Князь из будущего ч.2 - Дмитрий Чайка

перекрыв оба берега, и поливали смертоносным дождем морскую гладь. Промахнуться было почти невозможно. Крики и стоны разносились водой далеко, и каждый из них убивал надежду на победу в этой войне.

— Глупцы! Какие же они глупцы! — бормотал каган, когда окончательно сорвал голос.

Он охрип от дикого крика. Крика, который говорил, что все кончено. Ведь в этом месте, которое было самым слабым в обороне города, и должен был случиться прорыв и с суши, и с моря. Как могли эти тупицы похоронить труды всей его жизни! Все помнят имя его отца и брата. О них поют песни в степи, их именем называют сыновей и пугают врагов. А кто теперь он сам? Неудачник, чье имя будет всеми забыто? Каган заплакал в бессильной злобе. Сколько воинов погибло! Сколько юрт будут оплакивать отцов и сыновей! И все зря!

Полсотни лодок все-таки прорвались к берегу у той самой церкви, но только радость их была преждевременна. Отряд армян, ощетинившийся копьями, сбросил их обратно в море, завалив мелководье трупами. В другом месте множество словен и германцев доплыли до берега вплавь, и теперь выбирались из воды прямо к копытам аварских коней. Сотня мокрых, измученных воинов затравленно смотрела в мертвые глаза повелителя, читая в них свой приговор.

— Убить их всех! — выдохнул каган, и стрелы с гулом полетели в воинов, которые чудом избежали смерти на воде. Раненых добили мечами и копьями, и те из словен, что еще плыли к берегу, повернули на север, где было мелко, и где не мог пройти ромейский флот. Им удалось уйти в свои земли, их никто не преследовал. Это избиение видели и те, кто штурмовал Влахерны, и злая весть покатилась по войску, заставив словен бросить свои позиции и начать бегство. Всадники не могли помешать этому, они уже и сами поняли, что все пропало. Никто из них не боялся смерти, но никто из них не хотел умирать понапрасну.

Ромеи на стенах восторженно заорали, и через две четверти часа из Золотых ворот вышла краса и гордость императорской армии — всадники-катафракты, закованные в чешуйчатую броню. Они просто смели остатки штурмующих, что еще задержались по незнанию у стен, и отступление величайшего войска, что видел этот город, превратилось в паническое бегство перепуганных людей, которые и не думали больше о каком-либо порядке. Армия мгновенно рассыпалась на мелкие отряды, каждый из которых спасал свою шкуру, видя полтысячи закованных в железо всадников. Впрочем, те быстро ушли назад, слишком мало их было, да и не смогли бы они дать сражение среди домишек столичных пригородов. Впрочем, дело свое они уже сделали. Армия великого Аварского каганата, армия, какой еще не видела Империя, просто перестала существовать.

А на следующее утро великий каган сидел в своем шатре, одинокий и молчаливый. Боги отвернулись от него, а значит, отвернулись и люди. Болгары, которые наотрез отказались погибать под стенами и стояли лагерем в стороне, ушли самыми первыми, когда словене начали бросать свои позиции. Не дело благородных воинов подыхать подобно данникам из лесной глуши. Они ушли, нагруженные награбленным добром, а хан Кубрат даже не попрощался напоследок, словно повелитель был уже мертв, и только притворялся живым. Словене и гепиды уже не боялись никого и, сбившись по родам, зашагали в свои земли. Они не могли простить избиения своих родичей.

Каган повелел разобрать оставшиеся башни и манганы, а потом сжечь тут все напоследок. Так оно и случилось. Аварские отряды потянулись на север, оставив за спиной пылающие предместья Константинополя. Народ Уар уходил отсюда последним, и каждого из всадников терзали нелегкие мысли. Что будет потом? Не начнется ли резня в степи, раз власть великого рода ослабела, и некому теперь держать порядок железной рукой. Как они доберутся в свои земли, ведь призрак голода уже витал над потрепанным войском? Земли, через которые они шли, были разорены дотла другими племенами. Вопросов было больше, чем ответов, и только прощальный привет от хана Кубрата расставил все по своим местам. Небольшой юркий всадник с перемотанным тряпкой лицом, ударил кагана стрелой в грудь и скрылся в наступившей темноте, нещадно нахлестывая коня. Впрочем, его выстрел хоть и был хорош, но он не достиг цели, ведь повелитель никогда не снимал доспеха за пределами своего кочевья.

— Догнать! — прохрипел каган, и десяток нукеров бросился в погоню. Впрочем, они тут попали в засаду в узком ущелье. В них полетели стрелы, а когда они все-таки прошли это место, на землю уже упало черное покрывало ночи, скрывшее незадачливого убийцу.

Великий каган не знал, что тот всадник отсиделся в балке, заросшей густым лесом, а потом, вернувшись назад, пристроился в хвост аварского войска, где ехали раненые. Тот воин был расстроен. Он должен быть убить кагана, но сделать этого не смог. Впрочем, такой результат тоже был предусмотрен. В случае неудачного покушения начиналась совершенно новая игра. Начиналось то, что князь называл непонятным словом «План Б». А что это значит? Это значит, что бойцу Тайного Приказа Добряте больше нечего делать в аварском войске. Он выполнил свою задачу. Теперь ему нужно как можно скорее попасть домой, к развалинам Виндобоны.

* * *

Две недели спустя. Владения рода Уар, главный хринг (совр. г. Тимишоара, Румыния).

Родные места встретили аварское войско непривычной тишиной и запустением. Всадники, что остались охранять свои пастбища, смущенно отводили глаза, а женщины рыдали в голос, никого не стесняясь. Хан ехал по знакомым пастбищам и ничего не мог понять? Где скот? Где рабы? Почему на месте деревень пепелища?

— Да что тут происходит? — каган вглядывался в глаза родичей, на лицах которых был написан упрек. Как же ты допустил такой позор? — читал он на немой вопрос.

— Набег был, великий хан, — ответил ему старик, отец одной из его жен. — Это случилось две недели назад.

— Кто? — каган схватился за толстую цепь, что висела на его шее. Ему показалось, что она душит его, ведь горло перехватило, а в глазах замелькали кровавые мухи. Каган начал наливаться кровью, его лицо побагровело, а в голове застучали тревожные молоточки так, что он едва не упал с коня. — Кто посмел? Болгары?

— И болгары тоже, великий каган, — невесело ухмыльнулся старейшина. — Но я тебя удивлю. Сначала на нас напали полукровки во главе со словенским князем.

— Полукровки? Эти псы? — прохрипел каган. — Да сколько их было? Тут осталось не меньше полутысячи воинов! Вас что, побила эта шайка голодранцев?

— Они были не одни, мой хан, — пояснил старик. — Племена кочагиров, тарниах и консуяр тоже