Деликатесы Декстера - Джеффри Линдсей

— Вы не можете! Вашу мать! Адвоката! Дерьмо! — Возможно, это был какой-то особый каннибальский сленг, но на Деб он не произвел никакого впечатления. Она просто толкнула его вперед и, когда я подбежал к ним, посмотрела на меня с самым счастливым выражением лица, на какое была способна.

— Твою мать! — произнес Чапин, обращая на меня всю силу своего красноречия.

— Именно так, — согласился я.

— Какого хрена! — завопил он.

— Садись в машину, Виктор, — сказала Дебора.

— Вы не можете. Куда вы меня везете?

— В полицию, Виктор, — ответила она.

— Мать вашу, вы не можете просто так взять и забрать меня.

Дебора улыбнулась ему. Я встречал не так уж много вампиров, но, думаю, ее улыбка выглядела более пугающей, чем та, на которую были способны кровососы.

— Виктор, ты оказал сопротивление сотруднику полиции и попытался убежать от меня. Это значит, я, твою мать, могу просто так взять и забрать тебя, — сказала она. — И я просто так возьму и заберу тебя, а ты ответишь на кое-какие вопросы или не увидишь солнца очень и очень долго.

Он открыл рот, будто собирался что-то сказать, но какое-то время оказался способен только глотать воздух. Его миленькие остренькие клычки больше не выглядели такими уж внушительными.

— Какие вопросы, — спросил он.

— Был в последнее время на стоящих вечеринках? — поинтересовался я.

Я часто читал о том, как у героя от лица отхлынула вся кровь, но никогда раньше ничего подобного не видел. Разве что в буквальном смысле в те ночи, когда выходил поиграть. Виктор стал белее, чем его майка, и, прежде чем Дебора успела неодобрительно посмотреть на меня, выпалил:

— Клянусь Богом, я этого не ел.

— Чего не ел, Виктор? — мягко спросила Дебора.

Его всего трясло.

— Они убьют меня, — пробормотал он. — Господи, черт, они убьют меня.

Дебора бросила на меня взгляд, полный радости и триумфа. Она положила руку на плечо Виктора и осторожно подтолкнула его к машине.

— Садись, Виктор, — сказала она.

Пока мы ехали к следственному изолятору, Дебора по большей части молчала. Она попыталась позвонить Дику, но безуспешно: он не отвечал ни на вызов по рации, ни на звонок мобильного. Деб оставила ему у диспетчера сообщение с просьбой присоединиться к нам, и весь остальной путь мы проделали в молчании. Если, конечно, можно так назвать ситуацию, когда мы вынуждены были слушать продолжительный монолог, состоящий главным образом из весьма однообразного мата. Чапина приковали к заднему сиденью — в полицейских машинах есть кольца на полу, предназначенные специально для этой цели, — и всю поездку из-за наших спин доносилось его злобное бормотание и угрозы, щедро пересыпанные известными словами. Что касается меня, я обрадовался, когда мы наконец добрались до места, но Деб, наверное, не отказалась бы ехать вечно. Каждый раз, когда она оглядывалась на Чапина, на ее лице появлялось выражение, напоминающее улыбку, и она просто светилась от удовольствия, выводя его из машины.

К моменту, когда мы закончили заполнять бумаги, Виктор уже с удобством расположился в комнате для допросов, и Чемберс из ДЗНФ приехал взглянуть на нашу добычу. Мы стояли и смотрели на Чапина, который сложил руки на столе и наклонился так, что его голова была всего в нескольких дюймах от наручников.

— Отлично, — сказал Чемберс. — Я надеюсь, мне не надо напоминать, чтобы вы действовали строго по инструкции. — Дебора озадаченно посмотрела на него, и он продолжил: — Вы отлично поработали, Морган, заполучили действительно хорошего подозреваемого, и если мы сделаем все как надо, при небольшом везении мы пришьем этому парню пару подкупов.

— Мне плевать на обвинение, — отрезала она. — Я хочу вернуть девушку.

— Все мы этого хотим, — заметил Чемберс, — но было бы неплохо закрыть этого парня.

— Послушайте, — вспылила Дебора, — тут не идет речь о политике или пиаре.

— Знаю, — согласился Чемберс, но Деб не останавливалась.

— Я поймала парня, который что-то знает. И вот он сидит, насмерть перепуганный, чувствуя себя одиноким и беззащитным. Он готов сломаться. И я, мать его, собираюсь его дожать.

— Морган, вы должны исполнять свою работу как положено, и…

Дебора ополчилась на Чемберса так, будто это он прятал Саманту Альдовар.

— Моя работа — найти девушку, — сказала она, ткнув его в грудь указательным пальцем. — И эта сволочь расскажет мне, как ее отыскать.

Чемберс спокойно взял руку Деборы и медленно, но уверенно опустил ее. Он положил ладонь ей на плечо и, наклонившись к ее лицу почти вплотную, произнес:

— Я надеюсь, он скажет нам все, что мы хотим знать. Но вне зависимости от этого вы будете играть по правилам и не позволите чувствам взять верх и все испортить. Хорошо?

Дебора попыталась испепелить его взглядом, он ответил ей тем же. Несколько показавшихся мне очень долгими секунд они молча смотрели друг на друга, не мигая и даже не дыша, — это было противостояние ее гнева и его холодной уверенности. Зрелище — потрясающее, и я мог бы наблюдать за ними целый день хотя бы для того, чтобы узнать, кто победит. Но, принимая во внимание положение вещей, я решил прервать слишком затянувшуюся паузу и прочистил горло, так чтобы ни у кого не осталось сомнений в искусственности моего кашля.

— Эмм… — сказал я, и они оба посмотрели на меня, — неприятно перебивать вас, — я кивнул на Чапина, сидевшего за стеклом, — но темпус некоторым образом фугит, вам не кажется?

Они уставились на меня, и мне показалось, что одна половина моего лица замерзла, а вторая — расплавилась. Чемберс поднял бровь и перевел взгляд на Деб, она кивнула, и молчание завершилось.

— Где ваш напарник? — спросил Чемберс. — Он должен присутствовать на допросе.

Дебора покачала головой.

— Он не берет трубку, — ответила она, — а я не могу ждать.

— Ладно, — сказал Чемберс, — я займу его место. — Он повернулся ко мне, взгляд его ледяных голубых глаз ощущался почти как удар. — Ты оставайся здесь, — приказал он, и мне не захотелось с ним спорить.

Сквозь стекло я видел, как они вошли в комнату для допросов. Благодаря динамику я слышал все, что там происходило, но слушать было в общем-то нечего.

Дебора произнесла:

— Ты даже не представляешь, в какой ты заднице, Чапин. Но он не взглянул на нее. Она встала в трех футах от него, скрестила руки на груди и спросила:

— Что ты имел в виду, когда признался, что «этого не ел»?

— Мне нужен адвокат, — сказал Чапин.

— Похищение, убийство и людоедство, — продолжила Дебора.

— Это Влад. Это все Влад.