За горизонт - Андрей Дьяков

Однако приступать к трапезе никто не спешил. Слишком многое следовало обсудить, чтобы наслаждаться долгожданным отдыхом. Даже толики увиденного и услышанного внутри Ямантау хватило, чтобы понять – радоваться обретению новых союзников преждевременно. Политика, применяемая в отношении беженцев, не оставляла потенциальным переселенцам из Санкт-Петербурга, даже если таковые появятся, уцелев после длительного переезда, никаких шансов на безбедное существование. Полковник неоднозначно дал понять, что будет рад принять в свой «дом» новых постояльцев, но согласятся ли те с существующей в Ямантау иерархией? Навсегда навесить на себя и будущие поколения ярлык второсортных, рабским трудом расплачиваться за кров и пищу, быть в вечном услужении у горстки избранных? До добра такой расклад не доведет, и наглядный пример тому – Империя Веган. Разница лишь в методах и средствах достижения поставленных целей. По крайней мере, в отличие от «зеленых», Полковник никого силком в свой город не тащит. Да и до остального мира ему, похоже, никакого дела нет. На данном этапе, по крайней мере…

В любом случае, возможность возвращения в Питер с вестями о подземном городе даже не обсуждалась. На этот счет вся команда без исключений выразилась единодушно. Сейчас важно было определиться с дальнейшими действиями и решить, соглашаться ли на авантюру, предложенную военным.

– Что думаешь, Мигалыч? – в ожидании ответа сталкер покосился на старейшего из присутствующих.

Путеец озадаченно почесал затылок, тяжко вздохнул:

– Заманчиво, туды его в качель… Седой дело говорит. Без полноценного ремонта далеко не укатим, да и крюк не особо большой. Даст бог, шустро доберемся…

– Патроны тоже лишними не бывают, – резонно добавил Геннадий. – Горючка опять-таки… Еще неизвестно, как там, впереди, сложится.

– Все это, конечно, верно, – Таран устало помассировал виски. – Другой возможности восполнить ресурсы может и не встретиться… Глеб, чего молчишь?

Мальчик недоверчиво покрутил в руках сухарик. Поразмышляв, положил обратно на поднос, встретился взглядом с приемным отцом.

– Полковнику понадобятся гарантии того, что мы выполним свою часть сделки. А это означает только одно – кому-то придется остаться в Ямантау, пока вопрос с ясненской дивизией не будет решен.

Таран оставался недвижим, мрачнея все больше, – сын как никогда точно озвучил терзавшие его опасения.

– И кто же это будет? – спросил путеец в повисшей вдруг тишине.

С предложениями не торопились. Никому не хотелось становиться заложником престарелого интригана, даром что внутри безопасного убежища.

– Глеб и Аврора – сразу нет. Малы еще. Мигалыч нужен за рулем. Дым понадобится тебе в вылазке, – Безбожник исподлобья посмотрел на командира. – Методом исключения остаюсь я.

– Резонно, Натаныч, – подытожил Таран. – На том и порешим. Сделаем дело, и сразу вернемся за тобой.

Уловив смятение во взгляде сына, сталкер терпеливо развернулся к нему вместе со стулом:

– Что еще, Глеб? Давай, говори. Сейчас не время отмалчиваться.

На лице мальчика на миг отразилась внутренняя борьба, но в следующее мгновение он все-таки не удержался:

– Все это очень подозрительно. Стоит ли доверять Полковнику?

– А у тебя есть основания не доверять? – парировал Таран.

– Вам не показалось странным, что он упомянул о смерти Индейца? От кого узнал?

– Ясное дело – от Шустова.

– Но ведь Шустов все время был с нами!

– Значит, от тех, кто участвовал в штурме! – Сталкер с раздражением поднялся из-за стола. – К чему ты ведешь, Глеб?

– «Степные псы» с Полковником заодно, вот к чему! – выпалил мальчик. – Люди в обмен на технику и пропитание! Иначе откуда у них целехонький танк?!

– Чушь! – усмехнулся Таран. – По-твоему, вся эта пальба в лагере, штурм, БТРы – сплошная бутафория? Представление для узников?

– Этот вояка для них теперь освободитель, герой! Все очень просто! И никакого принуждения! Работай во славу Полковника или сгниешь в плену!

Выдохшись, паренек замолчал. Очередной спор со сталкером стоил ему больших усилий. Тот смотрел на ребенка с едва заметной усмешкой. Выдвинутая теория казалась притянутой за уши.

– Знаешь, Глеб, после встречи с Пешеходом у тебя развилась настоящая паранойя. Нельзя подозревать всех и каждого. Так ведь и свихнуться недолго.

– Ты никогда меня не слушаешь! – надулся мальчик.

За остаток вечера он больше не проронил ни слова. Не хотелось выставлять себя глупцом в глазах товарищей. Однако смутные предчувствия не оставляли паренька в покое. Ведомый наитием, Глеб подошел к двери, нажал на ручку и совсем не удивился, когда та не поддалась. Гостей предусмотрительно заперли, во избежание недоразумений. Или все-таки что-то скрывают?

Улучив момент, когда никто из экипажа не смотрел в его сторону, паренек подобрался к кофейному столику, заставленному опустевшей посудой, и юркнул под свисавшую элегантной бахромой скатерть.

Разомлевшие после сытного ужина путешественники наслаждались долгожданным состоянием покоя, с комфортом расположившись на мягких диванах. Перед новым днем, сулящим трудности дальней дороги, следовало набраться сил.

Когда сгорбленный служка выкатил столик из помещения, никто так и не заметил пропажи Глеба.

Скрип несмазанных колес и монотонное шарканье ботинок по истертому, в заплатах, линолеуму, казалось, не прекратятся никогда. Пыльная скатерка щекотала нос, а спина быстро затекла из-за неудобной позы. Устроившись кое-как на хлипкой полочке, Глеб терпеливо ждал конца вынужденного путешествия и молился, чтобы слуга не заподозрил неладного. Судя по доносившейся одышке, тележку катил человек преклонного возраста. Такой вполне мог списать потяжелевшую вдруг конструкцию на собственную старческую немощь.

Слушая, как пыхтит и мучается незнакомец, паренек вдруг испытал приступ стыда, однако, вспомнив насмешливое выражение отцовского лица, стиснул зубы, постарался выкинуть из головы все лишнее, включая угрызения совести, и сконцентрироваться на текущей задаче.

Правда, о том, что делать дальше и где искать ответы, Глеб не имел ни малейшего представления. На его счастье, проблема решилась сама собой. Судя по остаткам растрескавшегося кафеля на полу, служка прикатил столик в кухонное помещение. Зазвякала посуда, громыхнул чайник. Под недовольное ворчание старика тележка вновь стронулась с места. Паренек очень надеялся, что сумеет улучить момент и ускользнуть, но шанс так и не представился. Сервировав столик, слуга опять двинулся в бесконечное «турне» по коридорам подземного города.

Помещение, куда Глеб попал на сей раз, принадлежало кому-то из высокопоставленных лиц Ямантау. Ковровое покрытие на полу, за долгие годы потускневшее и изрядно истоптанное, но все еще не растерявшее былой парадности, явно указывало на влиятельный статус постояльца.