Его непокорная пара - Ясмина Сапфир

Он знал, чего хочет от жизни. Ее! Он хотел ее.

Будущее не выглядело туманным «хорошо», оно казалось четким и осмысленным «хорошо, если она рядом».

Артар вызвал Г енриха вроде бы для глупого отрепетированного заранее боя. Но нэнги был нужен тут, как и его помощники, чтобы разруливать ситуацию с похищением оборотней.

Аля в одночасье заняла все мысли Ревского. Но одновременно помогала ему видеть все так ясно, как никогда прежде.

И даже сейчас он не забывал о ней ни на минуту.

В бункере ждал Ренат, который поил Генриха кофе. Еще немного бледный от потери крови, но уже бодрый. И, судя по запаху, бета уверенно шел на поправку.

Артар окинул Генриха взглядом. Все мужики нэнги на одно лицо, сразу подумалось Ревскому.

Высокие, жилистые, с острыми подбородками и носами. С тонкими чертами. Немного даже женственными.

Генрих собирал курчавые светлые волосы в хвост за спиной. И одевался всегда так, словно шел на подиум. Шелковая рубашка, шелковые брюки. Все темно -синего цвета. Отглаженное и идеально сидящее...

Ботинки из крокодиловой кожи.

Этот денди раздражал Артара.

Стоило Ревскому войти в помещение, Г енрих поднялся и посмотрел на вербера из-под светлых бровей. Обреченно. С видом человека, что отправляется на плаху.

Ну еще бы! В прошлый раз Артар так уделал нэнги, что тот едва ноги унес.

- Не ссы! - рыкнул на него Ревский, который терпеть не мог, когда мужики могут вот так вот раскваситься. Мужик должен оставаться мужиком. Даже перед лицом опасности и травмы. Даже перед лицом смерти. - Не буду я тебя больно бить. Не тот случай.

- Сразу нокаутируешь? - уточнил Г енрих. - Или убьешь?

- Нет. Я тебя сюда позвал не для того, чтобы просто договориться про условия боя. Они понятны и так. Я выиграл - Алия моя. Ты выиграл - она свободна. Я предлагаю тебе ничью.

Генрих удивленно вскинул брови.

- Ты? Ничью? Ты не заболел?

- Заболел. Этой женщиной, - не стал отрицать Артар. Да и учуять его гормоны мог даже такой как Г енрих. Особенно, рядом с Алей. - И делаю это для нее. Я неправильно поступил с ней вначале нашего знакомства... Почему она тебя и вызвала. Теперь расхлебываю. В общем. Я тебя не больно побью. Ты меня скрутишь, а я тебя. И будет ничья. Удушающий прием в обе стороны. Постараюсь действовать не жестко. Чтобы не нанести тебе серьезные увечья.

- А что взамен?

Генрих явно был заинтересован. В его голубых глазах даже появилась надежда на лучшее.

Артар сел к столу и жестом пригласил нэнги вернуться к его кофе.

- За бой ничего мне не надо. Это мои дела с Алией. Я ей обещал. Но есть одно дело. Важное. Для всех.

- Похищения оборотней?

Если в бою Г енрих был не особенно хорош, то по части осведомленности он бы многим дал фору. Впрочем, нэнги всегда оставались пронырами. Разведчиками, шпионами, хитрецами.

Пролезали туда, куда не все оборотни смогут. Выведывали информацию раньше всех остальных. Хотя и не всегда правильно использовали.

Артара новость порадовала. Не придется объяснять все от и до. На пальцах.

Ревский это жутко не любил. А сейчас просто выхода не осталось бы. Другие главы кланов далеко и вряд ли стоит звонить им по такому делу. Мало ли? Вдруг прослушка? Конечно, до сих пор технологии оборотней здорово превосходили человеческие. Но не стоит недооценивать противника. Это всегда крайне плохое начало для военных действий. Неправильное. И недальновидное.

.Уверенность Г енриха после переговоров с Ревским таяла с каждым шагом на импровизированную арену, в которую превратили танцпол возле отеля.

Ревский это очень хорошо видел. Вдали от сцены Залесный двигался широкими, твердыми шагами. Но уже возле арены притормаживал, суматошно оглядывался. А на ступеньках - и вовсе чуть не споткнулся.

Ревский придержал главу всемирного клана нэнги и помог тому восстановить равновесие.

На окружающих оборотней, что собрались поглазеть на зрелище, это произвело впечатление. Шепотки пробежались по рядам. Кто -то даже вскрикнул от удивления.

Но одного взгляда Артара хватило, чтобы каждый понял - где его место.

Да и Залесного не мешало бы уважать. Как бы ни относился к нему Ревский, Генрих -альфа и глава клана драконов. И это должно понимать каждый оборотень.

Вот теперь - да, понимали.

Даже верберы и волки, которые относились к самцам нэнги как к слабакам.

Вообще-то Артар предпочитал разбираться с другими альфами на все той же нейтральной площадке в горах. Но сегодня, сейчас он хотел показать Але, что строго выполняет их договор. И надеялся увидеть ее.

Украсть у нэнги эти минуты, пока длится схватка. Завладеть ее вниманием вновь.

И это, мать твою, казалось таким важным, что даже проблемы с похищениями оборотней рядом не стояли.

Хотя к их решению Г енрих уже подключил своих нэнги, что жили вблизи территории Ревского.

Драконы - единственные двусущие, которые беспардонно нарушали санитарные кордоны.

Просто потому что летали и мало кто мог засечь их темной ночью в кромешной черноте неба.

Сами нэнги видели, как и другие оборотни - то есть ночью не хуже, чем днем. Поэтому отследить их передвижения для людей было крайне сложно. А другие двусущие предпочитали закрывать на это глаза. Нэнги редко нарушали законы оборотней - не любили заварушки и не хотели связываться с самыми мощными из сородичей. Типа Артара.

Поэтому их передвижения самим двусущим ничем не мешали.

Так что пока Артар и Генрих разыгрывали театрализованное представление в стиле «ничья между танком и окой», подчиненные золотого дракона уже получали необходимые рекомендации. И планировали уже этой ночью попытаться совершить вылазку на территории злополучных лечебниц.

Тимофей, как всегда, прекрасно справился с антуражем для боя.

Ринг опоясывали металлические столбики, соединенные титановыми цепями. На площадке разложили маты.

Но все это было, по большому счету, ни к чему. Если бы Артар приложил Г енриха по -настоящему, как в прошлый раз, нэнги не помогли бы ни смягчающие падения прибамбасы, ни ограничители. Вылетел бы с арены сизым голубем. И не один раз.

В прошлый раз, он даже крылья задействовать не успевал. Летал исключительно благодаря Артару.

Как говорится - еж птица гордая, пока не пнешь не полетит.

Ревский вышел на арену, под восторженные крики публики. Под обреченным взглядом Генриха. Тот все еще боялся. И даже очень. Челюсти свел, кулаки сжал, весь напрягся.

Пах адреналином так, что Артару хотелось чихать - так и свербело в носу.