Леди-самозванка в Драконьей Академии Магии - Мария Павловна Лунёва

голода не чувствуют! Еще как! А вы ходите, чавкаете, запахи распространяете...

— Так, — Корский схватил пакет и прижал к чистому сюртуку. — Куда пирожок дел, рожа профессорская?

— Матеус! — я подняла палец вверх, пытаясь его осадить.

Да мало ли какой нрав у этого прозрачного дядечки. Я еще умертвие хорошо помнила.

— А нет пирожка! — призрак с картины отобразился уже на полотне.

Присмотревшись, заметила то, чего всего минуту там не было. Да-да, тот самый злосчастный пирожок. Теперь он лежал рядом с тарелкой с костями.

Моргнув я все не могла сообразить, а как так получилось. Разве такое возможно?

— Знаете ли, у меня пирожки не бесплатные! — Матеус явно зверел от происходящего. — Еда — это вообще для меня священно. Так что отрабатывай, пока я твой портрет куда-нибудь не упер под покровом ночи. На погост какой! В склеп на стену!

— Не надо, — вид мужчины на картине сделался серьезнее. — Что вы хотите, господа студенты?

— Да, как-то хотелось бы больше узнать о жизни привидений в академии. В частности, про новенькую девушку. Не знаете ли вы ее и где можно отыскать ее тело?

— Ну что за бездарности пошли! — полный профессор всплеснул руками. — Раз умерла, то ищите на погосте. Это за северной стеной замка академии. А новеньких... Да что-то я не припомню, чтобы кто появлялся уже лет так тридцать. Даже коллеги словно издеваясь живут и здравствуют.

— А если не умерла? Вы ведь наверняка гуляете по ночам по коридорам, заглядываете то туда, то сюда. Нигде свежий нетронутый труп красивой рыжеволосой девушки не видели? — мило поинтересовалась, пытаясь произвести хорошее впечатление на пусть и покойного, но все же учителя.

— Бездарности! Лодыри, — брюзжал он. — Да если бы я мог разгуливать, стал бы опускаться до воровства пирожков? Уже давно бы свой портрет перенес на кухню академии. Но нет же. Нашли куда меня повесить! В это отвратительное скучное место в окружении этих зануд...

— Но-но, я попрошу, — внезапно раздалось из соседнего портрета. Оттуда высунулся призрак худой высокомерной маленькой старушки со скрученными пальцами рук. — Это мы вас терпим! Так что будьте благодарны. Вы и при жизни особых восторгов у коллег не вызывали!

— Да потому что вы напыщенные зануды! Все как один, — припечатал ее наш толстячок.

Привидений мгновенно стало больше. Много больше! И все явно с претензиями друг к другу...

Еще через минуту мы с Корским попали в самый центр настоящего грандиозного скандала.

— И это аристократы? — как-то напугано пробормотал Матеус, все еще прижимая к груди жирный пакет.

— Чтобы ты знал, — тихо прошептала, чтобы меня не услышали, — высшее общество только в головах простолюдинов пристойно и воспитано. На деле окунись туда и в такой гадюшник попадешь, что потом не отмоешься. Некоторые дамы в возрасте выражаются почище ямщиков. Тебя так воспитано и высокомерно помоями обольют и покусают, что уползать будешь.

— Абсолютно согласен с вами, студентка, — между нами вклинилась призрачная голова толстячка. — А я с ними уже столетие. Это хуже смерти. Вот если бы меня на кухню... В любой закуток, лишь бы к холодильным шкафам поближе, я бы непременно вам помог.

Глава 38

Приподняв бровь, я следила за разгорающимся скандалом в призрачном мире. Какая экспрессия! Сколько эмоций! Чистых, неподдельных. Ненависть, высокомерие, уничижительные взгляды.

— Ну словно во дворец короля попала, — прошептала, усмехнувшись. — Высший свет во всей красе!

— Теперь понятно, почему ты не на драконий свадебный отбор рванула, а сюда сбежала, — закивал Матеус.

— Так вы еще и сбежавшая невеста? — взгляд полноватого профессора стал еще более заинтересованным. — Авантюристка выходит?

— Далеко не убежала — принц догнал, — гадливо заулыбался Корский.

— Хм... а вы двое мне нравитесь, — профессор важно закивал. — Был бы жив, стали бы моими любимыми учениками. Так как насчет сделки...Конец его фразы я не расслышала, так как над нами заверещала старческим голосом почтенных лет дама. При этом из ее глаз буквально ссыпались искры.

— ... не сметь! Я потомственная герцогиня... Не сметь говорить мне гадости...

Корский неприлично цокнул и, тяжело вздохнув, полез в пакет за своим недоеденным пирожком. Вскоре к ругани привидений добавилось еще и громкое чавканье.

Недовольно собрав губы бантиком, я прошлась взглядом по всему этому потустороннему безобразию. М-да, есть в жизни вещи, которые лучше не лицезреть... Но...

— Уважаемый, — я обернулась к толстячку, — а почему мы вас вообще видим? С Майей все совсем не так.

Лицо профессора сделалось задумчивым.

— Мы, студентка, духи полноценные. У каждого из нас есть свой якорь-привязка, — он кивнул на портрет. — Тела наши давно истлели и пошли на корм червям. А мы набрались сил. Поэтому и видят нас все кому не лень. А если с подругой вашей не так, то выходит, и не совсем она мертва. Так вот, я о сделке...

— Я портрет ради этой ночной трещотки Майки никуда не потащу, — тут же пробухтел Корский, доедая пирожок. — Да и вообще, как мы объясним поварихам, что именно эту картину нужно повесить прямо над стеллажами с копченными свиными колбасками...

— Копчеными, — призрак шумно сглотнул. — Свиными...

— Милые мои, вытащите меня из этого светского пекла, и я носом весь замок перерою, но найду вашу пропажу!

— Сказал, не потащу... — фыркнул Матеус, доставая второй пирожок.

***

Темнело...

Крадучись по лестнице я настороженно вглядывалась в пустые коридоры, боясь быть пойманной. Но вокруг было тихо. Лишь одиноко жужжала муха на высоком окне, и бранился Корский в нескольких шагах за моей спиной. Он шел боком, волоча огромную с себя ростом картину в тяжелой деревянной резной раме. А над моим изрядно вспотевшим братцем парил счастливый до одури призрак Тадеуша Глински — некогда профессора иллюзий и перевоплощений. Собственно, поэтому пирожок моего братца и оказался в его загребущих руках. Учитель обладал сильной магией и способен был уволочь кое-что и в потусторонний мир.

Мелочь, но все же.

— Как ты меня уговорила, напомни? — ворчал бедный Матеус, медленно вытаскивая портрет на лестничный пролет.

— О дорогой мой молодой и максимально живой друг, я могу это сделать, — довольным голосом отозвался профессор Глински. — Она обещала все ночи напролет составлять компанию некой