Черный космос - Владимир Мясоедов

Вернее, для ныне живущих она древняя. А я в школе проходил некоторую ее часть как новейшее время.

– Возможно, я зря пренебрегал в своем коротком детстве уроками, – пожал плечами Ли, впрочем, без особого раскаяния в голосе. – Но тогда ты, наверное, лучше поймешь, о чем буду говорить. Почти во всех кланах измененных верность дайме, или как там называют их главу, сейчас закрепляют еще у новорожденных теми или иными высокотехнологичными методами. Распространенная практика. И кое-кто вбивает намертво в своих людей не только ее. Мои родители были из ронинов, тех, кто потерял своего господина, но остались воинами на службе клана. Их сыну вместе с имплантатами, расширяющими возможности спроектированного до последней клетки тела, установили еще кое-что. Я не могу командовать большим количеством людей, во всяком случае, долго. Физически не могу. Это программа, записанная в процессоры неизвлекаемых компьютеров моего организма и даже саму кровь. Коды ее отмены были только у дайме. Увы, мой родной дом несколько лет назад оказался уничтожен в междоусобной войне с нашими дальними родственниками из рода Токирава. Но запреты, наложенные умельцами клана, остались. Стереть их, не исковеркав большую часть нервной системы, нельзя. А восстановление нормального функционирования организма будет стоить даже больше, чем полный комплекс омолаживающих процедур.

Иными словами, куда больше, чем есть у Ли. Если Олег продаст всю компанию «Звездный камень» целиком, то лишь тогда он наберет требуемую социками за возможность начать жизнь заново сумму. Ну, может быть, ее хватит не на одну персону, а на две или три. Не больше.

– Прости, что заставил тебя освежить эти неприятные воспоминания, – извинился я.

– Да ничего, – махнул рукой киборг, и его лицо опять исказилось в привычной усмешке. Хм, а раз он изменен генетически и в прямом смысле вышел из пробирки, причем уже с имплантатами, оно может быть и настоящим. – Такие вещи не забываешь. Во всяком случае, пока не напьешься. Например, русской водкой.

– Намек понял, – улыбнулся в ответ я. – Тем более, до того как все капитаны кораблей уладят свои дела, пара-тройка суток у нас точно есть.

Несколько позже мною было принято судьбоносное решение. По гениальности оно могло, пожалуй, соперничать с изобретением колеса или первым в истории актом дистилляции.

– Надо завести ежедневник, – решил я, когда в затуманенном спиртом мозгу забрезжил просвет. – И на его обложке обязательно должна быть сделана надпись: «Никогда не пробуйте состязаться с киборгами в устойчивости к алкоголю. Никогда! У них же почки и печень в прямом смысле слова – железные!»

Через трое суток штаб-квартира и одновременно основное средство производства компании «Звездный камень», буксируемое кораблями, медленно двигалась к станции Т-перехода. Не целиком, понятное дело, а разобранная на несколько частей. В моей голове, вместе с остальным организмом находящейся на мостике одного из обретших относительную независимость модулей, наблюдалось легкое кружение серого вещества вокруг белого. А вот физиономия Ли, на которую я успел мельком полюбоваться перед началом великого переселения нашей фирмы, как всегда, кривилась в усмешке, и никаких следов обильных возлияний на ней видно не было. А ведь пили действительно много. Все. Ибо начинали-то мы вдвоем, а заканчивали… В общем, большую часть охраны теперь узнаю в лицо, по звуку похмельного голоса, запаху изо рта и по отпечатку, оставленному их кулаком на моей физиономии. По старой мужской традиции мы же еще и дрались. Меня, правда, щадили. В смысле, били на одной десятой мощности и делали вид, что получают дискомфорт от ударов, не усиленных механическими мускулами. А может, они и в самом деле их отключали. Ли вроде говорил, что подобная функция киборгам ставится в обязательном порядке, чтобы они случайно не раздробили позвоночник тому, кого захотят обнять, и не крошили в пальцах еще не осушенные стаканы с водкой. Если я правильно помню. Хотя данное утверждение определенно может быть поставлено под сомнение. На момент выслушивания импровизированной лекции о физиологии измененных организмов мой собственный организм ходить и пить мог, а вот думать вряд ли.

