Не надо, папа! - Эпсилон Тукана

лбу, совсем как у Пятой. Зеленые глаза, длинные розовые волосы, небрежно перехваченные в хвост. Румянец на щеках.

Она выглядит совсем как… Сакура… Что за…

«Думаю, ты и сама поймешь, когда увидишь своего отца», — пообещала женщина и тепло улыбнулась.

— Иноичи! — окликнул его голос Годайме.

Он с сожалением отпустил гаснущий момент и вернулся к реальности.

Цокая каблуками по бетонному полу, в зал вошла Пятая. За ней следом семенили старейшины.

— Как успехи?

Иноичи посмотрел в пол и осторожно взглянул в лицо Годайме. Отметил, что сходство с ее ромбом на лбу «взрослой Сакуры» поразительно.

— Я так и не смог взломать защиту. Память перемешалась. Судя по всему, ее возможно восстановить, но нужно знать ключ. А ключ известен только тому, кто установил защиту.

— Дьявол… Не удалось выяснить совсем ничего?

Иноичи засомневался.

— Я находил небольшие осколки, которые сохранили целостность. Странные образы. Все перемешалось, и место реальных воспоминаний, скорее всего, заняли фантазии, сны… Не могу сказать ничего конкретного.

Годайме цыкнула.

— Ладно. Сворачивайте. Пришлешь рапорт.

****

Наруто с Сакурой прошли в вестибюль и остановились на входе. Дальше дежурный в бандане с протектором не пустил их.

Наруто тяжело дышал и пытался унять частое сердцебиение. Он был слишком взволнован. Они с Сарадой встретятся. Спустя столько лет наконец нормально встретятся. Он рисовал себе эту встречу сотни раз, и чем ближе становилась реальная встреча, тем больший страх охватывал Наруто.

Что, если она обо всем забыла? Или не забыла, но… Это же Сарада. Она и в двенадцать лет была строже Ируки-сенсея. А сейчас?.. Какой она стала сейчас?

Он видел ее мельком в воспоминаниях клона, которого разрубил мечом зубастый спутник Саске. Наруто хватался за этот огрызок памяти, но чем больше вспоминал, тем больше образ Сарады размывался.

Прошла вечность, прежде чем из-за угла коридора показался страшный мужик, тот самый, который руководил первым этапом их экзамена на чунина. Наруто благополучно запамятовал его имя. За руку бывший экзаменатор вел… Сараду.

Мысль, что его подруга была наедине с таким неприятным человеком, разозлила Наруто.

Почему баа-чан это делает? Сарада — нам не враг!

Он тут же вспомнил Саске и сцепил зубы. На возмущенное мысленное восклицание каждый раз находился очевидный ответ.

Наруто жадно впился взглядом в Сараду и сравнивал ее с той девушкой, образ которой лелеял все это время в воображении.

Он сразу понял, что с ней что-то не так. Сарада ступала как-то неуверенно, будто боялась, что пол под ней в любой момент провалится. Шарила взглядом по стенам и потолку, озиралась вокруг с ненормальным любопытством, словно впервые в жизни видела людей и коридоры, и стены, и белые лампы на потолке…

Наруто заволновался и одновременно разозлился. Он представил, что могли делать с Сарадой, если довели ее до такого состояния, и ему захотелось вломиться к баа-чан в кабинет и наорать на нее так, как он давеча наорал на отца.

Никто не имел права обижать его друзей. И ладно еще Орочимару, «Акацуки», Учиха Итачи… Мадара. Они были преступниками. От них иного ожидать и не следовало. Но не от своих же друзей в стенах Конохи!

Оптимизм Наруто снова стал подгрызать червячок сомнений.

Друзья… Такие же «друзья» когда-то убили Гаару.

Экзаменатор подвел Сараду к той невидимой границе, за которую их не пускал дежурный, и протянул ее безвольную руку за запястье им с Сакурой.

— Принимайте. Теперь она на вашем попечении.

Сарада вела себя как новорожденный ребенок в теле взрослого. Наруто ловил ее невменяемый взгляд и чувствовал, что вместе с разочарованием с привкусом горечи его начинает охватывать панический трепет.

Сакура взяла Сараду за руку. Она реагировала и справлялась с ситуацией куда быстрее, чем он. У медиков были крепкие нервы, и Сакуре явно было не впервой сталкиваться с жестокой правдой жизни и принимать ее. Но вот Наруто медиком не был.

Она не узнала меня. И Сакуру-чан. Она… она не Сарада.

Наруто невольно попятился, не отрывая от нее взгляда.

— Что сделали с Сарадой?

Он удивился шелесту своего голоса.

Думал, сорвется на крик, но слова прозвучали поразительно тихо.

— Ментальная блокада, — буднично ответил бывший экзаменатор. — При попытке вторжения в сознание сработал защитный механизм и память перемешалась.

У Наруто перехватило дыхание. Он не до конца понимал, что он только что услышал, но услышал он явно что-то чудовищное.

— Она придет в себя? — спросила Сакура.

Мужик пожал могучими плечами.

— Возможно. Если случайно наткнется на ключ.

— Ключ?

— Эксперты сказали, у ментальной блокады тройная степень защиты. Три ключа. Если Учиха столкнется с ключами, память может вернуться. Вы неплохо ее знаете. Можете попытаться подобрать ключи. Правда, если учесть троичную систему блокады, шансы… невелики.

Шок Наруто за долю секунды обернулся отчаянием. Отчаяние превратилось в злость.

— Тэмме… Какого черта вы с ней сделали?!

****

Челюсть ныла. Наруто прикасался пальцами к подбородку и тут же отдергивал их обратно. Было больно. Сакура молча вела Сараду за руку домой, и любимая девушка все больше напоминала Наруто ребенка с глубокой умственной отсталостью. От этого становилось противно и снова просыпалась злоба, а за ней начинал ныть ушибленный подбородок, словно напоминание: никого твои истерики не впечатлят; мы свое дело сделали, если тебе непременно нужна девушка с памятью — разбирайся с этим сам.

Они подошли к парадному. Сакура начала подниматься по ступенькам, но Сарада за ней не пошла. Она остановилась перед первой ступенькой и даже не пыталась занести ногу.

— Сарада, ты не помнишь, как подниматься по лестнице? — с заботливым терпением спросила Сакура, словно вела не взрослую подругу, сошедшую с ума, а своего маленького ребенка.

Она все равно не понимает тебя. Какая разница, спрашиваешь ты с заботой или нет, Сакура-чан?

Сарада продолжала стоять у первой ступеньки, не делая попыток последовать за своей временной «мамочкой», а Наруто с каждой секундой терял терпение. В конце концов он не выдержал и бесцеремонно подхватил Сараду на руки.

От ее близости и тепла руки задрожали. Черные глаза уставились на него с необъяснимым выражением. Не с испугом, не с интересом… Это был какой-то безумный коктейль всего, и разделить его на фракции Наруто не смог бы при всем желании. Он смотрел в лицо Сарады, изучал взглядом каждую мелочь, каждую черту и почти ненавидел это безумное