Танец с удачей - Александр Валерьевич Бас

беженцев плетётся по Пути к границе. Заставу почти не видно, слишком далеко. Похоже, это действительно единственный путь. Раз похитителей принца здесь не видели, они шли через болота.

Вариант, что похитители вообще отправились не в Ланметир, Сова предпочёл не рассматривать. Если они изначально выбрали неверный путь, теперь всё равно поздно метаться.

— Ты говорил, там есть несколько довольно способных силт ло. Если так, то болота не доставят им хлопот. — Гепард нарочито громко зевнул и потянулся так, что хрустнули кости. Сова и ухом не повёл, хотя наверняка всё слышал, а то и чувствовал. — Сказку и спать?

Сова отошёл от окна, уселся на своей кровати напротив близнеца и вытащил из кармана плаща дневник. За прошедшие дни он так привык носить его, что теперь и не замечал. Глаза заволокло чёрным.

«День 113. Всё пытаюсь повторить связующее плетение. Соединить сотни нитей в одну куда сложнее, чем я думал поначалу. Нужен тонкий подход, умение, а не сила. Если мне не даётся такая простая вещь, нечего и думать пытаться воплотить план в жизнь. Зато плетение зашифровки теперь даётся легко. Я рискнул опробовать его на ценных книгах, всё прошло успешно. На всякий случай спрячу сведения об артефактах. О Лиэн Силт Ло пока не читаю. Я всё думал о теории, и совсем позабыл о практике. А ведь мне придётся повторить одно из сложнейших плетений. Займусь пока тренировками. В крайнем случае, обращусь к Велриху. Он хотя бы бывал в Кейиндаре до его разрушения, может, научит чему полезному.

День 119. Наконец-то получилось хоть что-то. Я сумел повторить первую часть плетения. На меня странно поглядывают в замке. Вряд ли из-за моих занятий, силы я трачу чуть. С чего бы такое внимание? Мне удалось привязать одну книгу к другой, осталось проделать обратное. Интересно, а если я зашифрую одну, плетение повторится на другой? Нужно будет проверить. Если что, создам копию дневника. Велрих начинает донимать меня. Постоянно лезет с расспросами, пытается наблюдать с помощью разрыва. Нужно поставить защитные барьеры. Нельзя допустить вмешательства со стороны. Это может плохо кончиться, в первую очередь для него. Снова начал читать о Лиэн Силт Ло. Полезных книг в библиотеке почти не осталось. Разберусь с плетением и отправлюсь на поиски монеты и посоха».

— Очередные бесполезные страницы, — проворчал Гепард. — Может, всё же стоило начать с середины или конца?

— И много мы там поймём? — вопросом на вопрос ответил Сова. — Нет уж, десять лет ждали, подождём ещё немного.

Гепард протянул руку, и Сова перебросил ему дневник. Когда дежурить оставался близнец, после чтения записей Гепард тренировался с вил зрения. В который раз он уселся перед раскрытой книгой и уставился на первую страницу.

Ничего. Вновь разболелась голова. Гепард раздражительно захлопнул Сборник мифов, и глаза его почернели. Всего на мгновение, один удар сердца.

— У тебя получилось! — удивился Сова. Не то, чтобы ему не верилось в такой исход, но для зрения нужна концентрация, а близнецу это знакомо лишь понаслышке. — И как, понравилось зрелище?

Гепард так и застыл с дневником в руках, ошарашено глядя перед собой, не слыша слов близнеца. За то единственное мгновение он успел увидеть облик Совы. Настоящий облик. Тело осталось человеческим, но в то же время проступили черты птицы. Глаза словно увеличились, брови выгнулись дугой, лицо и руки покрыло рыжее с белым оперение.

— Почему ты не сказал? — прошептал Гепард. — Почему не сказал, что можешь видеть души?

— Заметил-таки, — вздохнул Сова. — Ты сам знаешь ответ. Пусть наши виды не враждуют, но мы и не друзья, даже несмотря на связь. Разве не поэтому ты не стал учить меня пользоваться скоростью? Да, я помню твой ответ — сам освоишь, это просто. Но если это так просто, почему не стал учить?

— Это другое, — пробормотал Гепард.

Он прикрыл глаза, вызывая в памяти настоящий облик близнеца. Черты птицы слабо проступали из-под тела человека. Интересно, а как выглядит он?

— Не другое, — возразил Сова. — Это, возможно, самая полезная часть зрения. Видеть истинные души. Людей или летар, не важно. Ты же знаешь, чем дольше мы остаёмся в телах людей, тем больше становимся похожи на них. Привычки, слабости. Мы обрастаем этой шелухой, забывая, кто мы такие на самом деле. Но когда ты можешь видеть душу и каждый день видишь настоящего себя, этого не происходит. Я не стал тебе говорить об этой способности, потому что знал — ты бы непременно захотел увидеть себя. А я надеялся, что если ты станешь похожим на человека, станешь небрежнее, то… то тебя смогут убить и мы вернёмся в Летар.

— Убить, — горько рассмеялся Гепард. — Ты даже не представляешь, как бы я этого хотел. Но твоим надеждам не суждено исполниться. Поверь, лучше мне не забывать, кто я есть. Тогда я могу забыть и о контракте, и вместо возвращения в Летар мы станем людьми.

— Теперь это не важно. Раз сумел воспользоваться зрением в первый раз, дальше дело пойдёт легче, так что мой план провалился.

— Значит, если я научусь контролировать зрение, то смогу подавлять в себе чувства? Не впадать в безумие? — У Гепарда перед глазами стоял истинный облик близнеца. Неужели у него появился шанс управиться со зверем внутри?

— Я бы на это не рассчитывал. Мы всё же остаёмся хищниками. Но ты сможешь сдерживать себя и свои порывы, особенно те, что исходят от человеческого тела.

— В зеркале можно увидеть себя?

— Конечно.

— Я хочу попытаться. — Гепард бросил дневник Сове. — Я бы уже слился с человеческой сущностью, если бы не наша связь. Здесь, в Вердиле, есть вещи, напоминающие о том, кто я. Даже эта проклятая статуя Силт Ло на площади. Каждый раз так и тянет разбить её на тысячи кусочков, но она напоминает, что я не человек, что меня призвали в это тело. Во время прошлых призывов такого не было. Животные инстинкты брали верх над разумом. И теперь, когда мы покидаем Вердил, боюсь, одной нашей связи не хватит, чтобы удержать над собой контроль. А я не хочу снова потерять себя. Если с помощью зрения получится остаться…

Гепард оборвал себя, сообразив, что сам не понимает, о чём говорит. Мысли бежали слишком быстро, но главной оставалась одна — вил зрения может изменить обычное положение вещей.

— Можешь сегодня спать, — наконец произнёс он.

— Поменяешь мягкую кровать на внеочередное дежурство? — хмыкнул Сова. — Учти, ты сам это предложил. Сколько бы ночей ты не угробил за этими тренировками, потом опять будем дежурить по