолько отдалась ощущениям, что забыла где нахожусь. Был только он и сумасшедший поцелуй, уносящий меня далеко за пределы Еритхана.

Но Таймон остановился, чуть отстранился и наклонил голову, заглядывая мне в глаза. Перед моими все плыло, и я цеплялась за воротник его камзола, чтобы не рухнуть на пол и не желая останавливать поцелуй. Слишком пьянящий и головокружительный.

– Нужно поговорить, Талиона, –  его голос был низким и чуть хриплым. Отчего мне еще больше захотелось продолжить целовать этого несносного лорда, посмевшего остановиться, и еще меньше говорить.

Но он был прав, как это часто бывало.

– Нужно поговорить, – согласилась я.

– Я знаю, что за тайну ты скрываешь, – выдал вдруг Таймон, не отрывая потемневшего взгляда от моего лица.

– Я ничего не скрываю… – начала я оправдываться, но замолчала. Неужели он узнал о медальоне?

– Ты последняя из потомков исчезнувшей династии. Правителя Нэфрейна. А значит ты хранитель Единого источника.

– Откуда ты… Подожди…

Нет, я у меня была такая мысль. Но она была столь невероятна, что я быстро ее отмела.

Но стоило Таймону произнести вслух, и это зазвучало совсем иначе.

– Это все объясняет, – продолжил Таймон, – и поведение нашего Источника в первую очередь.

– Откуда ты знаешь?

Все, что он говорил звучало невероятно, и пугающе. Но Таймон крепко держал меня, поглаживая плечи большими пальцами. Он выглядел воодушевленным, и это отгоняло мои страхи.

– Вот, прочти это.

Он достал письмо и протянул мне.

Я нетерпеливо развернула сложенный вчетверо лист, уже догадываясь от кого послание, и впилась взглядом в строчки, с ходу узнав почерк отца.

– Невероятно, – произнесла я дочитав. – Ты думаешь это правда, возвращение Единого источника возможно?

– Не проверим – не узнаем, – Таймон пожал плечами и достал еще два письма.

– А это что?

– Советник что-то замышляет. Здесь речь о каком-то Ордене. И как я понял, его единственная задача – не допустить возвращение наследника Нефрэйна.

– Но почему?

– Вот это мы у него и спросим.

Отдала письмо Таймону, и присела на скамью.

– Я тоже должна тебе кое-что рассказать.

Достав медальон, я протянула его стороной с рисунком. Пришло время рассказать, откуда я взяла фразу на Забытом языке о проклятой крови, и про медальон.

Таймон слушал и хмурился как небо в сезон дождей.

Чем больше я ему рассказывала, тем страшнее было ожидание его реакции. Вряд ли он обрадуется тому, что я все это скрыла.

В лице мужчины читалось явное осуждение. Я и сама себя корила. Но уже поздно что-то изменить.

Я уже ожидала, что сейчас меня отчитают как маленького ребенка, но произнес он совсем другое.

– Теперь ты мне доверяешь?

– Да.

Сердце дернулось, стоило это признать и произнести вслух. Не только доверяю. Все гораздо серьезнее.

– Я должен покинуть замок, Советник может узнать, кто проник в его кабинет. К тому же нужно еще кое-что выяснить. Но к суду я вернусь…

– Что ты задумал?

В дверь камеры нервно постучали.

– Нет времени. Просто доверься мне и ничего не бойся.

Порывисто поцеловав меня, Таймон ушел.

Всего лишь три дня. В надежде что все обойдется.

Всего лишь три дня, чтобы свыкнуться с мыслью – я наследница Нефрэйна.

И если верить полученным недавно знаниям, я выше, чем остальные Правители.

А значит они не смеют мне указывать. Это однозначно радовало.

Вот только все это еще нужно доказать. А также найти Единый источник. Иначе, что я за Правитель без Источника?

Таймон

– Ходдо, у тебя появился шанс вернуться в отряд, – предупредил Таймон, покидая темницы. – Не упусти. Отвечаешь за леди Талиону головой, – повторил данный когда-то приказ.

Кто бы мог предположить, что решение отправить провинившегося солдата служить в подземелье замка, окажется таким дальновидным.

– Не упущу, милорд.

Белый дракон уже ждал в большом загоне. Он нервно дергал крыльями, будто чувствовал настроение своего всадника.

А Таймон чувствовал беспокойство. Все внутри противилось тому, чтобы оставлять Талиону в замке. Запертую в темнице.

Если она действительно та, о ком говорится в письме, ее не в чем обвинять. А Таймон не сомневался, что поведение Источника связано именно с этим.

Возрождение Единого произойдет здесь, на Севере. Вопрос – как?

И что будет с Талионой?

До перевала между Южными и Восточными вратами Таймон добрался быстро. Дракон с охотой ответил на его просьбу лететь выше и не жалея сил.

Опустившись на небольшой пятачок. Таймон, как всегда поблагодарил гордое существо за помощь, но дракон, как это обычно бывало, не улетел. Остался улегшись на землю возле старого огнища.

Таймон развел костер и сел на расстеленную на земле мантию. Достал кинжал и полоснул ладонь. Кровь закапала в огонь тоненькой струйкой, вызвав черные искры.

– Я хочу видеть тебя брат, и поговорить, – произнес он тихо.

Языки пламени пустили черный дым. Тот потянулся вверх, но и не думал таять, а направился прямиком на Восток.

Пора братьям забыть о глупой вражде – есть враги и опасней.

Ночь окрасила небо в переливы черного и синего. А звезды и луна светили ярко. Весь день Таймон прождал Сайдара. Даже стал сомневаться, что всадник – это он. Поэтому не может так быстро откликнуться на зов крови. Или вовсе не желает этого делать.