Рой никогда не спит - Джейкоб Грей

Часы пробили двенадцать.

– Мы назовем его Полуночным Камнем, – громко провозгласил Корвус. – Даже если кто-то из вас умрет, не оставив наследника, ваши способности будут жить в камне. Для того чтобы род возродился, достаточно будет наследнику и его животному прийти вместе к камню.

Страх зашевелился на задворках сознания Кара. Так вот, значит, в чем истинная сила камня!.. Не только забирать силы Бестий, но и даровать их. Сила создавать новых Бестий. Вот ради чего Повелительница Мух сражалась, похищала и убивала!

– И кто будет хранить его? – спросил мужчина с резной тростью. – Если камень попадет не в те руки…

– С вашего разрешения, – сказал Черный Корвус, оглядывая комнату, – это бремя ляжет на меня. Я никогда не прикоснусь к нему, никогда не отдам ему новую порцию своих сил и никогда никому не позволю извлечь силы из него.

Некоторые Бестии пошептались, но громко заговорила лишь одна женщина с худым угловатым лицом и светлыми прямыми волосами, разделенными на прямой пробор:

– А после тебя, Корвус?

– Полуночный Камень будет храниться в роду Говорящих-с-воронами, – сказал Черный Корвус. – И никто из здесь присутствующих не должен больше говорить о нем. – Он достал свиток пергамента. – Сим вы обещаете хранить в секрете все, что случилось здесь. С вашей смертью тайна умрет также, ее будут знать лишь мои потомки. И мы будем защищать камень до последней капли крови. До тех пор, пока не придет время использовать его.

– Благородные слова, Корвус, – сказала женщина. – Но не лучше ли доверить камень ему? – Она указала на Кара. – В конце концов, Говорящий-с-червями будет вечно знать наш секрет.

Кар ощутил страх Каната.

– Я не воин, госпожа, – сказал он. – Никто лучше Корвуса не сохранит этот камень.

Кар заметил, что Черный Корвус благодарно кивнул ему.

Один за другим Бестии подходили и ставили свою подпись на пергаменте. Кар, в теле Каната, подошел последним. Когда он погрузил перо в чернила, видение перед глазами померкло.

Кар тяжело дышал, озаренные пламенем свечей могилы Бестий медленно приобретали четкие очертания. Он ощупал ухо и, вытащив извивающегося червя, уронил его себе под ноги, где уже лежал первый.

Он попытался встать, но ноги не слушались. Страх, возникший во время видения, вновь наполнил его сердце. Преступники в квартире, животные в клетках…

– Я знаю… Я знаю, чего она хочет, – сказал Кар. – Я знаю, что замышляет Повелительница Мух.

– Осторожнее, – сказал Канат. – Твой ум еще в прошлом.

– Что ты видел? – спросила Лидия.

– Полуночный Камень не только забирает силы Бестий, – сказал он. – Его назначение не в этом. С его помощью можно создавать новых Бестий. Любых Бестий, чей род угас давным-давно, – Повелительница Мух сможет вернуть их силы. Вот зачем ей нужны те преступники и столько животных. Она ненавидит других Бестий за то, что они пренебрежительно относились к ней и ее предкам, и это ее месть. – Он глубоко вдохнул. – Она хочет создать собственную армию Бестий.

Хмур сел рядом с Каром:

– Похоже, грядет новое Темное Лето.

– Хуже, – сказал Визг, панически хлопая крыльями. – Каждая новая смерть даст ей возможность создать новую Бестию, которая будет сражаться на ее стороне!

– С камнем она станет непобедима, – подытожила Блик.

– Но у нее ничего не получится, – сказала Селина. – Камень у нас, и все, что нам нужно сделать, – это спрятать его так, чтобы она никогда его не нашла.

Кар кивнул и посмотрел на Каната:

– Мы спрячем его здесь.

– Что? – изумился Канат. – Нет-нет-нет. Я сохранил его по просьбе твоей матери, но…

– Именно так, – сказал Кар. – Она доверилась вам, и у вас он был в безопасности. Бьюсь об заклад, Повелительница Мух даже не знает о вашем существовании. А если и знает, ей никогда не найти это место.

– Ах, я бы не был в этом столь уверен, – послышался знакомый голос.

Все обернулись к стене пещеры. Скала словно разбилась на сотни крошечных кусочков – это сотни мотыльков взмахнули крыльями. Они снова сели, явив мистера Шелка, до этого сливавшегося со скалой. В руке он держал пистолет, целясь в Кара.

Вороны взлетели вверх в вихре хлопающих крыльев, черви тут же зарылись в землю.

А затем в дверь ворвалась пищащая орда крыс, за ними шла Пинкертон.

От страха у Кара пересохло во рту. Он беспомощно оглядывался в поисках другого выхода, но бежать было некуда.

– Вы привели их сюда! – выкрикнул Канат. – В мой дом!

– Как вы нас нашли? – спросил Кар. Камень сильно оттягивал карман.

– А ты как думаешь, Говорящий-с-воронами? – ухмыльнулся мистер Шелк. – Ее слуги повсюду. И тебе от них не скрыться.

Кар глубоко вдохнул и призвал своих воронов. Если только они услышат его зов из-под земли. Мысленно он искал в небе тени птиц, но едва различал их.

– Отдай мне камень, – сказал мистер Шелк, переведя пистолет на Лидию. – Не забывай, мне известно твое слабое место.

– Его здесь нет! – с вызовом сказала Лидия. – Мы его спрятали.

Мистер Шелк рассмеялся.

– Неужели, моя дорогая? Тогда почему он так держится за свой карман?

Кар отдернул руку. «Летите ко мне!» – приказывал он воронам.

Раздался грохот, во мраке полыхнуло пистолетное дуло. Лидия подпрыгнула и закричала – пуля срикошетила от стены рядом с ней.

– Не испытывайте мое терпение, – сказал мистер Шелк.

Теперь Кар чувствовал их. Густые перья, острые клювы, хриплые голоса. Поток птиц несется к могильной двери.

Кар перевел взгляд на дверь, где в замешательстве застыла Крысиная Бестия. Мысленно он приказал воронам сбить ее с ног.

– Будь так добра, закрой дверь, – сказал мистер Шелк.

Пинкертон недоуменно посмотрела на него:

– Ч-ч-что?

– Дверь, моя дражайшая госпожа. Быстро, сейчас.

Вороны, сотни воронов проносятся над ступенями, устремляются по туннелю мощной волной.

Пинкертон захлопнула дверь. Сердце Кара упало, когда с другой стороны послышались удары.

– Д-д-думаешь, что с-с-способен перехитрить крысу? – усмехнулась Пинкертон.

Ее создания метнулись к Кару, Хмур и Визг сели у его ног, прямо на пути грызунов.

– А где Бли… – Визг не успел договорить – на него набросились крысы.

Мистер Шелк закричал, и вновь полыхнул выстрел. Кар услышал, как пуля ударила в потолок грота, а пистолет упал на пол. Блик каркнула, вцепившись в запястье Говорящего-с-мотыльками, долбя его клювом. Из руки брызнула кровь.