Укроти меня, или Грани раскола - Леси Филеберт

впечатление, что кто-то тут очень активно работал, отметая разные варианты. Весьма эмоционально отметая, судя по осколкам чашки; да и колбы, валяющиеся на полу, явно были на эмоциях сметены со стола.

На улице еще вовсю светило солнце, но помещение было темное, сейчас еще и окна были зашторены плотными алыми шторами, и свет был совсем тусклый. Кабинет освещался лишь одной неяркой лампой, и из-за алых отсветов от штор атмосфера в помещении была весьма мрачноватая. Я бы даже сказала — агрессивная.

В дальнем конце кабинета стояло пианино, на котором играл некто, сидящий в большом кожаном кресле темного цвета. Спинка у кресла была такая высокая и широкая, что полностью скрывала за собой Калипсо, но по мелькающим белым перчаткам по клавишам было понятно, что в кресле сидит именно он.

— Ну и как это понимать? — громко вопросила я, с грохотом захлопнув за собой дверь.

Калипсо на миг сбился с ритма, но тут же продолжил играть дальше.

— М-м-м? Что именно тебе непонятно, Лори? — бархатным голосом пропел Калипсо в такт весьма тревожной мелодии*, которую он сейчас играл.

[*примечание автора: рекомендую вам включить фоном музыкальный трек Grim Cat Piano «Enemy» (Imagine Dragon’s piano version), именно такую мелодию я «слышу» в этом эпизоде]

Я, кстати, не знала, что Калипсо умеет играть на пианино. У меня самой была музыкальная семья, и почти все мои братья и сестры так или иначе умели играть на разных музыкальных инструментах, у нас было принято музыкальное образование. А вот мне как-то вся эта музыка не то чтобы давалась. Учеба и боевые тренировки всегда увлекали меня намного больше.

Наверное, в другой ситуации я бы зависла на месте, замерла, восхищенно наблюдая за тем, как умело порхают пальцы Калипсо по клавишам, но сейчас всё внутри меня клокотало от злости, раздражение упорно рвалось наружу.

— Зачем ты отозвал мою заявку на завтрашний экзамен по телепортации?

— Не понимаю, о чем ты, — бесцветным голосом отозвался Калипсо.

— Ты издеваешься надо мной? — громко возмутилась я, чувствуя, как разряды молний поползли уже не только по моим рукам, но и по волосам.

На эмоциях сама не заметила, как запрыгнула на стол, потому что так было быстрее добраться напрямую до Калипсо, минуя разбитые чашки и колбы на полу, которые толком не видно было в полумраке кабинета. А, ну и, наверное, это было мое инстинктивное желание быть «выше» Калипсо.

— Это я-то над тобой издеваюсь? А ты ничего не перепутала?

Он, наконец, соизволил ко мне развернуться в кресле. На нем были все те же черные брюки и алая рубашка, так и приковывающая к себе взгляд.

Он сидел, закинув ногу на ногу, облокотившись одной рукой о мягкий подлокотник кресла, наблюдая за тем, как я стремительным шагом приближаюсь к нему прямо по столу, звонко цокая каблуками.

Думаю, с этими своими искрящимися молниями руками и волосами, да еще с развевающейся за плечами накидкой от мантии я выглядела весьма грозно и впечатляюще.

Вот только Калипсо это скорее забавляло.

Он умудрялся смотреть на меня снизу вверх так, будто смотрел свысока. Усмешка ехидная до невозможности. И этот его взгляд так и кричал «ну давай, давай, продолжай, что ты мне хочешь сказать, что ты мне сделаешь?»

— У меня нет проблем с телепортацией, что не так?! — громко возмущалась я. — Ты просто вредничаешь по какой-то причине и не хочешь пускать меня, чтобы я… Чтобы что? В чем причина-то? Ай, неважно, сейчас ты в любом случае пойдешь вместе со мной и при мне подтвердишь мою заявку, а не то я…

Я спрыгнула со стола и с угрожающим видом двинулась на Калипсо, намереваясь… Ну… Не знаю… Вцепиться в его рубашку и вытрясти душу, как минимум. Настроение у меня было скандальное, и огненный пунш где-то внутри меня только придавал эмоциональности.

Но я остановилась столбом, замерев в каком-то шаге от Калипсо, услышав следующие его слова.

— А не то ты — что? Что ты мне сделаешь? — напевно произнёс он с донельзя ехидной улыбкой. — Опять свяжешь меня и сбежишь?

— Что?.. — опешила я, мигом растеряв весь свой запал и еще не до конца осознав слова Калипсо.

Он глянул на меня исподлобья так хищно, что у меня сердце екнуло, и душа провалилась куда-то в пятки. Молнии в волосах и в руках как-то сами собой потухли — от резко подскочившего в крови адреналина, не иначе.

Калипсо при этом медленно стягивал с себя перчатки, не торопясь, методично освобождая палец за пальцем и насмешливо наблюдая за тем, как я невольно сделала пару шажочков назад, уткнувшись спиной в стол.

— Ну? — вопросил Калипсо глубоким голосом, стянув одну перчатку с себя зубами. — Есть что сказать? Что молчишь, Сова?

Не знаю, как мое сердце не выпрыгнуло из грудной клетки. Но я точно была к этому близка. Всё моё воинственное настроение исчезло напрочь, оставив только желание сбежать куда-нибудь подальше. Было б еще куда бежать…

Сложно было понять настроение Калипсо в этот момент. По его хищному выражению лица можно было понять только то, что он меня из кабинета сейчас не выпустит просто так. Поэтому можно было даже не дергаться в попытке умчаться прочь и избежать неприятного разговора. Бесполезно.

Он молчал, не сводя с меня жгучего взгляда. Ожидал от меня какой-то реакции. Молчать он так мог наверняка очень долго, терпеливо выжидая, доводя до нервного тика своим давящим молчанием.

А я… не знала, что говорить и что делать. Не понимала, что можно было ожидать от Калипсо.

Нервно сглотнула, сделала глубокий вдох и как можно более спокойным голосом произнесла:

— Ну и… Как давно ты понял? Или ты ничего и не забывал и просто водил меня за нос все это время?

— За нос меня все это время водила ты, дорогая моя Сова, — елейным голосочком пропел Калипсо, не сводя с меня тяжелого взгляда. — А вспомнил я сегодня днем, когда поцеловал тебя, а ты при этом коснулась меня руками. Мои воспоминания в ту же секунду вернулись ко мне, от резкой ментальной атаки. Ты не стерла никакие мои воспоминания: я менталист, их в принципе невозможно стереть. Вряд ли ты об этом знала год назад, да-а-а, Сова? Ты их просто заблокировала до поры до времени, и сегодня они разом всплыли вновь в моей памяти.

Зар-р-раза.

То-то он сегодня был такой странный… Не то чтобы подавал виду, что что-то вспомнил — скорее наоборот, Калипсо можно было выдать медаль за блестящую актерскую игру. Но некую смену поведения я не могла не заметить. Даже не поведения, а скорее — взгляда, да, точно. Взгляд у Калипсо сегодня изменился после нашего непродолжительного, но очень яркого поцелуя. Он после этого поцелуя стал смотреть на меня как-то