Невозможное неумолимо - Василий Головачев

– А WUFO?

– Вероятно, брана с гораздо большим количеством измерений.

Над шевелящейся, струящейся, искажающей перспективу горой появился вертолёт. Завис на высоте нескольких сотен метров.

Внезапно над горой вырос белёсый фонтан – словно из исполинской трубы вырвалась струя пара. Фонтан дотянулся до вертолёта, и тот… исчез!

Фонтан истаял струйкой, однако винтокрылая машина так и не появилась.

– My god! – выдохнул Капелло. – Он его… проглотил! И вы собираетесь туда пройти, в пасть этого зверя?!

Специалист не ответил. Глаза его светились, ноздри раздувались, будто он предвкушал немыслимое наслаждение…

Леонтий не скоро разобрался в причинах неудач.

Его волевых усилий, направленных на изучение свойств «чёрного ящика» – «мозга» Доумника, не хватало для полного контроля над процессом мышления этого «осколка разума» предшествующей Вселенной, что приводило к частым провалам сознания и блокировке каналов коммуникации с ним. Леонтию с трудом удавалось восстанавливаться и присоединять к своей памяти файлы памяти хозяина Динло, не говоря уже об управлении его поведением. Он так и не узнал, исполнил ли его посланец поручение найти брата и сообщить ему, во-первых, что он не может выбраться из Динло, а во-вторых, пригласить его самого. Существо, напоминающее помесь летучей мыши и дрона одновременно, смогло покинуть пределы многомерного тела Динло и даже найти людей, однако вернулось ли оно обратно, осталось неизвестным. Очередной приступ беспамятства стёр всю информацию о вояже посланца.

Тогда Леонтий стал искать другой способ связаться с Назаром. Ситуация непонимания сути реликта не могла длиться долго. Следовало торопиться. Для американцев Динло в первую очередь представлял собой перспективного поставщика военных технологий, и они могли повторить атаку на «осколок Довселенной», что наверняка привело бы к всеобщей экологической катастрофе.

Доумник понял его намерения по-своему.

Первая же попытка исследования космоса с помощью иномерных разрядов забросила объединённый «снаряд сознания» пары на Луну.

Смерть от холода и удушья им не грозила, так как путешествовали они не в оболочках человеческих тел, поэтому Леонтий не сразу вернулся назад внутрь Динло. Несколько минут он с любопытством разглядывал лунный ландшафт с высоты какого-то хребта и обнаружил в ближайшем кратере нечто похожее на технологические сооружения, присыпанные лунной пылью.

О том, что на ближайшем спутнике Земли остались развалины чьих-то баз и конструкций, люди знали давно. Только ленивый исследователь не писал о находках на поверхности Луны «червей», «тоннелей», «баз» и «механизмов». И действительно, последние лунные экспедиции обнаружили не один «город» в лунных пустотах, ждущий своих археологов. Однако одно дело – читать об открытиях в соцсетях и смотреть на артефакты через телекамеры автоматических станций, другое – наблюдать эти артефакты воочию. И хотя глаз, подобных человеческим, у Леонтия и Марины не было, они уже научились подключаться к системам наблюдения Доумника и видели всё происходящее вокруг совершенно отчётливо и даже с большим разрешением и качеством. Если человеческий глаз принимает и обрабатывает электромагнитное излучение в нешироком видимом диапазоне, то «глаза» Доумника воспринимали и ультрафиолетовые лучи, и инфракрасные, и даже мягкий и жёсткий рентген, что намного расширяло поле зрения.

Городом сооружение в кратере назвать было трудно. Это скорее была некая база, состоящая из нескольких ребристых куполов, связанных выпуклыми валами. Детали были почти незаметны, всё сооружение накрывал слой реголита толщиной в полметра и больше, но не было сомнений, что база создана искусственно в незапамятные времена и не людьми.

«Здесь побывали пришельцы», – передала мысль Марина.

«Не обязательно, – возразил Леонтий. – Существует гипотеза, что на Земле миллионы лет назад бытийствовала цивилизация, впоследствии исчезнувшая, и такие базы и города на Луне могли быть построены представителями той цивилизации».

«Лемурия?»

«По Земле прошли как минимум три волны разума. Учёные говорят и о гигантах, и о разумных насекомых, и о лемурийцах».

«А гиперборейцы и атланты?»

«Это, по сути, наши предки – четвёртая волна, а мы пятая, которая, похоже, стремительно летит в пропасть деградации и полного исчезновения. Как сказал один философ: сущность нашей человеческой цивилизации может быть охарактеризована как трансформация сырья в отходы. Экосистема Земли такие агрессивные цивилизации, угрожающие её существованию, в конце концов нейтрализует».

«Может быть, не всё так печально?»

«Более печально, чем ты представляешь, Мариша. Уже начали поговаривать, что человеческая популяция является лишь зародышем более агрессивной, гибридной, компьютерно-машинно-биологической системы, лишённой этики и морали. Поэтому пестующие её системы более высокого порядка и не дают нам развязать глобальную войну. Кому-то мы нужны как создатели иного типа разума».

«Тебе можно писать фантастические романы».

«Поздно, доктор, – фыркнул Леонтий. – Да и не так уж и фантастична эта гипотеза. Ну, что, возвращаемся? Здесь нам делать нечего».

«А что ты ищешь?»

«Хочу найти ещё одного летуна, чтобы тот передал письмо брату. Над Динло сгущаются тучи, я это чувствую, и надо как можно быстрее установить контакт с нашими парнями, объяснить им суть происходящего».

«Ты уверен, что у нас получится?»

«Нашли же мы летучую мышь в прошлый раз? Порыщем по галактикам, планет в каждой из них, породивших жизнь, до фига, кого-нибудь да поймаем. Доумник, брось нам обратную петельку».

Луна и её горы исчезли в серой пелене. Через пару мгновений вокруг зазмеились ажурные «стены» информационной ячейки, которую Леонтий приспособил в качестве своего «личного кабинета»; человеческая психика искала знакомые ориентиры, и это помогало держать себя в интеллектуальной форме.

Усилием воли он вошёл в «оперативный центр» Доумника, отвечающий за восприятие многомерных разрядов, образующих своеобразную корону наподобие солнечной. Ориентироваться в этой пульсирующей сфере было невероятно трудно, каждое мгновение тело «дикого НЛО» испускало тысячи мелких и несколько крупных разрядов, пронизывающих космос во всех направлениях, и выбрать тот разряд иномерной развёртки, который вёл бы в нужную точку пространства, Леонтий ещё не научился. Поэтому он выбрал показавшуюся перспективной зону спонтанного пробоя евклидовой мерности и «оседлал волну» – энергоинформационную пучность раскрывающегося в вакуум измерения.

Световая вспышка затмила ажурный объём «кабинета», и через мгновение Леон осознал себя висящим в черноте космоса над огромным серо-голубым шаром неведомой планеты. Стали видны её спутники – шары поменьше, освещённые лучами близкой жёлтой звезды.

«Юпитер! – пришло узнавание планеты. – Слева Ганимед, судя по ландшафту, справа Ио… но это не то, что нам нужно. Поехали дальше».