О политической науке. Избранные произведения - Федор Михайлович Бурлацкий

Японии, которая не имела ядерного проекта и находилась накануне поражения?

Надо с сожалением признать, что под давлением военных и политиков большинство ученых — участников создания атомной бомбы проголосовали за ее применение против Японии. И только некоторые подняли свой голос против. Среди них главную роль играл Сциллард. Да, да, тот самый Сциллард, который в свое время уговорил Эйнштейна подписать письмо президенту Рузвельту о создании атомной бомбы. Он снова обратился к Эйнштейну — на этот раз, чтобы с его помощью предотвратить применение атомных бомб против японского населения.

В апреле 1945 года Сциллард посетил Эйнштейна в Принстоне.

Сциллард. Рассуждая формально, я не имею права говорить с вами о том, о чем я собираюсь говорить. Да, да, формально это так. Но по существу… Встает вопрос: что делать дальше? Германский фашизм сокрушен. Это произошло прежде, чем Гитлеру удалось добиться того, что сделано здесь, в Америке.

Эйнштейн. Помните, я говорил вам о возможности возникновения такой ситуации?

Сциллард. Да, помню. Должен признаться, что тогда, пять лет назад, я не мог представить трагизм этой ситуации. Если тогда все мы тревожились, опередит ли нас Гитлер, то сейчас встает вопрос вопросов: что делать нам с бомбой дальше?

Эйнштейн. Для вас это вопрос?

Сциллард. Для меня нет. Но ведь дело не во мне. 2 августа 1939 года я просил вас подписать письмо, содержавшее ходатайство действовать как можно быстрее. А сейчас, в апреле 1945 года, я хочу уговорить вас подписать другое письмо к президенту с просьбой воздержаться от поспешных действий.

Эйнштейн поставил свою подпись, не говоря ни слова. Но было уже поздно. Ученые сыграли роль донкихотов XX века. Позднее Эйнштейн напишет исторические слова: «Американское решение было фатальной ошибкой. Стало привычным полагать, что один раз примененное оружие может быть применено снова». Это были ученые, чья мораль сродни морали Леонардо.

В XX веке впервые случилось так, что судьбы каждого человека, всех народов, всего человечества, да и самой планеты нашей, сплелись в один узел: одна война на всех и один мир, всеобщий, неделимый.

Очевидно, что в наш век, век термоядерный, электронный, экологический, когда наука и техника демонстрируют все свои возможности и все свои опасности, предотвращение термоядерной войны объективно стало главной целью мировой политики.

Как же предотвратить сползание к катастрофе? Одни говорят: только сила, стало быть, только дальнейшая ракетно-ядерная гонка способна предотвратить войну. Наш народ глубоко убежден, что наращивание термоядерного оружия — порочный и гибельный путь. Мир может быть укреплен, упро-чей, гарантирован только на путях мира, разоружения, а не на путях вооружения и подготовки материальных условий для мировой войны.

Популярный на Западе американский социолог М. Мак-Люэн пишет, что «в момент появления спутника планета стала глобальным театром, в котором нет зрителей, а есть лишь актеры». По его мнению, это сделало необходимым новое «экологическое мышление». Верно, но беда в том, что далеко не все актеры (например, представители военно-промышленного комплекса США) осознали новую реальность, не все готовы сделать необходимые выводы.

Выступая в 1970 году на Международном социологическом конгрессе в Варне, я предложил своим коллегам — социологам и политологам — сосредоточить усилия на планировании мира, совместно участвовать в разработке планов и программ всеобщего мира и сотрудничества.

В докладе было предложено разграничить следующие этапы международных отношений:

— пассивный, или негативный, всеобщий мир, синонимом которого является «холодная война»: это состояние, когда сохраняется острая международная напряженность, усиленно наращиваются вооружения, сохраняется политическая и военная конфронтация двух мировых систем, векторы которой устремлены к мировой войне;

— активный, или позитивный, всеобщий мир, синонимом которого является разрядка международной напряженности, когда ослабляется политическая конфронтация, развивается международное сотрудничество, но еще не преодолена гонка вооружений и военная конфронтация двух мировых систем, а значит, сохраняется опасность мировой войны;

— планируемый всеобщий мир, под которым имеется в виду такое международное состояние, когда будут осуществляться целенаправленные меры, ведущие не только к ослаблению напряженности и всестороннему сотрудничеству, но и к прекращению гонки вооружений, поэтапному разоружению, а в конечном счете — к исключению мировых войн, к прочно гарантированному всеобщему миру, к созданию новой системы международных отношений на принципах мирного сосуществования. Это модель будущего, за которое выступают прогрессивные силы на всей земле.

В последнее время человечество получает доказательства того, что планировать мир и международное сотрудничество можно и должно.

Конечно же планирование всеобщего мира не может быть делом одной страны или даже одной социальной системы. В современном мире больше 150 государств, и если война может быть начата одним из них, то всеобщий мир, по-видимому, зависит от всех государств или, по крайней мере, от большинства, и прежде всего от великих держав, располагающих наибольшим термоядерным потенциалом.

Очевидно и другое: планирование всеобщего мира, т. е. строительство новой системы международных отношений, основанной не на силе термояда, а на всеобщей безопасности, — дело новое, чрезвычайно сложное и специфичное. Оно принципиально отличается, например, от экономического национального планирования, где план есть закон, обязательство. Планирование социальных процессов вообще неравнозначно экономическому планированию, тем более это относится к международным отношениям — с борьбой сил и различных политических тенденций.

Но одного прогноза мало. Планирование мира имеет целью активное воздействие на систему международных отношений. Если прогноз представляет собой обозримую перспективу, а фантастика рисует воображаемую перспективу, то план означает регулируемую перспективу. Иными словами, от нынешнего поколения людей зависит, какая из тенденций развития современного мира станет реальностью: быть или не быть всеобщему миру и сотрудничеству народов, быть или не быть человечеству на планете Земля.

XX век гордится наукой. Но, увы, наука нашего времени в значительной мере устремилась в объятия войны. Группа блистательных ученых, между прочим, таких убежденных гуманистов, как Энрико Ферми, первой создала атомную бомбу. Второй этап наступил, когда была создана водородная бомба. Ее мощность в 750 раз превышала мощность каждой из бомб, сброшенных над Японией. Но и это не стало пределом. На следующем этапе была создана кассетная боеголовка — МИРВ. Но и этим дело не ограничилось. В последние годы американские ученые работают над созданием космического оружия.

Что дальше? Дальше, сообщают американские социологи Г. Кан и А. Винер, станет возможным создание машины «судного дня», с помощью которой можно будет уничтожить все живое на Земле, превратить ее в огненный шар.

Войны — закон существования существ, которые зовутся Homo sapiens. К такому фаталистическому выводу приходят многие западные ученые. Последнее издание труда «Исследование войн», подготовленное американским профессором Куинси Райтом, содержит более полутора тысяч страниц и 77 таблиц. Автор подсчитал, что с 3600 года до н. э. до 1962 года произошло