Мотив для побега - Блейк Пирс

– Это жалко, понимаешь? – покраснела Роуз от гнева. – Жалко! Это единственный способ, который ты смогла придумать, чтобы вернуться в мою жизнь? Ты решила выдумать какой-то фантастический сценарий и напугать меня до смерти?

– Роуз.

– Ты с ума сошла. Ты полностью выжила из ума, – попыталась оттолкнуть ее Роуз.

– Я никуда не уйду, – сказала Эйвери.

– Я хочу одеться. Выйди из моей комнаты.

– Я не спущу с тебя глаз.

Она убрала пистолет и достала рацию:

– Мне нужно подкрепление. Прямо сейчас, – Блэк назвала адрес. – У меня есть основания полагать, что следующей целью нашего убийцы является моя дочь. Приезжайте как можно скорее.

Дилан Коннелли пришел вместе с Томпсоном и двумя другими полицейскими, которых Эйвери уже видела несколько раз, но не была официально знакома с ними.

Роуз уже оделась и сидела злая на диване.

– Меня держат в плену! – заорала она, как только копы зашли. – Вы можете убрать эту психопатку из моей комнаты?

– Что произошло? – спросил Коннелли с обеспокоенным видом.

– Я расшифровала второе письмо убийцы, – ответила Эйвери. – Он дал нам список дат, которые больше ни для кого ничего не означают. Среди них был день рождения Роуз.

– О каком количестве дат идет речь?

– О сотнях.

– Сотнях? – удивился Коннелли. – Может это просто совпадение?

– Это не просто совпадение. Он хотел, чтобы я нашла ее. Он нацелился на Роуз. Она мутабельный знак. Двух таких же он уже убил.

– Стоп, стоп, – замахал он руками. – Помедленнее. Что, черт возьми, ты несешь?

Томпсон был настолько огромен, что еле протиснулся в дверь. При упоминании мутабельных знаков он кивнул в знак понимания.

– Мутабельные знаки все крушат, – сказал он. – Они, словно огонь, в котором горит здание, но в хорошем значении, так как здание все равно восстановят.

– Разве я тебя спрашиваю? – взглянул на него Коннелли.

– Думал, это просто вопрос.

– Мутабельные, – ответила Эйвери. – Это тип знаков Зодиака. К ним относятся Близнецы, Дева, Стрелец и Рыбы. Все эти знаки мутабельные, то есть адаптивные, изменчивые. Убийца уже разобрался с Близнецами и Девой. Роуз является Стрельцом и она в списке. Говорю тебе, он выслеживает ее. Дверь сломана. Посмотри на дверь!

– Это могла быть шутка какого-нибудь студента, – сказал Коннелли, проведя рукой вдоль дверного проема.

– Я тоже самое ей сказала, – заорала Роуз.

– Это не просто шалость, – разошлась Эйвери. – Я не сумасшедшая. Убийца хочет, чтобы вы все так думали. Он сделал это, чтобы дать мне намек.

– Хорошо, хорошо, – застонал Коннелли. – Давай по порядку. Томпсон, проверь камеры. Убедись, что они действительно работают. Салливан, найди главного на этаже. Нам нужен доступ в комнату слежения. Фаген, – обратился он к последнему копу, – пройдись по каждой комнате. Опроси студентов, возможно, кто-то обратил внимание на что-то необычное в последние…

– Два дня, – продолжила Эйвери, поняв, что Дилан ждал продолжение именно от нее. – Замок сломали вчера. Он явно был здесь. Возможно, убийца был одет, как сантехник или электрик или представитель какой-нибудь фирмы. В общем, любого, кто выглядел более-менее официально и что-то делал с замком. Где твои соседки? – спросила она Роуз.

– На занятиях.

– Кто-то должен был впустить его. Может быть одна из девочек. Ты знаешь, какие у них сейчас занятия? Где они?

Роуз попыталась объяснить.

– Фаген, – сказал Коннелли, – забудь о комнатах. Я сам займусь этим. Найди ее соседок. Нам нужно организовать допрос. С тобой все в порядке? – обратился он к Эйвери. – Ты выглядишь слишком взбудораженной.

– С каких пор тебя это волнует? – резко ответила она.

«Резко, – подумала она, как только слова вылетели. – Тебе нужно успокоиться. Притормози. Дыши, как показывал Дави».

Хоть Коннелли и был настоящим козлом во время ее первого дела в Убойном, он все же пытался иногда найти с ней общий язык. С тех пор, они мало общались, не считая того, что технически он был ее руководителем.

– Извини, – быстро ответила Эйвери. – Думаю, я просто в шоке. Как кто-то мог так легко пробраться в общежитие колледжа?

– Это мы и пытаемся выяснить, – сказал Коннелли. – А сейчас присядь и отдохни. Дай мне с парнями поработать.

– Могу я выйти отсюда? – спросила Роуз, сложив руки на груди.

– Слушай, – ответил Дилан. – Даже если твоя мать не права, она сейчас очень обеспокоена, потому что речь идет о тебе. Постарайся понять это. И что будет, если она окажется права? Хорошо, когда твои родители так заботятся о тебе.

Коннелли, казалось, искренне сопереживал в тот момент, как-то даже по-отечески. Эйвери вдруг обратила на него внимание с другой стороны.

– Почему ты такой милый сегодня? – спросила она.

– Что ты имеешь в виду?

– Ты никогда не бываешь милым.

Он скривился и щелкнул запястьем.

– Ладно тебе, – высказал он. – Это ты ведешь себя так и прекрасно это знаешь. Половину времени ты делаешь исключительно то, что хочешь. Ты плюешь на протокол и на всех окружающих. Конечно, ты умна. Ты раскрываешь дела. Ты хороший коп, но ты всех подталкиваешь на плохую дорожку, включая меня. Это раздражает. Ты, словно маленький жучок, который постоянно жужжит где-то возле уха. Но нам приходится быть командой, так? – посмотрел он ей прямо в глаза. – А команды держатся вместе.

В комнату вернулся Томпсон, явно взволнованный.

– Камеры ни хрена не работают, – сказал он.

– Что ты имеешь в виду? – резко спросил Дилан. – Нельзя просто прийти и бросить подобную фразу. У нас тут девушка, между прочим.

Роуз внимательно слушала, сидя на диване.

– Прошу прощения, – ответил Томпсон и понизил голос. – На всех этажах установлено по две камеры, по одной на каждой стороне коридора. На этом этаже работает лишь та, которая находится на противоположной стороне. Камера, которая должна следить за нашей частью, залеплена какой-то пленкой. На первый взгляд она даже не заметна, но если провести по ней пальцем, то можно ощутить какой-то материал на ощупь похожий на глазурь. Та же пленка нанесена на камеры в лифте и лобби.

– Твою ж мать, – прошептал Коннелли.

– Я знала, – произнесла Эйвери. – Я знала, что он уже был здесь.

Роуз поежилась. Она слышала большую часть разговора и осознание того, что это не было шуткой и что, возможно, кто-то преднамеренно сломал замок, сильно настораживало. Она взглянула на мать, которая не спускала с нее глаз.