Магия побеждает - Илона Эндрюс

Джим коснулся цифрового дисплея, прикрепленного к приборной панели. На экране зажглась зеленая сетка, и я узнала очертания Юникорн-лейн. Маленькая зеленая точка мигнула рядом с центром.

Джим нахмурился:

– Быстрые ублюдки.

«Жнецы» догнали нас здесь, несмотря на час форы. Правда, мы выбрали длинный путь, однако они проявили нечеловеческую скорость.

Джим сбросил пальто и передал мне прямоугольную коробочку. Я открыла ее. Камуфляжная краска. Три разных цвета, каждый занимает свою секцию. Было даже маленькое зеркало.

Такую краску надо растирать между ладонями, чтобы согреть ее. Иначе лицо будет поцарапано, словно тебя погладили мотком колючей проволоки.

– Подумать только! У тебя все схвачено.

– У меня есть связи, – ответил Джим и усмехнулся одними губами.

Я намазала щеки и лоб слоем коричневого камуфляжа, украсив себя напоследок пятнами серого и зеленого, чтобы посильнее исказить черты лица.

Джим легко нанес краску, даже не глядя в зеркало.

Точка не двигалась.

Я проверила свой пояс: бинты, скотч, травы. Нет набора регенерации. Ладно. Они почему-то не срабатывают в десяти процентах из ста. Невозможно предугадать, поможет ли такое средство на Юникорн-лейн. Может, при его использовании у меня вырастут лишние зубы, а может, от тела оторвется кусок кожи вместе с мясом.

Придется заботиться о ранах по старинке.

Мы вышли из джипа и пошли вдоль улицы.

Спустя полчаса мы добрались до изогнутого пластикового корпуса огромной вывески, рекламирующей марку давно забытой косметики. Мы находились примерно в полумиле южнее от цели, обозначенной на дисплее зеленой точкой. Еще немного, и мы наверняка столкнемся с дозорными.

Ничто не указывало на то, что «Жнецы» их расставили, но кто сказал, что они не заботятся о собственной шкуре?

А ведь нам еще топать и топать по Юникорн. Хорошо хоть, что магический прилив схлынул.

– Хочешь пойти первым? – предложила я.

Джим покачал головой:

– Ты веди, я за тобой.

На Юникорн-лейн мое чувство магии гораздо лучше, чем у него.

– Никогда бы не подумала, что доживу до этого момента.

– Ты, может, и не увидишь рассвет.

Впереди баррикада из валунов преграждала нам путь, влажная и блестящая от потусторонних испарений. Я проскользнула между ними.

Ничего не трогай. Не думай.

Доверься чувствам.

Я знала, что позади меня Джим шагнет ровно туда же, куда и я. Он замрет, когда я остановлюсь.

Мы перебрались в узкий переулок, обогнув обломки. Мох над нами вздрагивал на переплетении проводов электропередачи, капая едкой слизью.

Справа от нас находилось ветхое здание. В окне второго этажа что-то блеснуло. Так и есть – пара горящих глаз. Узкие, залитые алым цветом, лишенные радужной оболочкой, они следили за нашими перемещениями, но их владелец ничего не предпринимал.

Мы обогнули какую-то грязную махину, и я обнаружила слева от себя металлическую клетку. Она была достаточно большой, чтобы вместить человека, и выглядела совершенно новой. Никакой ржавчины. Никаких царапин. Я продолжила идти, не сводя с нее глаз.

Давай, Кейт.

Десять футов. Восемь. Семь.

Что-то не так. Я застыла.

Клетка дернулась, раскрывшись, как цветок. Прутья согнулись. Металл струился подобно воде, превращаясь в жуткие лапки насекомого, которые оканчивались бритвенно-острыми когтями. Еще секунда, и в сумраке возникло туловище, покрытое черной щетиной. Монстр изогнулся и прыгнул на нас, вытянув лапки-стержни и когти, чтобы прикончить незваных гостей.

Я поднырнула под туловище твари и вонзила Погибель прямо ей в живот.

Я сгорбилась в темном подполье очередного полуразрушенного здания. Позади меня стоял Джим. Раздался шорох. Я знала, что оборотень заранее вытащил маленький флакон из кармана. Я завела руку за спину, схватила рубашку и задрала ее, обнажив спину. Жидкость полилась на саднящую рану на позвоночнике и опалила меня жжением дезинфицирующего средства.

Я услышала слабое шуршание медицинского скотча. Джим шлепнул бинт на порез и приклеил его. Последнее, что мне нужно, – истечь кровью на Юникорн-лейн.

Правда, учитывая мою невезучесть, можно предположить, что моя кровь сейчас достигнет точки кипения. За те полчаса, что прошли с тех пор, как мы ступили на Юникорн, на нас нападали уже четыре раза, причем твари были совершенно мне неизвестны.

Пальто Джима превращалось в отрепья, а кровь свидетельствовала о том, что целостность его могучего облика подвержена серьезной угрозе.

Я опустила свою рубашку и посмотрела вверх. Прямо перед нами находилось массивное здание. Не отель или офисный центр – те имели тенденции раскалываться, когда они падали, как бревна, или разрушаться сверху вниз, поэтажно сжираемые магией. Нет, это строение оказалось длинным и приземистым. Может, торговый центр? Один из тех гигантских, но уже исчезнувших универмагов вроде «Сирс» или «Белк»?

Здание, с которого еще не совсем слезла коричневая краска, стояло в центре Юникорн. Крыша и верхний этаж отсутствовали, поглощенные магией. Скрученные стальные балки выступали из-под гипсокартона, как из-под полусгнившего каркаса. Зелень блестела сквозь крупные щели в самой конструкции.

Я посмотрела на Джима. Он кивнул. База «Жнецов». Должно быть.

Мы присели на корточки. Пять минут.

Еще пять. Постепенно окрестности окрасились тусклым светом, предвещающим восход солнца. Теперь зеленый покров за зданием стал кристально ясным: деревья. Насколько мне известно, в центре Юникорн-лейн не было парков. Откуда взялась растительность?

Войти в логово «Жнецов», которые наверняка поджидают нас во всеоружии, показалось мне новым верхом глупости. Я не настолько амбициозна.

Гораздо лучше сделать ставку на стену.

Ползи, забирайся наверх, осмотри игровое поле.

Но пока мы сидели. Прислушивались. Наблюдали. Ждали.

Никакого движения. Никакого шума. Я коснулась своего носа. Джим покачал головой. Никаких нужных нам запахов.

Магия накрыла нас удушающим приливом. Жестокая сила бурлила на Юникорн-лейн.

Она пронзила и меня: у меня перехватило дыхание, а потом все вдруг стихло. Я погрузилась в обманчивое спокойствие. Не очень хорошо.

Низкий грохот нарастал в тишине. Джим зашипел. Поток воздуха вырвался из здания, будто огромная труба попыталась исполнить фанфары, но ей удалось сыграть только одну мощную ноту, настолько заряженную магией, что она скользнула по моей коже как физическое прикосновение. Звук приглушенного торнадо прокатился в безмолвии предрассветного часа. Я слышала его дюжину раз в своей жизни – и всегда с экрана телевизора. Это был гул двигателя самолета. Откуда?