– Ой! – тихий и чисто женский возглас удивления привлек внимание страдающего от похмелья мужчины, надеющегося увидеть слетевший бюстгальтер или какое-нибудь другое, столь же интересное зрелище. Тем более что издала его очень даже симпатичная мулатка по имени Джина, не забывающая регулярно заниматься зарядкой и пользоваться косметикой. Но в следующий миг рядом с нею оказался представитель командного состава, хоть и почти умирающий, но готовый исполнять свои рабочие обязанности. Исключительно, чтобы так и остаться почти, а не сдохнуть целиком и полностью. Ведь если оператор радарного комплекса пугается того, что видит, значит, пора делать ноги. – Это же…

– Всем! – Как я успел за секунду разобраться в пиктограммах на дисплее и включить командный канал связи, решительно не понимаю. – В системе цедашу! Корабли рептилоидов выходят из стелс режима прямо по курсу!

Возле громадного портала, предназначенного для проплывания сквозь него космических кораблей, сейчас разворачивались первые такты самого настоящего сражения. В отличие от пиратов расы хомо сапиенс, разумеется, имеющих на пролет сквозь транспортную сеть человечества полное право, при уплате таможенных сборов и соблюдении моратория на разбой в зоне действий Социальной Службы, вторгшихся в наше пространство с недобрыми целями инопланетян космофлот Земли попытался остановить. Вояки с ходу применили оружие с запрещенными для обывателей ядерными боеголовками. Но их шансы любой здравомыслящий человек оценивал сейчас как очень маленькие. Во-первых, корабли людей уступали судам более развитых рас. Во-вторых, на аванпост, если с ним инопланетяне решили связаться, редко нападали силами, не позволявшими гарантированно уничтожить его защитников, которые, вероятно, уже и сами не рады, что сразу не сдались. Ну и в-третьих, когда штурмуют вражеский портал, то должна быть уверенность в отсутствии подкреплений, способных посредством мгновенного переноса прийти на выручку. Получается, наша система изолирована от общей сети. Вероятно, на считаные часы или дни, ну, в крайнем случае, месяц. Дольше продержать помехи в том подпространстве, через которое перемещаются звездолеты, очень сложно. Даже инопланетянам, изрядно обгоняющим нашу расу в развитии. Но корабли корпорации «Звездный камень», почти достигшие станции, слинять никуда уже не смогут.

Хорошо хоть ломать сам портал налетчики не будут. Подобное действие, по всем межзвездным законам, приравнивается даже не к объявлению войны, а к вероломному нападению, нарушающему подписанные договоры о сотрудничестве со всеми вытекающими. А значит, нечего бояться возможности оказаться изолированным в системе. Да и ракет с антивеществом или там вульгарной ядерной боеголовкой у вражин быть не должно. Их применение разрешено лишь официальным вооруженным силам все теми же межрасовыми соглашениями. Правда, вот как раз за данным их пунктом следят сквозь пальцы, большую часть нарушений не замечая, а все-таки выплывшие на поверхность факты превращая в ничего не значащие дипломатические ноты, котирующиеся по ценам туалетной бумаги. Однако разграбить попавшуюся на пути добычу в виде кораблей компании «Звездный камень» и разобранной станции рептилоиды в любом случае успеют. А также и основательно почистить всю систему от людей и их материальных ценностей. Всех, конечно, не осилят. Каперы все же не полноценный флот и уничтожить отчаянно огрызающихся и прячущихся по щелям шахтеров полностью банально не сумеют. Побоятся промедлить и поменяться ролями с людьми, если те сумеют взять обратно под контроль системы Т-перехода.