В день пятый - Эндрю Джеймс Хартли

Она быстро пошла вперед, и Томасу пришлось пробежать пару шагов, чтобы не отстать от нее. Они по-прежнему держались за руки, словно люди, которые уцелели в кораблекрушении и теперь боялись, что море снова их разлучит. Ворота, выходящие на дорогу, находились в той стороне, откуда они пришли. Дебора решительно двинулась напрямик через траву. Оставив труп позади, оба испытали облегчение. Томас, рискнувший оглянуться в сгущающихся сумерках на мертвый город, едва не споткнулся, так как его спутница без предупреждения резко остановилась.

— В чем дело? — спросил он.

— Смотрите, — прошептала Дебора, и в ее голосе снова прозвучала механическая безжизненность. — Ворота.

Томас присмотрелся. Ворота, через которые они буквально только что прошли в комплекс, были закрыты.

— Можно перелезть через них, — сказал Томас.

— Да. Но кто их закрыл?

Эта мысль укусила Томаса, как скорпион.

— Вы думаете, он по-прежнему здесь?

«Он? Какой человек способен на такое?..»

Дебора неуверенно пожала плечами. Ее лицо было бледным, глаза горели.

— Сегодня утром я дрался с Сато, — заявил Томас. — Могу сказать, что этот парень умел постоять за себя. Мне не хотелось бы связываться с тем, кто…

Обернувшись, он быстрым кивком указал на храм с изуродованными останками, привязанными к колонне, ухитрившись при этом не посмотреть в ту сторону.

— Вы полагаете, он нас караулит? — шепотом спросила Дебора.

— Я думаю, убийца хотел, чтобы мы увидели Сато, — подумав, ответил Томас. — По-моему, он хочет нас запугать.

Взгляд Деборы, брошенный на него, был проникнут насмешкой. «Если так, то у него получилось очень неплохо», — словно сказала она. Обернувшись, Томас посмотрел на угрюмые развалины. Уже стемнело, и убийца мог прятаться где угодно. Любая обвалившаяся стена, источенная непогодой и облупившаяся колонна, груда камней или клочок растительности могли быть его укрытием.

«Ты упорно считаешь убийцу мужчиной. Но это может быть и женщина или несколько человек, действующие сообща».

Однако Томас так не думал. Он просто был воспитан в старых традициях и не мог допустить, что на такое способна женщина. У него было слишком много веры в человечество, чтобы представить себе, как такое делает группа людей, действующих сообща, обсуждающих предстоящее…

«Куда более страшные преступления творили группы, сообщества, целые народы».

Возможно. Все же это казалось Найту делом рук одного человека. Томас пришел к выводу, что за всем этим стояло одно извращенное сознание. Кто-то получил бесконечное наслаждение.

— Отсюда два выхода, — сказала Дебора. — Этот, а также в той стороне, между храмами Аполлона и Асклепия. Каким воспользуемся?

— Этим, — решительно заявил Томас. — В противном случае нам придется идти через весь комплекс. А там слишком много мест, где может укрываться убийца.

— Но тело здесь. Ворота были закрыты только что, — возразила Дебора. — Убийца где-то рядом.

— Когда мы доберемся до противоположного конца комплекса, он уже будет ждать нас там. Поскольку дорога расположена выше развалин, убийца сможет следить за нами на всем пути. — Томас не стал добавлять, что ему даже не хотелось рассматривать перспективу возвращения в жуткий каменный лабиринт, погруженный в темноту.

Дебора задумчиво посмотрела на него, высвободила свою руку, словно до нее только сейчас дошло, что Томас ее держал, и наконец сказала:

— Хорошо. Что вы делаете?

Томас нагнулся. Когда он выпрямился, у него в руке был зажат большой камень.

— На тот случай, если… — начал Найт.

Дебора поспешно кивнула, словно не желая выслушивать фразу до конца.

Они осторожно направились к воротам и только тогда услышали утробный, хриплый свист за спиной, неестественно громкий в ночной тишине. Его могла издавать крупная кошка, всасывая воздух сквозь оскаленные клыки.

Томас резко обернулся, лихорадочно ища источник звука, стиснув в правой руке камень, поднятый на уровень плеча.

Там, у основания храма, всего в нескольких ярдах от изуродованного трупа Сато, смутно бледнела фигура, подобно летучей мыши сидящая на корточках на камне. Она казалась совершенно неподвижной. На таком расстоянии Томас мало что рассмотрел помимо лишенной волос головы, широко раскрытого рта и раскосых конечностей, вцепившихся в камень, как лапы химеры из преисподней. Чудовище было тощим, как скелет, и, похоже, совершенно обнаженным. Оно смотрело на людей со злобной сосредоточенностью, от которой у Томаса застыла кровь в жилах.

Дебора двинулась было к воротам, однако ноги Найта какое-то мгновение не могли шевелиться. Он стоял, парализованный ужасом, не в силах оторвать взгляд от жуткой фигуры, которая очень медленно поползла следом за ними на тонких паучьих ногах, издавая зловещее шипение. Миллер потянула его назад, и Томас, спотыкаясь, побежал за ней.

— Что это была за тварь? — спросил Томас.

Он не задавал этот вопрос вслух в течение тех трех часов, пока они общались с полицией, но теперь, когда допрос закончился, наконец его озвучил.

— Какая еще тварь? — удивилась Дебора. — Это был человек, Томас.

— Она не была похожа на человека, — возразил он. — И двигалась совсем не как человек.

— Иного быть не может, — категоричным тоном заявила Дебора. — Это был человек. Наверное, странный, но это можно было понять уже по тому, что он только что сотворил.

Томас не мог сказать, чувствует ли Дебора ту уверенность, которую высказывает вслух, но сознавал, что она права.

Они добрались до ресторана на углу, так больше и не увидев убийцу, судя по всему, удовлетворившегося тем, что запугал их до смерти. Найт и Миллер обратились к скептически настроенной вдове средних лет, живущей там, и женщина вызвала полицию. Томас был рад, что Дебора владела итальянским языком значительно лучше его.

В разговорнике не встретишь таких слов, как «маньяк-убийца» и «вампир».

Томас не мог сказать, почему ему в голову пришло второе из них. Разумеется, он не верил в подобные вещи и ни на минуту не думал, что Сато стал жертвой вампира. Вероятно, все дело было в бледном облике убийцы, в том, как он полз по камням, подобно крабу или пауку-кровопийце…

К тому времени, как завершился допрос, полиция уже соорудила защитный навес над частью храма Цереры, и это место было залито голубовато-белым светом десятка галогенных ламп. Все вокруг выглядело сюрреалистическим, словно пришедшим из грез. Слава богу, полицейские не попросили Томаса снова взглянуть на тело и даже не предложили вернуться в комплекс.

Их с Деборой допрашивали отдельно, но, освободившись, они сверили свои показания. Томас испытал особое облегчение, обнаружив, что оба не стали ни о чем умалчивать, поэтому их рассказы совпадали. Искренним оказался даже ответ на ключевой вопрос, как бы мимоходом всплывший в словах курящего одну сигарету задругой переводчика, заданный в зале музея, где полиция развернула свой временный оперативный штаб: «Вы были знакомы с жертвой?»