Попаданки убегают в полночь, или Академия кривых зеркал - Оливия Лейк

– Благодарю, Темнейший.

Андвари уже поднялся вверх на несколько ступеней, оставляя нас в неком уединении.

– Хорошо отдохни, котенок, – шепнул Деон. Я вспыхнула. – Увидимся за ужином.

Так, значит, выяснять отношения и определять границы будем уже сегодня… Тяжело придется мне, тяжело.

Дворецкий или управляющий – что за должность у Андвари меня не уведомили – попросил следовать за ним. Добротная мраморная лестница, устланная толстым пестрым ковром, очень похожим, кстати, на тот, что висел у бабушки на стене; деревянные панели и запах свежей древесины – приятно, однако! Мы прошли по коридору с одинаковыми, но по-настоящему дорогими дверями – очевидно, что на втором этаже располагались спальни, – и Андвари распахнул передо мной одну из них.

– Ваши вещи распакованы и развешаны в гардеробе, – предупредительно заметил он, показывая, где прячется вместительный шкаф. Также указала на небольшой столик с ажурными стульями, на котором стоял поднос с легким перекусом. – Отдыхайте, госпожа. К ужину я вас сопровожу.

Андвари ушел, оставив меня в полнейшем раздрае. Если в академии я была рядовым адептом, то здесь темные, возможно, не такие могучие, как некоторые, но все же, называли меня госпожой! А еще Деон вознамерился во чтобы то ни стало опрокинуть меня на спину. Что льстило, но нисколько не облегчало мою жизнь. Покровительство Темнейшего – это ого-го! Наверное, другая на моем месте радовалась бы, но для меня это погибель. Я машинально дотронулась до губ, вспоминая хмельные поцелуи, негу, разливавшуюся от его прикосновений, запах, голос, близость запретного и самого желанного мужчины. Мой дьявол и мой бог. Когда это произошло? Как я умудрилась упустить момент, что парализовал мое сердце и душу? Почему Деон превратился из далекого Темнейшего, недосягаемого господина и повелителя, требовательного и язвительного наставника, в мужчину моих грез? Ответов у меня не было, как и времени, чтобы придумать достойный выход из положения.

Я нервно хихикнула. Как я буду объяснять мужчине, что не желаю его авансов, когда он знал, что очень даже желаю! Обреченно опустившись на банкетку возле кровати, я уставилась в огромное зеркало в золоченой раме. То ли холод так действовал, то ли что, но у меня на щеках появился очень заметный румянец, а губы словно в крови перемазаны. Иногда мне казалось, что чем больше во мне просыпается силы, тем краше я становлюсь. Даже волосы у меня сияли, как солнце. Да, амулет все еще скрывал мою сущность, но она не лезла разве что у меня из ушей. Да, для полукровки во мне было слишком много света.

Отсюда связываться с Кассандрой нельзя – опасно, – но по возвращении необходимо разузнать, как долго я смогу обманывать темных? Я их любила, может, не всех, но очень многих, по-дружески и товарищески, но мне даже думать страшно, что со мной сделают, раскройся мой обман. Это самый опасный маскарад на свете.

Я отстегнула застежку плаща, позволяя ему остаться на банкетке, а сама встала, рассматривая свой будуар. Спальня была просторной и роскошной. С шикарной кроватью на возвышении и бордовым пологом над головой. Ну просто гуляй, шальная императрица! Вообще, цветовая гамма не моя – темновато. Темно-бордовый мне никогда не шел. Да и убранство было слишком вычурным, помпезным – дорого-богато, если по-русски, но то, что это какой-то особый признак расположения – определенно.

– Ну, и что же мне делать? – вслух произнесла, оторвав крупную виноградину. Воспользуюсь советом Темнейшего и Андвари – смою дорожную пыль (будто бы она на мне есть), перекушу и посплю. Сегодня мне предстоит сложная шахматная партия, и я обязана не проиграть…

Уже вечером я стояла перед зеркалом и придирчиво рассматривала себя: серебристо-серое платье в пол, закрытое наглухо! Никаких декольте, открытой спины или возмутительных разрезов – я оделась максимально просто и сдержано. Волосы собрала в тугой гладкий узел. Я не соблазнительница и далеко не любовница короля, скорее, скромная гувернантка. Что же, удачи мне. Она мне понадобится. Акела просто обязан сегодня промахнуться.

Андвари проводил меня отнюдь не в столовую. Я, конечно, в ней еще не была, но уверена, что в таком доме, то есть, замке, она просто обязана быть. Мы миновали лестничную клетку, разделявшую этаж на лево и право, прошли вглубь коридора, настенные бра которого светили загадочно и интимно – белесые сгустки чистейшей энергии по-другому не умели! Это было чарующе, но как-то потусторонне, живой огонь мне был ближе: неровный свет свечей, красные всполохи камина, искры, которые обязательно посыплются из глаз Темнейшего после нашего рандеву.

Двери в одну из комнат передо мной услужливо распахнули и оставили в шикарно обставленной гостиной. Я коротко улыбнулась. Здесь мне нравилось больше, чем в моей комнате. Обстановка под стать Деону: элегантно, но дерзко, во всем чувствовалось мужское начало – мебель массивная, тяжелая, – но было ощущение уюта, того, что люди называли «по-домашнему». Гостиная здорово напоминала ту, что служила Темнейшему личной вотчиной в академии. Наверняка, и спальни схожи… Смежная дверь отворилась, и я увидела хозяина апартаментов. Что же, никто здесь о моей репутации не заботился. Да, зазорного ничего в нашей возможной связи нет – вероятно, мне даже могут завидовать, но все равно неприятно, что всем ясно-понятно, насколько неформальные отношения нас с Деоном связывали. Якобы связывали.

– Голодная? – негромко спросил он, вольготно обойдя сервированный на две персоны стол.

Я нахмурилась. Выражение его лица, та внутренняя уверенность, что я всенепременно упаду в его объятия, здорово взбесила, придавая сил на битву! Желание обломать ему планы выросло в геометрической прогрессии! Я, наверное, в бреду была, когда на мгновение предположила, что влюбилась в него!

– Нет, – ответила я, чуть более воинственно, чем следовало. Аппетит действительно пропал. Деон странно на меня взглянул, вероятно, не понимая перемены во мне. Вести себя не надо, как заправский Казанова! Но, видимо, Темнейший такой же убежденный расист, как и Лэндо. Полукровка должна трепетать от его внимания! Возможно, так. Но я – отражение светлой норны, и могу с размахом да туфлей под коленку за такие «ухаживания»!

Деон, не скрывая интереса, прошелся взглядом по моему лицу и телу и отчего-то тихо рассмеялся.

– Чем я заслужил такую немилость?

Ага, все же заметил мой боевой настрой.

– Не понимаю, о чем вы.

– Не понимаешь? – с нарочитой мягкостью переспросил он, подбираясь ко мне ближе.

Деон протянул руку, собираясь погладить меня по щеке, но я дернула головой, не позволяя вольность. Он склонил голову набок, принимая мою позицию, и весь подобрался, превращаясь из расслабленного обольстителя в практичного и делового покровителя.

– Лиса…

Я тут же напряглась. Мое имя с его уст не сулило ничего хорошего.

– Мы с тобой не дети, верно?

Я кивнула.

– Я желаю тебя в свою постель, – без обиняков заявил он.

Я молчала. А что тут скажешь?! Его Милость ведь желает!