Драконья луна - Алан Ф. Троуп

– Первым делом я собираюсь поесть.

– Но что, Питер?

– Потом скажу, – сердито отвечаю я.

Летая под сводами пещеры, я заглатываю летучих мышей. Они извиваются, пытаясь спастись от меня, гримасничают. Жую мясо этих жестких, кожистых, отвратительных на вкус тварей, раз уж нет ничего другого.

Насытившись, я возвращаюсь на свое песчаное ложе и залечиваю все царапины и ссадины. Мои мускулы вновь наливаются силой. Хочется спать, но я сопротивляюсь. Мне нужно торопиться, чтобы поскорее спасти Хлою и Генри.

Я исследую пещеру, пробиваясь сквозь громоздящиеся на полу сталагмиты, задевая позвякивающие сталактиты, чувствуя себя маленьким зверьком, ищущим выход из пасти огромного чудовища, стремящимся пролезть между его зубами. Наконец обнаруживается ручеек, утекающий из противоположного водопаду конца озера в какой-то темный коридор. Я доверяюсь этому ручейку, но, прежде чем уйти в полную темноту, оглядываюсь на относительный комфорт слабо освещенной пещеры, и у меня вырывается вздох сожаления.

Продвигаюсь, осторожно вытянув перед собой передние лапы, строго следуя руслу ручья, позволяя ветерку легонько подталкивать меня в спину. Скоро мне начинает казаться, что я иду уже несколько часов, а то и дней. Переходя из коридора в коридор, продираюсь сквозь сталагмиты и сталактиты. Ручей постепенно расширяется и становится похож на реку.

– Питер!

С трудом преодолеваю искушение сделать передышку.

– Что? Уже утро?

– Уже почти девять, любимый. У тебя все в порядке?

– Если можно так выразиться, когда понятия не имеешь, где находишься, то да, у меня все в порядке.

– Надеюсь, – печально говорит Хлоя. – Отец каждое утро спрашивает у меня, когда ты собираешься рассказать ему то, что ему нужно узнать. Ты должен добраться к нам раньше, чем он уедет в Кингстон.

Я бегу так быстро, что боюсь упасть в темноте и сломать шею, спотыкаюсь о камни, натыкаюсь на скалы. Одна пещера сменяется другой. Река все разрастается и крепнет, ветер подталкивает меня вперед. Хлоя сообщает мне, что день прошел и наступила полночь.

Не позволяя себе отдохнуть, я все иду и иду вперед, пока до меня не доносится шум воды, низвергающейся в ущелье. Я осторожно ощупываю ногами дорогу. Над ущельем есть спасительная узенькая кромка, которая постепенно расширяется в тропинку из гальки.

– Круто! – говорит кто-то неподалеку.

– Не то слово! – отвечает другой.

Я улыбаюсь, слыша человеческие голоса. Судя по выговору, это американцы. Я готов смеяться от счастья, завидев слабый свет. Поспешно превратившись в человека, бегу на свет, не обращая внимания на то, что оставляю за собой кровавые следы. Видимо, свет исходит из узкого проема, что справа от моей тропинки. С трудом протискиваюсь в него и с радостью обнаруживаю, что он сразу же расширяется.

В воздухе стоит запах марихуаны. Я иду по извилистому коридору к его источнику.

– Ладно, дружище. Уже поздно. Тебе еще фотографировать. Пошли к памятнику, сделаем не

сколько снимков и выберемся отсюда.

– Сейчас… Еще чуть-чуть.

Камера вспышкой освещает небольшую пещерку как раз в момент моего появления. Я заслоняю лицо от яркого света, перед глазами пляшут огненные точки. На меня в упор смотрят два молодых человека, оба белые, в грязной одежде, в касках с фонариками. Они стоят в противоположном конце пещеры. Между ними и мной – темно-коричневый сталагмит, по форме напоминающий кролика, присевшего на задние лапы.

