Ход золотым конем - Валерий Афанасьев

Торговцы зашумели, передавая друг другу лемех. Минут через десять я продолжил:

– Партию получит тот, кто предложит большую цену. Изначальная цена – один золотой за лемех.

Купцы зашумели, что-то обсуждая.

– Есть тот, кто назначит такую цену? – уточнил я.

– Есть. Даю по золотому за лемех, – отозвался один из купцов.

– Почему это ты? Я даю такую же цену! – возмутился второй купец.

– Нет-нет! Так не пойдет! Вы должны предложить цену. Даете полтора золотых за лемех?

Купец приосанился:

– Даю полтора золотых.

– Даю золотой и семь серебрушек! – перебили его.

– Золотой и восемь серебрушек!

Купцы быстро смекнули, что к чему. Партию лемехов мы продали по золотому и девяти серебрушек за штуку.

– Следующее предложение – партия отличных топоров. Сто штук по полтора золотых за штуку.

И этот товар ушел быстро. Через два часа почти все собравшиеся оказались с покупкой. Если партия не находила покупателя, я разбивал ее на части.

Купец восхищенно вздыхал, удивленный такой системой торгов.

К обеду мы покинули Лодим. Казначей магистрата не забыл перед этим появиться на пристани и получить с нас еще три золотых. Купцы предлагали заезжать еще, а также прикупить товаров на обратную дорогу. Но с покупками мы решили подождать, нам еще предстояло плавание вверх по реке. Единственное, что мы приобрели в Лодиме, так это свежие продовольственные запасы. Об остальном подумаем после. Купец вроде бы заинтересовался чем-то из местных товаров, но наши трюмы пока не были пусты, грузиться было рано.

От Лодима до Гремена при хорошем ходе корабля можно добраться за день, но в дорогу мы отправились после обеда, попутного ветра не было – идти предстояло только на веслах. Так что остановки на ночь в пути было не миновать.

Солнце клонилось к закату, когда на горизонте появились всадники, сопровождающие повозки. Они выскочили из небольшой лощины и двигались тесной группой. Лишь немного позже нам удалось рассмотреть ее состав – два конных фургона и около десятка сопровождающих, путешествующих верхом. Люди то и дело погоняли лошадей и оглядывались назад. Пора бы им подумать о ночлеге, а они гонят коней во весь опор. Это неспроста.

Причина такой торопливости выяснилась минут через пятнадцать. Следом из балки выехал отряд тилукменов. Человек тридцать. Это мне знакомо – кочевники решили поживиться за счет торгового каравана. Ситуация всколыхнула мои воспоминания. В прошлом году мы точно так же отрывались от погони, и, если бы не старший сын барона Людвига Крон с товарищами, плохи бы были наши дела. Лесли тогда был серьезно ранен, мы почти загнали коней и уже не чаяли оторваться. Сонъер и Манга повернулись ко мне. Должно быть, они тоже вспомнили наш прошлогодний поход.

– Что думаешь, Сонъер? – поинтересовался я у охотника.

– Думаю, не позже чем через час обозу наступит конец. Если они не смогли сразу договориться с кочевниками, на мирное завершение погони рассчитывать не стоит.

– Нам в свое время помог Крон со своими людьми. Жаль, этому обозу на такое рассчитывать не приходится, – добавил Манга.

– Жаль, – согласился я. – Я вот что подумал, если никто не будет делать добрые дела, то откуда они возьмутся.

– В смысле?! – переспросил Сонъер.

– Отряд тилукменов может быть нашим союзником?

– Не может.

– Мы еле отбились от них в прошлый раз.

– А я их на всю жизнь запомню, – добавил Лесли.

Он не лез в разговоры старших, но здесь не удержался.

– Как твое ранение? Не беспокоит?

– Спасибо, мастер Вик. Я здоров.

Я успел привязаться к этому пареньку. Кто он для меня? У меня никогда не было детей или младшего брата. Сам того не желая, Лесли занял место в моем сердце, и я уже не могу просто отослать его домой. Что бы ни случилось, я постараюсь о нем позаботиться.

– Так вот об обозе. Крон помог нам, давайте и мы поможем этим путешественникам?

– Это было бы здорово, – согласились все.

– Сонъер, как думаешь, когда они поравняются с нами?

Охотник прикинул расстояние и направление движения обоза:

– Примерно через полчаса, если мы останемся на прежнем месте.

К сожалению, катапульты использовать не удастся – путь обоза проходит дальше от реки, чем зона поражения камнемета, даже если нам удастся вплотную подойти к берегу. Остается только высадить десант.

– Скоро стемнеет. Идем вдоль берега и ищем удобное место для высадки. Нам подойдет любая складка местности.

Минут через десять небольшой холм скрыл от нас преследователей и преследуемых. Но это лишь полдела. Главное, что наша высадка на берег будет не видна.

– Быстро в лодки! Нужны пятнадцать добровольцев!

Абудагские наемники зашумели. Желающих было более чем достаточно.

Через пять минут три лодки, полные людей, направились к берегу. Я, Сонъер, Манга, Лесли и полтора десятка наемников. Нам не хватало посадочных мест, чтобы высадить десант большего объема.

Корабли остановились в двухстах метрах от берега. В приближающихся сумерках мы опасались подойти ближе. Можно было отправить шлюпки во второй рейс, но время поджимало – нам еще предстояло пробежать около километра, чтобы выйти на траекторию движения обоза.

– Спрашиваю последний раз: может, кто-то хочет вернуться?

Желающих вернуться не нашлось.

Пригибаясь, мы побежали к вершине холма. Путь каравана должен был пройти как раз за ним.

– А вы, мастер, почему лук не взяли? – поинтересовался один из наемников.

Я оглянулся на улыбающихся охотников. Ну да, в отличие от абудагцев, они о моем оружии знали. Лук у меня был сборный, складной. Он приводился в рабочее состояние максимум за десять секунд. В сложенном виде он был длиной сантиметров сорок. Тот, кто не знал, что это такое, никогда бы не сказал, что это лук. Шарниры добавляли граммов триста лишнего веса, но это себя оправдывало. А если идти по лесу? Вы пробовали ходить по лесу с длинным луком за спиной? Он постоянно норовит зацепиться за что-нибудь. Мое же оружие чрезвычайно удобно для переноски. Более того, оно чрезвычайно удобно для стрельбы. Но только с точки зрения того, кто раньше никогда не держал в руках лук. Лесли выпросил у меня его как-то, чтобы поупражняться. Он стреляет отлично, несмотря на свой юный возраст. Но только из стандартного оружия. Он к нему привык. Привык, что стрела немного уходит в сторону, из-за того что нет соосности в движении тетивы и стрелы из-за толщины самого лука. Из моего лука, соосность у которого выверена до миллиметра, он не смог попасть в мишень с пятидесяти шагов. Постреляй он из него пару недель, смог бы оценить все его преимущества. Я настаивать не стал: привыкнет к моему – не сможет стрелять из стандартного. Я его сделал не от хорошей жизни – со временем для обучения стрельбе из лука у меня было туго. Не до того, чтобы учитывать еще и отклонение стрелы.