Первое правило стрелка - Сергей Мусаниф

Мальчик не соврал: избушка местной Бабы-яги оказалась совсем недалеко от тракта, и верховые богатыри достигли ее спустя какой-то час.

Избушка выглядела старой, повидавшей виды, с покосившейся печной трубой и волосатыми куриными ногами породы «кохинхин». Как и положено, избушка стояла к богатырям задом, к лесу передом.

Ни гусей, ни лебедей, ни прочих птиц в округе не обнаружилось. Только одинокой ворон сидел на суку, но его можно было в расчет не принимать.

Муромец ссадил мальчика с лошади и велел спрятаться в лесу до окончания разборки.

Едва мальчик скрылся среди деревьев, Муромец взял в руки булаву и потребовал от избушки разворота на сто восемьдесят градусов.

Или избушка была снабжена датчиком распознавания хозяйского голоса, или просто оглохла на старости лет, но на команду Муромца она никак не отреагировала. Илья не стал тупо повторяться, подъехал к избушка поближе и постучал в окно. Палицей.[35]

Избушка отреагировала мгновенно. Муромец едва успел отвести коня на безопасное расстояние, как домик на курьих ножках с диким скрипом совершил предписанный маневр, и перед богатырями предстало его крыльцо.

Старое, почерневшее от времени, заваленное пустыми бутылками из-под «Балтики № 9».

Муромец велел обитательнице избушки выбросить помело через дверь, освободить заложников и выходить с высоко поднятыми руками.

Молчание было ему ответом.

Муромец повторил требования, снова не дождался ответа, спешился и поднялся на крыльцо.

Подергал дверь, обнаружил, что заперта, вышиб хилую конструкцию ногой и исчез внутри избушки. Через минуту из зловещего домика выбежали шестеро ребятишек и скрылись в том же направлении, что и первый мальчик. Последним вышел Муромец.

— Пусто, — сообщил он. — Будем ждать.

Ступа заходила на посадку грамотно, со стороны солнца, а потому богатыри не могли сразу же броситься в атаку и эффект неожиданности был ими утерян.

Ступа мягко приземлилась на траву, скрюченная старушка с неожиданной ловкостью перепрыгнула через бортик и наставила в сторону богатырей помело.

— Русским духом от вас пахнет, — сообщала она. — Несмотря на то, что не все вы русские. Помылись бы вы, а?

Реджи засмущался, а богатыри не обратили на этот выпад никакого внимания.

— Значит, так, — сказал Муромец. — Ты нарушила условия Договора, поэтому будешь наказана. Немедленно и летально. Желаешь сказать последнее слово?

— Желаю, — сказала Баба-яга и заголосила: — Ой вы, гуси-лебеди, летите сюда, старушку беспомощную обижают!

Воздух вокруг наполнился хлопаньем крыльев.

— Ни хрена себе гуси, — пробормотал Муромец.

Реджи было понятно его удивление. Новоявленные птицы не имели ничего общего ни с гусями, ни с лебедями. Они больше смахивали на птеродактилей и размахом кожистых крыльев, и длинными, чуть изогнутыми на конце клювами. Поскольку они постоянно кружили над богатырями, сосчитать их точное количество было затруднительно. Реджи прикинул, что птичек никак не меньше двадцати.

Алеша с Добрыней натянули луки, Реджи схватился за револьверы.

Бойтесь ложных пророков

Негемия Скаддер[36]

Сектанты на площади оплакивали убитого инквизитора Стефана и не торопились с выламыванием дверей. У храма не было второго выхода, так что пленникам некуда было деваться.

Внутри это заведение не было похоже на кафедральный собор. Огромный пустой зал, в котором не имелось даже скамеек для верующих, окна-бойницы, в которые не смог бы пролезть и обратившийся в нетопыря вампир, чадящие факелы вдоль стен. Пол был земляной и даже не очень ровный.

Единственным намеком на культовое назначения строения были небольшой алтарь, воздвигнутый у противоположной от двери стены, и статуя высотой в человеческий рост, изображавшая, очевидно, самого ангела Джебраила. Судя по изображению, местное божество было не самым приятным из возможных. Крыльев у ангела, провозгласившего себя Мечом Создателя, в наличии не имелось. Зато у него оказалось четыре руки. Верхняя пара сжимала два меча, в нижней левой был щит, а в нижней правой — отрезанная человеческая голова. Голова была натуральной и даже довольно свежей. Наверное, местные жрецы время от времени обновляли эту часть экспозиции.

Гарри передернуло. Он представил, что и его голова могла занять место в руке воинственного божества.

Джек Смит вытащил пулемет, опоясался патронными лентами и стал похож на представителя какого-нибудь партизанского движения. Не хватало только бороды и черного берета.

— Неужто ты собираешься их всех перестрелять? — поинтересовался Гарри.

— Если ты не предложишь альтернативного варианта, то да, собираюсь, — сказал стрелок. — Лично я иных перспектив не вижу.

— Предлагаю подойти к этому вопросу творчески, — сказал Гарри.

— И что же делать? Выйти к ним и прочитать лекцию о милосердии и терпимости?

— Молиться.

— Что?

— Молиться и взывать к местному божеству, — сказал Гарри.

— Ты сошел с ума или как? — поинтересовался стрелок — Если уж простые верующие собирались разорвать нас на части, то что с нами сделает их кумир?

— Ничего, — сказал Гарри и принялся взывать к ангелу Джебраилу: — Слышь, приятель, поговорить надо.

И постучал костяшками пальцев по каменному лицу статуи.

Джек приготовился к длительному ожиданию и сел на пол, обернувшись лицом к двери и положив пулемет на колени. Он не был маньяком, но готовился совершить массовое убийство. По его мнению, с упертыми сектантами можно разговаривать только на одном языке — языке свинца.

Джек и раньше имел дела с сектантами, и предложенный им метод еще ни разу не давал осечки.

Гарри продолжал взывать к божеству, и с каждым следующим оборотом речи призывы становились все более и более непечатными.

По мнению стрелка, волшебник выбрал странный способ разговаривать с представителями сверхъестественного мира.

А божество взяло, да и ответило. Статуя заскрежетала и сдвинулась с постамента. Ни оружия, ни отрубленной головы она из рук не выпустила.

Джек пожал плечами и вытащил из саквояжа пару гранат. С ожившими статуями он тоже имел дело раньше.