Сука-любовь - Дэвид Бэддиэл

Джо посмотрел ей прямо в глаза.

— Потому что, — ледяным голосом проговорил он, — ее выбросило из машины. Ее тело было найдено в десяти метрах от нее.

Тэсс немного замялась перед тем, как задать следующий вопрос.

— Мне показалось, что ты сказал, что в машине…

— То, что осталось от ее тела.

Тэсс прикрыла ладонью рот, Вик зажмурил глаза.

— Полицейские мне сказали, что она была уже мертва, когда машина взорвалась, — угрюмо продолжал Джо.

— Господи! — вскричал Вик, внезапно вскакивая со своего места. — Давайте не будем касаться деталей! Она погибла. Это очень важно — знать, в каком именно месте этого гребаного парка это произошло? Или то, чем она занималась за полчаса до смерти?

— Вик… — протянула Тэсс.

— Что вы хотите выяснить?! Мы знаем, где и когда она умерла! Мы знаем, как долго каждый из нас троих прожил в счастливом неведении! Какая польза от этого каждому из нас?

Вик остановился: он обнаружил себя стоящим посреди комнаты, Джо и Тэсс смотрели на него во все глаза. Что-то в этом эмоциональном взрыве, чувствовал Джо, было неестественным — он очень сильно не вязался с обычным поведением Вика. Но, похоже, в данной ситуации выглядеть естественно было невозможно. Казалось, что они разыгрывают сцену из какого-то фильма или книги, где кто-то умирает.

— Скажи, может, мне лучше уйти? — спросила Тэсс, поднимаясь.

— Нет… — ответил Джо.

— Просто вы двое — старые друзья… а я… чувствую, что вторгаюсь…

— Прости, — сказал Вик, подходя к ней и держа руки сложенными, как в молитве. — Это моя вина.

— Слушайте, — сказал Джо, — почему бы вам вдвоем не уйти? — Они повернулись к нему с протестующим видом. — Нет, честно, идите… Мне кажется, я хочу побыть один… — В тот момент это действительно было так. Ему хотелось испытать чистое, ничем не замутненное чувство утраты, но воспоминания прошлой ночи накладывались на него и отравляли, и именно присутствие Вика и Тэсс являлось катализатором этих воспоминаний.

Тэсс и Вик переглянулись. Вик присел на корточки рядом с Джо и взял его за руку. Тэсс заметила, что на безымянном пальце его левой руки не было кольца. «Снял ли он кольцо после того, как ему сообщили о смерти Эммы, или же прошлой ночью, перед тем как мы легли в постель?»

— Хорошо… Но если вдруг передумаешь, сразу звони нам, — сказал Вик. Джо кивнул. — И… послушай… может, это хреновое утешение, но, по крайней мере, Эмма умерла в тот момент, когда она была в лучшей форме, прекрасной и яркой, не говоря уж обо всем остальном. По крайней мере, она не закончит, как ее мама, не зная, кто она и где она — доживая свою жизнь возле телефона, который никогда не звонит.

Тэсс посмотрела на Вика, его густые черные волосы были спутаны на затылке — впрочем, он никогда их не расчесывал. «А вот это не к месту он сейчас сказал», — подумала Тэсс, глядя, как Джо медленно поворачивается к Вику лицом. Тэсс ожидала, что Джо сейчас окинет того взглядом, полным отвращения; но вместо этого он лишь натянуто улыбнулся.

— Да, — сказал Джо.

Вик встал и легким движением головы показал, что им надо уйти.

— Черт, — сказал Джо в тот момент, когда они уже выходили из комнаты; его глаза были полны ужаса. — Сильвия…

— Что-то ты тихий какой-то был, — сказала Тэсс, когда они застряли в пробке на пути в Сайденем в районе Вулидж-роуд. «Боже, мы досиделись там до того, что начался час пик», — подумала она. Хотя в те дни час пик в Лондоне длился круглосуточно; каждый час был часом пик.

— Алло? — сказала Тэсс, когда так и не дождалась ответа Вика. Он смотрел в окно. «Вот гадство! Уставился на какой-то музыкальный магазин и ничего вокруг не слышит».

— Ты что-то сказала? — спросил он наконец, отвернувшись от окна.

— Я сказала, что немного тихим ты был. Пока не выступил в конце с речью, мол, здорово, что она не кончит, как ее мать.

Он снова повернулся к окну.

— Точно…

Тэсс прищелкнула языком. Автомобиль перед ними тронулся вперед. Спустя две секунды его красные фары снова зажглись. Наступила тишина, нарушаемая только сухим скрипом щеток лобового стекла, все еще работавших после того, как закончился дождь. Тэсс их выключила.

— Ладно… Я не хочу выглядеть бессердечной сукой, но в конце концов, Вик, ты знаешь, что они не мои друзья. Они — твои друзья. Я почти не знала Эмму. Мы никогда не были близки.

— И с Джо? — спросил Вик.

Тэсс внутренне вздрогнула: «Что это было — намек?» Она искоса посмотрела на него, но на его лице ничего нельзя было прочитать.

— Ну да… Мне он нравится. Он действительно неплохой малый. Мне… мне жаль его.

Теперь она была рада тому, что Вик смотрит в сторону, потому что почувствовала, что краснеет.

— Я только хочу сказать, что когда что-нибудь ужасное, вроде этого, случается с людьми, которые являются твоими друзьями, я совсем не обязана взваливать на свои плечи всю тяжесть эмоциональных переживаний по этому поводу. — В двадцати автомобилях перед ними светофор сменил красный свет на зеленый, но движение было настолько вялым, что до них оно просто не дошло. — Для меня здесь все очевидно. Джо — твой лучший друг. Поэтому ты должен сейчас быть с ним рядом. Это своего рода привилегия. Но быть рядом в такой ситуации очень трудно. Особенно, если погибший не был твоим близким другом. У меня было такое однажды. Помнишь, я рассказывала тебе как-то раз о Гэри, моем товарище по колледжу?

— Это тот, который подхватил СПИД? — со скукой спросил Вик.

— Да, — ответила Тэсс; она была немало удивлена тем, что он помнил эту историю. — Вот он был чем-то вроде того. Ну, вообще-то, он был одно время моим близким другом, но после колледжа мы потеряли контакт. И потом, когда я узнала, что у него СПИД, худшим для меня было то… что я не знала, как мне себя вести. Если бы мы оставались близки, я находилась бы возле его кровати; если бы у нас было шапочное знакомство, я, может быть, просто послала бы сообщение со словами сочувствия. Я чувствовала себя меж двух огней — мне не хотелось показаться бессердечной, но также мне не хотелось быть одной из тех людей, которые выползают черт знает откуда, едва заслышав, что кто-то неизлечимо болен.

Она сделала паузу, гадая, слушает ли ее Вик.

— И что дальше? — спросил он, но лицо его оставалось безучастным.

— Вот… как бы то ни было, все закончилось тем, что я его пару раз навестила и написала одно письмо. Трудное письмо. А затем, где-то через год после этого, я узнала, что он умер.

— Грустная история.

— Да, точно. — Движение на встречной полосе стало реже. «Может, нам стоит развернуться и поехать другой дорогой», — подумала она. — Очень трудно объяснить, что при этом чувствуешь. Это поистине «серая зона». Я думаю, ты бы смог это ощутить, если бы, например, умер этот парень, Айвэн.