Наука Гарри Поттера. Завораживающие знания, лежащие в основе магии, гаджетов, зелий и многого другого - Джон Чейз

древнего камня и покрытый странными саксонскими рунами, старше самого замка – четверка великих волшебников обнаружила артефакт наполовину зарытым в землю, и это стало одной из причин, по которой школа была основана именно там, в столь отдаленном месте.

Предназначением Омутов было хранение и сортировка воспоминаний. Похожие на неглубокую каменную или металлическую чашу, Омуты памяти были наполнены серебристой субстанцией, чем-то напоминающей одновременно и жидкую ртуть, и облако. Маги, использовавшие Омут, передавали тонкую материю своих мыслей и воспоминаний из разума в артефакт с помощью волшебной палочки. Омут способен был удержать воспоминания всех колдуний и волшебников, которые перекачивали в него свои мысли.

Наследие в виде подобной памяти оставила после себя и прославленная цепочка директоров и директрис Хогвартса. Коллекция представляла собой уникальную справочную библиотеку для любой колдуньи или волшебника, займущих в будущем этот пост. Дамблдор также добавил в общий пул свои воспоминания, не последними из которых была история о первом возвышении и падении Волан-де-Морта. Дамблдор однажды заметил, что находит Омут бесценным средством для сортировки памяти, выявления связей и закономерностей, которые в противном случае можно было бы упустить.

В оригинале Джоан Роулинг использует слово-бумажник рensieve. Это сочетание слов рensive (задумчивый) и sieve (сито). Разумеется, просеивать синонимично процеживать, сортировать или отделять. А задумчивый пришло из французского и восходит к латинскому глаголу pensare, означающему «размышлять». Вместе они складываются именно в то, для чего Омут памяти использовал Дамблдор – артефакт, позволяющий сортировать мысли и воспоминания.

Однако с Омутами памяти следует проявлять осторожность. Как видно из примера, когда Дамблдор сделал Гарри свидетелем минувших событий, воспоминания просматриваются со стороны, а не глазами их «владельца». И, учитывая возможный очень личный характер сохраненных воспоминаний, Омуты становятся потенциальным оружием для шантажа или еще чего похуже. Поэтому неудивительно, что большинство таких чаш были погребены вместе со своими владельцами. Лишь некоторые колдуньи и волшебники передавали свой Омут памяти по наследству, как в случае с артефактом Хогвартса. А есть ли какие-то успехи в передаче магловской памяти? Близки ли мы к разработке технологии, которая хоть сколько-нибудь напоминала бы Омут памяти?

Редактирование памяти

Манипулирование памятью в той или иной форме имеет долгую историю в фантастике. Написанный еще в 1892 году Израэлем Зангвиллом рассказ The Memory Clearing House («Дом уборки памяти») повествует как об удалении, так и о заимствовании воспоминаний. Подобно Омутам, перемещение памяти осуществляется с помощью устройства – ноэмаграфа, или чтеца мыслей, который получает отпечаток мысли на чувствительной пластинке. В книге Джона Браннера Teh Long Result («Длительный результат»), написанной в 1965 году, используется устройство для сохранения во времени чувственных ощущений, которые могут быть вновь пережиты главным героем много лет спустя.

Самые же известные фокусы с изменением памяти появляются в фильмах. Во франшизе «Люди в черном» агенты используют нейрализатор – устройство, очень похожее на обычную тубу для сигары или толстую авторучку, которое выдает яркую вспышку и стирает у свидетеля воспоминания о последних часах, днях, неделях, месяцах или годах в зависимости от выбранных настроек. В фильме Алекса Пройаса 1998 года «Тёмный город» инопланетяне способны массово редактировать память людей. Ложные воспоминания о Марсе внедряют клиентам в фильме «Вспомнить всё», снятом по мотивам рассказа Филипа Дика «Мы вам всё припомним» 1966 года. Имплантация обходится дешевле, чем фактическое путешествие на Марс, но возникает проблема, когда искуственные воспоминания начинают переплетаться с реальностью. Вторжение в память также присутствует и в фильме «Начало», причем там оно осуществляется с помощью технологии взлома снов. Вобщем, можно смело констатировать, что маглов притягивает будущее, в котором память станет объектом конструирования.

Шекспир в шприце

Между концом 1950-х и серединой 1970-х годов стало казаться, что редактирование памяти действительно осуществимо. История завертелась вокруг химической передачи памяти у животных. Казалось так, будто воспоминания хранятся в химических веществах, которые можно перемещать от существа к существу. Исследование выглядело невероятно привлекательным. Если воспоминания действительно запрограммированы на молекулярном уровне, то какие открывались горизонты. Дети из детского сада могли освоить умножение, просто проглотив таблетку. Студенты колледжа могли бы в совершенстве изучить иностранный язык в результате подкожной инъекции. А актеры могли бы запомнить полное собрание сочинений Шекспира, по сути, пропустив великого барда через кровеносную систему.

И процесс переноса памяти начался вроде бы неплохо. Магловские ученые считали, что извлекали вещества, соответствующие воспоминаниям, из мозга одного животного и помещали в мозг другого с полезными результатами. Допустим, первое существо было обучено выполнять какую-то задачу. Тогда после переноса памяти второе существо доджно будет знать, как выполнить ту же задачу, но с гораздо меньшей подготовкой, то есть редактирование памяти давало ему огромное преимущество.

Первые тесты были проведены на планариях, разновидности плоских червей. Они были натренированы сжимать свои тела в ответ на включение света. То есть ученые направляли свет на червей, когда они пробирались по дну неглубокого резервуара с водой, и одновременно наносили слабый удар электрическим током. Со временем черви научились ассоциировать свет с электрическим током и сжимали свои тела всякий раз, когда он зажигался, вне зависимости от того, последут ли затем удар. Черви, которые выдавали реакцию на свет, считались опытными. Однако было замечено, что черви-новички, у которых не было собственного опыта в резервуаре, начинали вести себя так же, после того как им были пересажены ткани от опытных собратьев.

К середине 1960-х годов исследования по редактированию памяти перешли на этап млекопитающих. Вокруг интерпретаций экспериментов с червями уже разгорелся серьезный научный спор, однако теперь ставки были еще выше. Но вся многолетняя работа оказалась торпедирована одной-единственной статьей, опубликованной в 1964 году. Она пришла из влиятельной лаборатории Нобелевского лауреата Мелвина Кальвина и анализировала работу над планарными червями, дискредитируя все прежние исследования по химической передаче памяти.

К 1972 году поле уже было практически выжженным. Пятистраничный отчет в пользу идеи химического переноса памяти был опубликован в Nature, самом престижном журнале по биологии, но и к нему прилагалась пятнадцатистраничная критическая редакционная статья, которая значительно подрывала доверие к подобным теориям. При этом нет опубликованных отчетов, которые решительно отрицали бы идею передачи памяти, а многие положительные результаты ранних исследований так и не были разумно истолкованы с других позиций. По сути, передача памяти никогда не была опровергнута. Похоже, ученым просто приелась эта тема на фоне новых и более интересных. К слову сказать, и впоследствии Nature использовал критические передовицы в ущерб неоднозначным достижениям в других областях.

Могут ли маглы разработать собственную форму телепортации?

Волшебники способны появляться в самое неожиданное время и в самых неожиданных местах, не так ли? Только что они рассматривали котлы в Косом переулке, а в следующий момент уже потягивают