Исповедь мачехи - Екатерина Сиванова

Мы с нетерпением ждали, когда Аля порадует этот мир известием о беременности. Для нас было очевидным: выходят замуж, чтобы рожать. Но все мои вопросы и разговоры на этот счет упирались в ответ: «Кать, на что глядя? Квартиры нет, с армией Коли ничего не ясно, да и доучиться ему надо…» А я складывала в отдельный шкаф в Доме вещи Ивана, из которых он вырос, и мечтала о том, что совсем скоро они понадобятся нашему внуку или внучке. Не раз говорила:

– Аль, рожай поскорее. Вон как хорошо, что у Егора с Машей маленькая разница в возрасте. И Иван с Алешкой росли бы вместе.

Еще до замужества Алевтина, видя, как ее коллеги по работе уходят в декрет, потом очень быстро возвращаются на работу, оставляя своих малышей с нянями, не раз задумывалась над тем, как это будет происходить у нее. Дочь смотрела мне в глаза и спрашивала:

– Ты ведь мне поможешь? Ты меня не бросишь?

– О чем ты?! Конечно!..

– Я своего ребенка смогу доверить только тебе. Я тоже хочу, чтобы у меня были такие дети, как у тебя…

– Алька! Глупая ты! Да я жду не дождусь, когда ты родишь! Мне-то уже никак с этой задачей не справиться, сил-то ого-го сколько надо… Но помочь тебе – святое дело. Да и потом, я больше ничего и не умею, как только деток растить и воспитывать.

Потом мы долго обсуждали, как все замечательно устроим, как будут в одной песочнице играть Ивашка и Алешка, как Алевтина будет идти с работы и ее сынок будет бежать к ней по дорожке…

А еще много разговаривали о беременности, о родах. Ивана я выносила на глазах у Али, она наблюдала весь процесс развития беременности воочию.

Я часто рассказывала Але и Коле, как рождались наши дети, как на родах всегда рядом был мой муж и как это волнительно, когда твой любимый мужчина берет на руки своего ребенка. Алевтина смотрела на Колю и, смеясь, спрашивала:

– Ну что, пойдешь со мной рожать?

– Нет уж, я лучше на лавочке у роддома посижу, – смущался будущий папа.

– Да я и сама тебя не возьму. Я вот Катю попрошу. Катенька, ты ведь меня не бросишь? Ты будешь со мной?

– Конечно, – счастливо улыбалась я, – а Николая поручим нашему папе, пусть волнуются вместе. Вместе всегда легче.

Умом я прекрасно понимала, что Аля права и торопиться с рождением ребенка, пока в жизни ее мужа есть серьезные проблемы, не стоит. Поэтому не уставала твердить: «Пока нет ребенка, надо заниматься своей карьерой, образованием. Это очень важно…»

Алевтина вроде бы слышала меня и даже пыталась искать то курсы какие-то, то репетиторов. Я соглашалась оказывать любую помощь, только бы она училась, только бы росла профессионально. Но задумки ограничивались пирожками по выходным и борщами по вечерам после работы. Расшевелить ее было невозможно.

Андрей как-то затеял разговор об Алиной карьере: для того чтобы шагнуть вперед, надо на годик уехать из Москвы и поработать в регионе. Отец был готов договориться с руководством дочери, организовать ее жизнь в другом городе. Но Алевтина брала время на размышление и потом неизменно отвечала: «Мы с Колей решили остаться в Москве…»

С Кипра молодая семья вернулась довольная и отдохнувшая. Как потом мне сказала дочь, о ребенке даже мысли не возникало…

Алевтина продолжала трудиться в офисе, Коля работал продавцом то в одном, то в другом магазине, увольняясь и устраиваясь снова и снова, и доучивался в институте. Медленно, но верно у него приближалась преддипломная практика. Дочь попросила отца помочь ее мужу устроить практику.

– Конечно, помогу. Пусть Николай позвонит мне и расскажет, что ему нужно конкретно, какие условия.

– Папочка, а можно мы вместе с тобой встретимся и все обсудим?

– Ну хорошо, давайте. Вечером в воскресенье созвонимся, и вы к нам приедете.

– Спасибо.

Помню, мы возвращались после целого дня походов по магазинам, завтра предстояло рано вставать, впереди рабочая неделя, и мы надеялись, что разговор будет конкретным и по существу. Созвонились, договорились, что дети едут к нам.

Мы заехали в магазин за продуктами. Звонок Али застал меня на выходе. Отвечать было крайне неудобно: на руках Иван, какие-то пакеты, Андрей с тележкой с продуктами, скользко. Так что я отвечала своему ребенку раздраженно:

– Да!

– Катенька, ты, пожалуйста, извинись перед папой… Не ждите нас. Мы не сможем к вам прийти.

– То есть? Я ничего не понимаю. Ты где?

– На улице. – И тут я услышала, что Аля всхлипывает. – Я из дома ушла. Мы с Колей поссорились. И он меня выгнал.

– О Господи! Стой, где стоишь. Я сейчас дам трубку отцу, объяснишь, где он может тебя забрать…

Мы влетели домой, побросали сумки, я осталась заниматься детьми, а Андрей уехал за Алей. Он уходил из квартиры с таким лицом, что я понимала: Коленьке лучше ему под руку сейчас не попадаться.

Егор и Маша немедленно отправились без ужина спать, Иван уселся смотреть мультфильмы.

Алька зашла домой и расплакалась. Я обнимала свою такую маленькую девочку, гладила ее по голове, говорила какие-то слова и плакала вместе с ней. Андрей смущенно топтался на пороге и не знал, как себя вести. Я кивнула ему головой и глазами показала, чтобы он шел к Ивану. Отвела дочь на кухню.

– Что у тебя с руками?

– Я выбежала из квартиры без варежек и шла куда глаза глядят. Руки замерзли.

– Иди быстро в ванную, руки – под горячую воду. Где Коля?

– Вещи собирает. Уезжает к своей маме …

– Так… Грейся. Я сейчас.

Войдя в свою комнату, закрыла дверь и набрала телефон Николая:

– Здравствуй!

– Здравствуйте.

– Я не стану ни о чем тебя спрашивать. Послушай меня молча. Во-первых, не волнуйся: Аля у нас. Во-вторых, прошу тебя как взрослый человек и как мама: пожалуйста, не надо сейчас садиться за руль. На улице очень сильная метель, трасса плохая. Ты ведь и завтра с утра сможешь к маме уехать, правда? Ты меня услышал?

– Да.

– Надеюсь на твое благоразумие. Пока.

Я вернулась к Алевтине. Она сидела на табуретке, той самой, на которой сидела несколько месяцев назад и рассказывала мне, как они вдвоем с мамой готовились к свадьбе. Алька была обижена на весь белый свет и размазывала слезы по щекам.

– Так. Давай успокоимся. – Я подсела поближе к дочери и взяла ее за руку. – Работу завтра никто не отменял, а ты сейчас наплачешься до опухших глаз. Расскажешь, что произошло?

– Да…

– Сразу? Или накормить тебя?

– Нет, спасибо. Мне чаю…

Я принялась накрывать стол. Аля потихоньку рассказывала, что же произошло. Ничего страшного. Молодую семью наконец-то заел быт, они оба устали, а проявление раздражения Коли вылилось в формы, в то время неприемлемые для Али: