Вперед в прошлое. Возвращение пираньи — 2 - Александр Бушков

Мазур искренне усмехнулся:

— Кирилл, право слово, ты меня разочаровываешь. Ты — будущий военный моряк, а военному моряку положено быть сообразительнее. Есть идеальный выход

— Какой? — выпалил сын с нешуточной надеждой.

— Как я понимаю, ты у них в доме принят? Коли уж считаешься потенциальным женихом?

— Единственным, — поправил сын не без затаенной гордости. — Конечно, принят. Они когда-то были хорошо знакомы с моей матерью.

— Ну вот, — сказал Мазур. — С тобой они девушку, конечно, не отпустят. Между нами, я на их месте тоже не отпустил бы — исключительно из соображений приличия. Ну, а если им позвонит мой адъютант и попросит меня принять? Как старого знакомого твоей матери? И это я приглашаю тебя и ее на пляжи? Бравый адмирал в роли дуэньи — это вполне отвечает приличиям, нет?

— Безусловно, сеньор адмирал, — сын прямо-таки сиял от радости. — Быть гостями адмирала — это отвечает всем приличиям.

— Вот это и называется флотская смекалка, — усмехнулся Мазур.

Места и в самом деле были райские. Золотой песок от горизонта до горизонта, что вправо, что влево, синее небо без единого облачка, разноцветные паруса яхт на морской глади, разноцветные покрывала и зонты, беззаботные купальщики, множество красивых девушек в откровенных бикини, веселые компании, мелькают мячи и тарелки-фрисби, смех, гомон, музыка...

Мазур, развалившийся на золотистом, под цвет песка, покрывале рядом с лежавшей ничком Белль, не в первый раз подумал: эта командировка, в отличие от очень и очень многих, словно скроена по рецептам Джеймса Бонда — рестораны, красивые девушки, золотые пляжи, безделье... Вот только Бонду рано или поздно приходилось оставить блаженное безделье и бегать под огнем, что, скорее всего, и с ним произойдет: чем дольше бездельничаешь, тем серьезнее задачу на тебя взвалят, столько раз так случалось. Не зря же Лаврик отправил его именно сюда: в единственное место на побережье, где только и возможна высадка американского десанта в рамках операции «Кальмар»...

Лоции оказались не столь уж сложными и обширными. Принадлежавшее республике морское побережье тянулось всего-то километров на сорок (когда-то оно было вдвое длиннее, но парочка неудачных войн с соседями его изрядно обкорнала). Если стоять лицом к морю, слева километров на двадцать пять тянутся места, где десант не высадить по чисто техническим причинам: там база военно-морского флота, два крупных порта, множество причалов с рыболовецкими траулерами (как крупных компаний, так и кустарей- одиночек), да и вдобавок много рыбацких деревушек. Населенные, обжитые места, где увязнет любой десант.

Справа километров на десять протянулись нефтепромыслы — в основном на побережье, и есть уже парочка морских буровых платформ. Никакая бронетехника не продерется сквозь скопище нефтепроводов, «качалок», вышек.

Зато здесь — рай земной с точки зрения планировщиков десантной операции. Три с лишним километра пляжей, к берегу примыкает мелководье, по которому легко пройдут плавающие бронетранспортеры с ударными группами, прикроют высадку основных сил, а дальше можно развивать наступление вглубь побережья. Что немаловажно, наверняка уже по суверенной территории только что провозглашенной республики, в чьих пределах вся Тукуманья и останется...

Он якобы лениво повернулся на правый бок, посмотрел на сына. Кирилл и его девушка лежали ничком, положив головы на руки, не сводя глаз друг с друга, и полное впечатление, переговаривались взглядами. Девушка с экзотическим именем Эстелла Мазуру понравилась — тоненькая красавица с длинными темными волосами и карими оленьими глазами. Мужику с определенным житейским опытом не составляло особого труда догадаться: главное у этих двоих уже произошло. Нетрудно догадаться по промелькивавшим иногда особым взглядам, якобы мимолетным прикосновениям — хотя держались они идеально, как и подобает хорошо воспитанным молодым людям. Однако после нескольких перехваченных взглядов, полных этакого потаенного озорства, общего секрета. Мазур уже не сомневался: последние две ночи (они третий день тут обитали) протекли без особого пуританства. Ну, что ж, им венчаться. А как доказывает здешняя классическая литература, и сотни полторы лет назад случалось, что в спальне девицы из общества отказывался бравый офицер... или бравый кадет. И не так уж редко сие происходило...

Белль прикрыла глаза, но не спала — ресницы подрагивали. Придвинувшись, Мазур провел указательным пальцем по ее нагретому солнцем плечу, и когда она открыла глаза, приблизил губы к ее ушку, шепнул:

— Возьми девочку поплавать, нам с кадетом нужно поговорить...

Белль кивнула, гибко поднялась, подошла к Эстелле, что-то ей сказала, и они, взявшись за руки, смеясь, побежали к морю. Кирилл наладился было за ними, но Мазур его придержал:

— Минуту, Кирилл... Нужно поговорить.

Сын неохотно опустился на песок. Мазур сказал:

— Разговор будет серьезный... Соберись. Как бы ты охарактеризовал всю эту красоту, — он повел рукой вокруг, — с сугубо военной точки зрения? Ты как- никак закончил уже четыре курса...

Парень моментально посерьезнел, обвел окрестности уже совершенно другим взглядом и, явно что-то для себя определив, спросил тихо, серьезно;

— Мы на задании, сеньор адмирал?

— Ну что ты, — сказал Мазур. — Кто бы взял на задание девушек? Просто приглядываюсь к этим местам... в силу известных тебе обстоятельств. Хотелось бы твое мнение, ты как-никак местный...

— Я понимаю, о чем вы, — кивнул сын. — У нас в последнее время только об этом и говорят. Уже неделю, как Академия распущена на каникулы, но перед этим мы, человек двадцать, собирались у одного из преподавателей. Разговор был как раз о десанте — то, что гринго готовят эскадру, уже не секрет... С военной точки зрения... — он смотрел в море. — Здесь — идеальное место для высадки крупного десанта, в других местах это ни за что не удастся. Серьезную оборону здесь наладить нельзя — местность километров на двадцать вглубь континента плоская как стол. Здесь, конечно же, толковую оборону не наладишь... — он пренебрежительно кивнул себе за спину.

Да уж, подумал Мазур. Метрах в ста от пляжа почти бесконечной цепочкой выстроились отели в два и в три этажа, открытые рестораны под тентами, танцевальные площадки. Как и следовало ожидать в местном климате, строения легкие, нечего и думать налаживать тут оборону от дивизии морской пехоты, поддержанной огнем корабельной артиллерии и наверняка авиацией. Сметут, как карточные домики. И полевые укрепления устраивать бесполезно на этой гладкой как стол равнине, опять-таки открытой артобстрелам и авиаударам. Километрах в двадцати пяти от побережья, где начинаются предгорья, еще можно попробовать их остановить, оседлав две главные дороги, ведущие через горы в глубь страны. Но они получат плацдарм и смогут там высаживать основные силы...

Сын задумчиво продолжал:

— Если смотреть правде в глаза... Наш флот против массированного вторжения не выстоит. Можно заминировать здешние воды — но с теми минами, что стоят у нас на вооружении, их тральщики справятся. — Его лицо стало злым и упрямым: — Но мы все равно будем драться, карахо[11]! Сколько сможем...