Воля императора. Двойник - Евгений Васильевич Шалашов

подумать. Учитывая всё происходящее вокруг, лучшее что я могу делать, быть в курсе всего и быть готовым к любым раскладам. В общем, если у меня нарисовался еще один враг, нужно пригласить его поближе и держать под наблюдением. Ну а если это последствия моей разыгравшейся паранойи, что ж, может и другом разживусь.

— Куда подъехать? И когда? — только и спросил я.

— Куда... — словно бы в раздумье произнес Алексей Андерсон. Уверен, что отыгрывает. И откуда во мне столько недоверия к людям?— Давайте, ваше высочество, встретимся в том кафе, где Пушкин ожидал Дантеса накануне дуэли. Там еще Чайковский стакан воды выпил, из-за чего холерой заразился... Сегодня, в семь вечера.

— Договорились, — коротко сказал я, вешая трубку.

Не склонен к театральным моментам, но аж закатил глаза.

Ишь, страсти какие. Кафе, после которого Пушкин погиб, а Чайковский умер. Вот он мне вечером яду подольёт, и у этого кафе ещё добавится титулов. Да уж, кажется, ко мне возвращается чувство юмора.

Я прекрасно помнил что это за место. Нынешнее «Литературное кафе», на Невском, неподалеку от Мойки. Судя по всему, в этой реальности там тоже кафе?

В этой реальности забегаловка называлось «Вольф и Беранже». Похоже, название сохранилось со времен Александра Сергеевича. Я это вычитал, когда носил фамилию Кутафьев, так для общей информации.

Я задвинул ящичек картотеки. Молодец всё же Иван Иванович. В очередной раз убеждаюсь, что кадры решают всё, а с Ивановым мне несказанно повезло.

Иван Иванович — человек-загадка, заключенный во дворце императора.

Я хмыкнул про себя, направляясь в свою комнату.

Он так и не захотел признаваться, за что же его при жизни объявили мертвецом, да еще и определили в живой справочник к наследнику престола. Я мог и сам всё разузнать, но почему-то решил так не делать. Захочет, сам скажет.

Интересно, как ему живётся вообще? Он же совсем взаперти. Как его кормят, стригут, кто меняет белье и все прочее? Надо будет озаботиться этим.

Допустим, к парикмахеру можно свозить в закрытой машине, куда-нибудь в «Кресты» или на Шпалерную, где нынче тюрьма, а за это время и белье поменяют, и комнату-темницу приведут в порядок. Надеюсь его и кормят хорошо. Все-таки, живому человеку следует есть хотя бы два раза в день, а еще лучше три. Есть ведь вероятность, что за это время кто-то из прислуги мог заинтересоваться, и раззвонить о таинственном узнике журналистам. Наверное, ему какой-нибудь лифт еду поднимает, ну или магическим способом? Если есть магические уборщики мусора, то почему не быть магическим доставщикам еды. Прямо как в моём времени. Я хохотнул, вспомнив рассекающих по городам курьеров в жёлтых и зелёных куртках.

Нет, надо будет озаботиться и улучшить Иванову условия содержания. А то так кто угодно взвоет.

Кстати, ещё из ноу хау, неплохо бы сделать с ним прямую связь, скажем по телефону, чтобы не бегать каждый раз на другой конец дворца. Есть конечно вероятность что Кутепов идею отвергнет — мало ли с помощью магической связи Иван Иванович дозвонится с внутреннего телефона во внешний мир — будь то в России, а еще хуже — в Европу. Но на одной картотеке тоже далеко не уедешь. Хоть с ней стало куда проще.

Я вначале возился с газетами, справочниками, бюллетенями, пытаясь запомнить людей, которых обязан знать. Даже делал выписки, которые постоянно забывал и путал.

Теперь с газетами и выписками возится Иван Иванович и регулярно пополняет картотеку. Ну а я открываю порой ящички и читаю отсортированную информацию.

Кстати, устав копаться в отчётах от Сангушко, их я тоже отправил Иванову. Я на них только время без толку трачу, всё равно ничего путного найти не могу. А пока не найду надёжного человека, может мой энциклопедист сможет что-то раскопать.

До кафе доехали довольно быстро.

Машины остались неподалеку, на берегу Мойки. Единственная проблема картотеки, я совершенно не представляю как выглядит друг детства. Понял я это лишь в дороге, поэтому разбираться придётся на месте.

Из машины я вышел не сразу. Пара молодцеватых ребят тут же направились к кафе и спустя минут пять вернулись, доложив старшему обстановку.

— Может, мы с вами? — поинтересовался штабс-ротмистр Пегов, но я только отмахнулся.

К моему удивлению, спорить со мной не стали. Хотя по правилам моего мира, охрана должна сопровождать важного объекта и внимательно контролировать округу... Так и представил, как какой-нибудь гражданин, которому не посчастливилось родиться с подозрительным лицом, потянулся в карман за портмоне и получил по затылку от Пегова. Так, для профилактики.

Еще один любознательный вопрос: могли ли молодчики успеть за пять минут обыскать помещение и присутствующих? Хотя, откуда я знаю насколько обширны способности моей охраны. Отпускают одного, так порадоваться нужно.

Я ведь парень простой, не привык что за мною по пятам ходят серьёзные мужчины, причём, чуть ли не вплотную. Привыкать к этому безусловно надо, я всё же не простой обыватель, но ещё успеется.

— Давайте так решим, Семен Иванович, — произнёс я, обращаясь к Пегову, открывшему мне дверцу. — Я не собираюсь здесь долго задерживаться. Ждете двадцать минут, потом идете за мной. Разрешаю вывести силой, если что.

Во взгляде штабс-ротмистра читалось, что за двадцать минут, тебя, дурака, хоть ты и наследник престола, можно убить двадцать раз, но он промолчал.

Внутри, кажется, ничего не изменилось со времен Пушкина. Бархатные портьеры, погрызенные молью, старые, хотя и приличные столики, потемневшие венские стулья. Определенно владельцы не стали ничего менять и совершенствовать. Может это и к лучшему. Народа немного, человек пять, сплошь молодые парни, отчего-то не пьющие ни вина, ни даже кофе, а потягивающие крепкий, зато дешевый чай. На столиках не видно ни пирожных, ни даже бутербродов. Экономный, нынче, народ пошел. И где мой «друг детства»? Уж не тот ли полноватый молодой человек, в распахнутом пиджаке, из-под которого торчит не очень свежая рубашка? Вон, рукой мне машет, значит он.

Поприветствовав господина Андерсона, присел за столик. Ух, а у нас здесь и бутылка стоит, и яблоки и пирожные. А вино уже отчего-то разлито по бокалам, хотя это не принято даже у забулдыг.

— Прости, не стал тебя ждать, заказал, а официант принялся разливать, — принялся оправдываться Алексей, своими словами причиняя мне новую порцию боли от уколов. Опять врёт. Понятно, что по мелочи, но зачем?

Я старался выглядеть невозмутимо, но разыгравшаяся паранойя начала брать верх. Как бы он и правда отраву мне не подсыпал. Хотя вряд