Тот, что пониже, держит в руке папиросу-самокрутку. Он глубоко затягивается, удерживает в себе дым, потом выдыхает и протягивает папиросу мне:

– Эй, парень, не хочешь курнуть?

Я отрицательно качаю головой. Это совсем не то, что мне сейчас нужно. Второй молодой человек примерно с меня ростом.

– Лазаете по пещерам голым? А я-то думал, что круче нас не бывает.

Улыбаясь, подхожу к ним поближе:

– Я заблудился. Это длинная история. Где мы?

– Это Кроличий коридор, – отвечает парень с камерой. – Вам надо вернуться туда, откуда вы пришли. Там, недалеко, выход. Еще три пещеры – Причал, Большая верфь и Королевская отмель. В общем, каких-то пара тысяч футов – и вы у выхода.

– . А куда выход? – спрашиваю я.

Мой желудок начинает урчать, напоминая о том, сколько времени мне пришлось провести без пищи. Эти двое так молоды, полны сил и энергии. Если бы можно было обойтись без… Но не обойтись.

Молодые люди переглядываются. Потом тот, что с камерой, отвечает:

– В Виндзор, приятель. Да как, черт возьми, вас угораздило потеряться?

Я пожимаю плечами и, обойдя сталагмит, подхожу к ним:

– Вы меня не подбросите, ребята?

– Да, конечно, – на этот раз отвечает тот, что пониже. – У Эрика снаружи папашин джип. Нам только нужно здесь кое-что закончить. Мы уже собираемся уходить. Хотим успеть до темноты.

– А во что вы собираетесь одеться? – спрашивает парень с камерой.

В этот момент я хватаю его за голову и с хрустом ломаю ему шею. Он падает как тряпичная кукла. Маленький роняет свою папиросу, пятится.

– Ты что, черт тебя побери? Что такое? Мы тебе ничего плохого не сделали!

– Я знаю, – говорю я, идя за ним и позволяя ему наконец упереться в стену. – Просто мне нужно то, что у вас есть.

Я волоку оба тела к реке. Потом принимаю свое настоящее обличье и ем.. Свежее мясо! Я насыщаюсь до отвала, а остатки выбрасываю в реку вместе с песком, испачканным кровью.

Борясь с расслабленностью, которая всегда меня одолевает после еды, и усталостью от долгого путешествия, снова превращаюсь в человека и надеваю на себя одежду того парня, что повыше. Тесно. В его рубашке и брюках я чувствую себя как сосиска в целлофановой упаковке. Но у меня нет ни времени, ни желания делать свое тело тоньше и ниже, чтобы одежда пришлась впору. Хорошо, по крайней мере, что я снова одет и что у меня есть лампа, чтобы осветить себе путь.

Не заехать ли в Бартлет-Хаус, чтобы переодеться? Но у меня нет уверенности, что Дерек оставил там хоть какую-то одежду. Кроме того, как бы близко ни находился мой дом, ехать до него – это все-таки время. А мне сейчас надо побыстрее добраться до Ямы Моргана и встретиться с Чарльзом Бладом,

Я надеваю шлем убитого мною мужчины, обшариваю карманы обоих, нахожу ключи от джипа, деньги – всего-навсего двести двадцать три доллара на двоих и их кредитные карточки. Потом открываю камеру и засвечиваю пленку при свете лампочки на шлеме. Выбросив камеру, кредитные карточки и все, что принадлежало убитым, в реку, я кладу деньги в карман и бросаюсь к выходу. Миновав три пещеры, оказываюсь, как и обещал мне тот парень, у выхода в Виндзор.

Снаружи я останавливаюсь на несколько минут, смотрю на утреннее небо: темнота потихоньку начинает уступать место свету. В ветвях африканского тюльпанового дерева резвится стайка зеленых попугаев, нарушая тишину своей болтовней. Я вдыхаю свежий воздух: ни следа запаха экскрементов и гнили.