Инкогнито грешницы, или Небесное правосудие - Марина Крамер

– Хорош гусь! – И вопросительно посмотрел на Марину: – Чего ждем?

Она все еще не могла прийти в себя, а, кроме того, злилась, не получив нужной информации сию минуту. Однако Георгий был прав – следовало поторопиться и уехать отсюда как можно скорее, чтобы не наживать еще неприятностей к уже имевшимся.

– Поедем той дорогой, по которой я сюда ехала, – решила Марина и уверенно повела машину к воротам стоянки.

По дороге Георгий постоянно оглядывался, хотя Коваль не видела в этом особого резона – если их не нашли в порту, то сейчас на объездной дороге точно не ищут, тем более что сами преследователи воспользовались другим путем и, возможно, не знали о существовании альтернативы.

– Ну, может, теперь ты расскажешь, что с тобой стряслось? – не выдержала Марина, и Георгий засмеялся:

– Ты такая нетерпеливая.

– Жора!!!

– Все-все, смотри на дорогу, скользко, – продолжая смеяться, посоветовал он, и напрасно.

Оценив обстановку и убедившись, что ей никто не помешает, Марина разогнала машину, резко ударила по тормозам, разворачивая ее на сто восемьдесят градусов, и остановилась на обочине. Насладившись зрелищем вжавшегося в сиденье Георгия, Коваль закурила и уже спокойно, не превышая скорости, продолжила путь к развилке, на которую собиралась свернуть.

– Слушай… ты кто вообще? – овладев собой, проговорил Георгий, дергая замок на джемпере, словно ему было жарко.

– Я-то? – покуривая и одной рукой ведя машину, переспросила Марина задумчиво. – А черт меня знает, Жорик. Сам реши.

– Я-то решу… но вот что ты будешь с этим решением делать? – каким-то странным тоном продолжил он, и Марина насторожилась:

– Это что – угроза?

– Подумай сама – я настолько глуп, чтобы угрожать женщине, которая однажды справилась со мной за три минуты? Мало ли, какие еще козыри у тебя в рукаве, дорогая? Кстати, Ксения – настоящее имя?

– Да, – не дрогнув ни единым мускулом, ответила она, – можешь внимательно изучить мои документы, если вдруг не успел сделать этого раньше, они в сумке, – и указала рукой за спину, где на заднем сиденье лежала ее сумка.

– Ты снова считаешь меня дурнее, чем я есть? Если ты не так проста, как хочешь казаться, то даже экспертиза вряд ли обнаружит подвох в твоих документах.

– Слушай, тебе что от меня надо, а? Острых ощущений?

– Не сомневаюсь, ты их мне блестяще организуешь, – усмехнулся Георгий, – но послушай, Мэриэнн – к чему это?

Коваль вздрогнула – собственное имя, к которому она уже успела привыкнуть, в устах этого человека почему-то прозвучало угрожающе. Откуда он мог узнать?

– Виола так несколько раз называла тебя по телефону, – пояснил Георгий с плохо маскируемым удовольствием, – а ты даже не подумала, что у телефона довольно хорошая мембрана, если рядом сидеть или стоять – все слышно.

– Значит, под дверью уши грел в ту первую ночь, – констатировала Марина, почувствовав облегчение, – не ошиблась я. Ну, и что тебе с этого знания? Да, меня зовут Мэриэнн, я подданная Великобритании – что-то изменилось? Поверь, я не стала от этого хуже в постели, – поддела она, не удержавшись, и Георгий подхватил:

– Ну, это мы еще проверим, но попозже, пока некогда – машину нужно менять, и вообще дел полно.

Коваль фыркнула и замолчала, напряженно вглядываясь вперед. Она уже снова выехала на дорогу из леса, и вот уже показался тот самый пост ГИБДД, на котором ее остановили утром, но теперь Марина старалась не гнать машину и не привлекать к себе излишнего внимания. Зато ее собственное внимание привлекла припаркованная на стоянке слева от здания поста «Хонда» Георгия. Она выглядела так, словно по ней прошелся асфальтоукладчик, и было вообще непонятно, как мог уцелеть человек, в ней сидевший.

– Хороша, красотка? – проследив за направлением Марининого взгляда, спросил Георгий.

– Очень смешно, – дрогнувшим вдруг голосом проговорила она, – как ты вообще ухитрился из нее выбраться?

– Не переживай – за минуту до того, как она кубарем пошла с дороги. Как почувствовал, – не совсем весело улыбнулся Георгий, трогая пальцем синяк на скуле, – успел дверцу открыть и выпасть до того, как эти козлы по колесам палить начали. Ну, что так смотришь? Это Россия тебе, а не Англия твоя – обнаружили свидетеля, решили убрать на всякий случай. Я же видел, как они вас из машины пытались вытащить, – объяснил он, – а парням такая компания оказалась не нужна, как ты понимаешь.

«Ну, ты смотри! – ахнула про себя Марина, успевшая несколько отвыкнуть от объективной реальности своего прошлого места жительства. – Здесь по-прежнему те, у кого деньги, власть или просто пара «калашей» в багажнике, ничего не боятся. Не понравилось – лупанули по колесам, и нет дела до того, кто там за рулем сидел и что с ним стало».

До автосалона, в котором брали машину, доехали молча. Георгий посоветовал взять что-то поменьше, и Марина послушалась, хотя внутри, конечно, все перевернулось – она и вдруг на маленькой машине! Но ради собственной безопасности можно было потерпеть. К воротам выгнали «Тойоту Ярис», Коваль сморщилась, но смирилась – что поделаешь.

– Садись быстрее, поехали, – кинула она курившему у ворот Георгию – на него уже начал подозрительно коситься охранник, – у тебя вид, как у угонщика, – пошутила, когда Георгий сел в машину.

– Ты можешь сделать мне маленькое одолжение?

– Какое?

– Заедем ко мне, я переоденусь – не могу же в таком виде оставаться.

Марина пожала плечами и согласилась. Про себя же вдруг подумала, что раньше, в ее прошлой жизни, предложение «заехать к кому-то» она слышала крайне редко, да что там – только однажды, от Малыша, когда познакомилась с ним. Для всех остальных она была слишком недосягаема и слишком непроста, чтобы мужчина мог позволить себе подобное предложение. Сейчас ей было даже любопытно посмотреть, как живет такой человек, как Георгий. Она никак не могла определиться со своим отношением к нему. С одной стороны, Георгий нравился ей как мужчина, привлекал, притягивал, а с другой – Марина чувствовала какую-то недосказанность, что-то такое, что мешало ей поверить ему до конца. В Георгии было нечто, чего она никак не могла понять и раскусить, и эта загадка нервировала.

Квартира его на пятом этаже панельной девятиэтажки поразила Марину такой стерильной чистотой, какую она предполагала только в больнице, а никак не в жилище одинокого мужчины. Чувствовалось, что хозяин любит свой дом и в свободное время уделяет ему много внимания.

– Проходи, – Георгий помог ей снять сапоги и шубу, провел в большую просторную комнату, служившую, видимо, гостиной.

Марина прошлась по бежевому ковру с высоким ворсом, бросила беглый взгляд на картину, изображавшую восход солнца в горах, на несколько фотографий под ней. Потом ее внимание привлек черный футляр, лежавший на низком столике. Тронув пальцем крышку, Марина подняла ее – внутри отливал золотом саксофон. «Да, он же говорил, что играет», – вспомнила она.