Какого цвета любовь? - Наталья Рощина

– Ты вовремя подсказала выход. Мы оба были в отчаянии. Стас смог говорить об этом недавно. Он словно боится вспоминать о том времени, когда мы гордо играли в молчанку.

– Что же дальше?

– Не знаю. Он не годится на роль моего старшего брата или отца – это очевидно. Еще недавно я говорила себе, что обязательно встречу того, с кем счастливо проживу до старости. А сейчас я чувствую, что без Стаса никогда не смогу стать сама собой. Он нужен мне, как он мне нужен! Но я вспоминаю о его детях, и мне становится стыдно. Я до сих пор помню эту маленькую девочку на руках отца, как она обнимала его ручонками и прижималась к щеке. Они выглядели счастливыми, и я поняла, что мне нужно уйти незаметно.

– О чем ты говоришь? – спросила Ирина.

– Это было давно. Я никогда не рассказывала тебе о моем маленьком путешествии, да и сейчас не стоит. Первое предательство, первые шаги к взрослой жизни.

– Дашенька, я так люблю тебя.

– И я тебя, мам.

– Отбросим все недоразумения, которые случаются.

– Само собой.

– Ты у меня умница. Ты разберешься, как нужно поступить.

– Постараюсь. Ведь я до сих пор хочу одной любви на всю жизнь.

– Какого цвета твоя любовь? Кажется, пришло время, когда ты можешь ответить на этот вопрос, – улыбнулась Ирина. Но Даша вздохнула и отрицательно покачала головой.

После этого разговора прошло не так много времени, но Даша всерьез задумалась над ответом на вопрос мамы. Так хотелось разобраться в своих чувствах. Почему-то Даша решила, что после сегодняшней поездки на дачу она сможет окончательно понять себя. Она боролась с внутренним напряжением, которое подогревал Стас.

Дубровин выглядел взволнованным, всю дорогу до дачи молчал, постоянно переключая каналы радио. Ему не нравился ни один ритм, голоса исполнителей раздражали.

– Ну разве это певица? Она половины букв не выговаривает, а я должен это слушать! – ворчал Стас, прикуривая очередную сигарету.

– Не слушай, – рассмеялась Даша. – Ты сегодня не настроен ни на джаз, ни на рэп, ни на классику. Может, спеть тебе, как Доронина Ефремову в известном фильме? Я могу тихонечко, душевно, а ты будешь продолжать нервно курить и задумчиво смотреть вперед. Идет?

– Не смейся надо мной, Даш!

– Какой тут смех! Ты на себя в зеркальце посмотри.

– Я за рулем.

– Остановись и посмотри: ужас что с тобой. На работе неприятности?

– Оставь меня, Дашуня, на пару минут. Я приду в себя и перестану выглядеть мрачно. Договорились?

Даша проявляла участие, от которого Стасу хотелось завыть. Не мог он рассказать о том, что испортило ему настроение перед самым выездом. Он ни за что не признается, что несколько минут назад предал их отношения, растоптал свои мечты и похоронил надежду на долгожданные перемены. Если бы он только оказался сильнее обстоятельств. Нет, время от времени глядя на четкий профиль Даши, ее русые волосы, которыми играл врывающийся через открытые окна ветер, Дубровин прикуривал очередную сигарету. А в один момент чуть было не остановил машину, чтобы вернуться. Он не мог смотреть Даше в глаза.

Неожиданный приезд на работу Тамары не сулил ничего хорошего – так и получилось. Она ворвалась в его кабинет, благо он был там один. Еще пару минут, и он бы уехал за Дашей. Опаздывать было не в его привычках. Поэтому, нервно поглядывая на часы, Дубровин старался быть любезным.

– Что случилось, Тома?

– Пока, думаю, ничего.

– Интригующе.

– О-о, еще бы! – прищурившись, зловеще произнесла Тамара и, едва сдерживая явное негодование, спросила: – Я тебя не задерживаю?

– Нет, я слушаю. Присядь, пожалуйста, – предложил Стас и сам занял свое место за рабочим столом. – С мальчиками все в порядке?

– Не волнуйся, с ними все хорошо. В данный момент они укладывают вещи.

– Какие вещи? – Дубровина бросило в пот. Он почувствовал, как внутри все похолодело, опустилось и зависло где-то на уровне сердца.

– Мы уезжаем на отдых, дорогой. На Кипр. Кажется, ты забыл, что мы собирались сделать это вместе?

– Я помню. Помню и то, что это должно было произойти через две недели, – взглянув на настольный календарь, ответил Стас. Первый шок от слов Тамары прошел. Нужно было собраться – она не стала бы вести себя так без оснований.

– Планы изменились. Мы едем без тебя. За эти две недели ты, пожалуйста, разберись в том, как жить дальше. Возможны варианты, как я понимаю? Будут приниматься любые, ты же знаешь, я всегда готова пойти навстречу. Ты сможешь выбрать свое будущее, но в качестве моего мужа оно должно быть без компромиссов!

– Ты можешь выразиться яснее? – Дубровин резко подался вперед. – Я ребусов не люблю.

– Ты потерял осторожность и стыд, любимый, – язвительным тоном продолжала Тамара. Ее густые черные брови двигались на лице, словно жили собственной жизнью. Сросшиеся на переносице, они и без того придавали лицу Тамары суровое, вечно недовольное выражение, а в этом разговоре суровость перешла в явную угрозу. – Я никогда не строила иллюзий на тот счет, что ты – идеальный мужчина. Но надеяться на элементарное уважение имею право, согласись? И верх неприличия – разговаривать с любовницами дома, не таясь вести беседу по телефону. Один из твоих разговоров с некой Дашуней услышал твой сын. Он был дома, но ты, конечно, этого не заметил. Это было не в первый раз, но признался Федор Станиславович в этом только сегодня. Кажется, ты собираешься через полчаса демонстрировать нашу дачу?

Стас почувствовал, что предательски краснеет. Нужно было срочно совладать с лицом и начать наступление. Как известно – это лучшая тактика, когда нужно защищаться.

– Я не делал из этого секрета, – глядя прямо в глаза Тамаре, ответил Дубровин. – Ты прекрасно знаешь, о ком идет речь. С этой семьей меня связывают долгие годы общения. Это на уровне человеческих отношений. Ирину ты могла видеть в моем кафе. Она работала там бухгалтером. Тебя это не беспокоило? А ее дочь, Даша, чуть старше наших сыновей. Недавно она окончила второй курс университета. Я никогда не скрывал, что тепло отношусь к ней.

– Тепло не переросло в жар? – издевательским тоном спросила Тамара. – Девочка стала девушкой, не пора ли взглянуть на нее другими глазами?

– Перестань. Ты унижаешь подозрениями не меня, а прежде всего себя. Ты хочешь знать, почему я пригласил ее на нашу дачу?

– Не знаю и знать не хочу.

– Напрасно, потому что тогда не было бы этой сцены, дорогая, – голос Стаса окончательно окреп. Он уже вошел в роль оскорбленного недоверием супруга и сделал это так натурально, что Тамара ощутила некое подобие раскаяния: дернула ее нелегкая, нервишки шалят. – Так вот, я предложил Ирине провести на нашей даче отпуск. Я рассчитывал, что в это время мы будем на Кипре, а они и отдохнут, и за домом присмотрят, пока я найду нормального сторожа. Хотел сделать два хороших дела одновременно. Ты можешь ехать с мальчиками, как и запланировала. Это ничего не меняет, в конце концов. Я не почувствую себя ущемленным без нескольких дней отдыха. Я – мужчина и привык работать без перерывов.