Твой шёпот в Тумане - Мария Лунёва

На моих глазах лицо варда Вульфрика стало принимать вполне человеческий вид.

Оно словно перевоплощалось.

— Чем ты слушаешь меня, Томмали? Я ведь сказал, что жду гурон, — процедил он.

— Но они не пришли? — я плохо соображала, но ясно было только одно — всей этой страшной ночи могло и не быть.

— Я не знаю, пришли они или нет. Мне пришлось выбирать: поимка в ловушку врага, или спокойствие собственной женщины. Ты для меня важнее. А их я поймаю позже.

Мужчина махнул рукою в сторону врат, словно признавая свой проигрыш в этой битве. Ночь сошла на нет. Мужчины, спускаясь с превратных вышек, украдкой бросали на меня недобрые укоризненные взгляды. Словно обвиняя меня в трусливости и несдержанности. Куда бы я ни повернула голову — всюду натыкалась на этот осуждающий взгляд.

Психанув, я спрыгнула с лошади так резко, что вард, и поймать не успел.

— Томмали, — прокричал он за моей спиной, — в чём дело?

Обида клокотала в моей душе.

— Ане надо на меня так смотреть, словно я ваших детей Туману скормила. Мне откуда было знать, что это всё игра и что никому ничего не грозит. В моём доме были настоящие неупокоенные. и, задержись вы хоть чуть-чуть, они бы нас разорвали с сестрой. Или это тоже была игра с целью наказать взорвавшуюся южанку? Это вы развлекаетесь так, ставя непокорных на место.

Вульфрик нахмурился и глянул на своих воинов. Те же ходили с опущенными головами, будто и не было того осуждения.

— И сейчас вы игрались в битву. Коварные планы осуществляли. А нам вы об этом сказали? Им сказали? — я ткнула пальцем в людей, что до сих пор сидели в повозках. — Их-то за что вы так разыграли? Чтобы на будущее знали, какие вы грозные. Вам весело было смотреть, как дети плачут да к мамкам жмутся. Вы с самого начала могли положить всему этому конец. Вы могли вывести людей и успокоить их. Вместо этого, мы как зайцы в петле тряслись до рассвета, гадая. переживём мы эту ночь или нет. Это непросто жестоко, вард Вульфрик. это чудовищно.

Северянин спешился. И подошёл ко мне вплотную. Он явно обдумывал мои слова, и они не пришлись ему по вкусу.

— На будущее никогда не кричи на меня прилюдно, — негромко отчитал он. — К вашему сведению, нет у нас с вами никакого будущего, — огрызнулась я, поражаясь своей смелости. Но сейчас, после всего, что я пережила, просто не могла оставаться трясущейся мышью.

— У нас есть будущее, очень счастливое и светлое, — прорычал он недовольно. Я открыла было рот, чтобы возразить, но он прижал к моим губам палец. — Угроза была, и люди сидели на телегах, потому что так было нужно. Я никогда не играю людскими судьбами и жизнями. Возможно, я был неправ, не разъяснив суть того, что происходило этой ночью. Но согласись. у нас с тобой не было времени для откровенных разговоров.

Я насупилась, но продолжала молчать. Хотел бы рассказать — не молчал и не позволил бы мне в страхе трястись.

— Злишься, — хмыкнул северянин, — твоё право. Сейчас я отведу тебя в наш временный дом. Людей расселят и накормят. Эта ночь подошла к концу. Успокойся, Томмали. Всё. Мёртвых больше нет.

За забором раздался громкий звук горна.

— А вот и подмога, — хмыкнул северянин. — Пусть теперь трупы собирают.

Подхватив под руку, вард настойчиво повёл меня в один из свежеотстроенных домов. Все они были однотипные, и я вдруг поняла, что варды живут так же, как и их воины. Никаких княжеских хоромов: простой одноэтажный дом с пристройками с двух сторон. Большие окна, аккуратное крыльцо с тремя ступеньками. Всё просто и обыденно. Даже намёка на роскошь нет.

Войдя в дом, мы миновали узкий коридорчик и прошли в большую гостиную, у стены стояла широкая лавка, обитая тканью. Больше мебели не наблюдалось.

Зато я заметила три двери. Прикрыв рот рукой, я еле сдержала нахлынувшие эмоции.

— Словно домой попали, — сонно шепнула позади меня Эмбер, которую принёс на руках вард Сай. Голос сестры, заспанный и тихий, громом прозвучал в моей голове.

— У нас также было. Большая комната, только стол посередине. А ещё печь у стены дополнительная для растопки зимой, папка её пристраивал. Хорошо это помню. Дверь напротив вела на кухню. Каждое утро мама громко гремела там чугунками. Она готовила сначала для собак, а потом нам на завтрак кашу. Спальня родителей располагалась справа, а наша комната слева. Её поделили надвое.

Лестра и Томмали спали в одной части, а я в другой. Так мама решила: я болела часто и ночи напролёт не спала. Вот чтобы девочкам не мешать, меня и отселили, — ‚Эм как-то грустно рассмеялась и добавила: — а я всё равно к Лестре под бок бегала спать, она никогда не сдавала, даже если мама поутру ругаться начинала.

Сестра умолкла. Вард Сай поднял её повыше и поцеловал в макушку. Да так нежно, что я смутилась. Вульфрик тоже заметил странность в поведении брата, но лишь ухмыльнулся своим догадкам.

Пройдя вперёд, я вспомнила, каким был наш дом ещё до войны, до смерти мамы, до того как в нашу деревню пришёл голод.

— Под нашим окном в детской росла большая вишня, — прошептала я, воскрешая в памяти те дни. — А у родителей — кусты смородины. Мама по утрам заваривала нам напиток из её ягод и листочков. Вкусно очень было. А потом смородина вымерзла. Вишню пришлось срубить, когда метель замела все подступы к лесу.

Комнаты мы заколотили, потому что протопить большой дом стало очень сложно. Я уже и не помню, осталось ли что в них.

— Нет, — тихо шепнула Эм, — ничего не осталось. Кровати перетащили в гостиную, остальная мебель пошла на топку.

Вульфрик подошёл ко мне со спины и обнял, прижимая к своей груди. Я ощутила лёгкий поцелуй в волосы, но не стала возражать или сопротивляться ему. Не хотелось.

— Мы строили, ориентируясь на дом, что был на окраине. Его планировка показалась нам самой удачной, — негромко признался мой вард.

— Это сруб дяди Мариуса, — быстро догадалась Эм. — Только у него в Сердвинках был так устроен дом.

— Интересное совпадение, — хмыкнул Сай. — Ну, тогда, девушки, фраза: «Будьте, как дома» приобретает особый смысл.

Да. В этом он был прав, словно попала домой в прошлое. Только вот та жизнь никогда не вернётся. Мёртвые не восстанут, и наша семья уже не соединится за ужином вечером.

— Вам нужно выспаться, — таки не отпустив меня из объятии, Вульфрик повел в комнату налево. Спохватившись, я проследила, как Эм унесли в противоположное помещение.

— А как же сестра? — не поняв, шепнула я. — Она, что будет спать в комнате варда Сая.

— Да, а он пока поспит в гостиной на лавке, — легко ответил Вульфрик.

— Он отдал ей свою комнату? — кажется, в моей голове действительность не стыковалась с голосом разума. Чтобы князь, пусть и северный, пожертвовал своим удобством ради девчонки деревенской. Что-то я не понимаю!