Кали - Наталия Никульшина

стою на уютном дворике под деревом, наблюдаю за тем, как милая женщина играет со своей дочкой в песочнице. Ребенку от силы года четыре, женщина молода и красива, и обе беззаботны и счастливы. И прекрасно, что они даже и не подозревают, что находятся под присмотром. Под страшным присмотром. За счастливой семьей наблюдает Слуга Смерти, и это я сейчас не о себе говорю.

У песочницы, совсем близко к женщине, на корточках сидит мой коллега Виктор. Смотрит на маму и дочку жутким взглядом маньяка, не замечая больше ничего вокруг. Понятно, что сейчас он не работе, иначе кто-нибудь из счастливой парочки заметил бы постороннего. Значит, вот, как он проводит свой досуг. Хм… да, у нас много общего и, к счастью, много и различного. Я тоже наблюдаю за живым человеком, но точно знаю, что ему ничего из-за этого не угрожает. А тут все иначе. Виктор наблюдает и точно уверен, что его присутствие опасно для людей. И он желает именно этого, желает быть опасным.

- Тебе не жаль ее? Ведь у нее маленький ребенок! – произнесла я, отвлекая внимание маньяка на себя.

Мой «брат» обернулся, поднялся и подошел ко мне ближе.

- Она прекрасна, верно? – точно, больной.

Я кивнула.

- Верно. И ты хочешь все у нее отнять. Снова. Неужели, тех раз, что ты уже забирал ее и ее близких недостаточно?

- Ей когда-то тоже было недостаточно.

- Ты жесток.

- Я такой, каким она меня и сделала. И, Кали, жестокой была она. Когда я умолял о смерти, а она смеялась в ответ, рассказывала, как сильно она меня ненавидит, и продолжала издеваться над моим уже и так измученным телом. О своей Душе я уже и не говорю.

- Но ведь столько времени уже прошло!

Он пожал плечами.

- И что? Главное, что моя память свежа.

- Ладно, допустим. Но остальные люди-то здесь причем? Например, вот эта маленькая девочка, - я указала на смеющегося ребенка, а Виктор удивленно поднял свои черные брови.

- Кали, как раз она всему виной! И она умрет последней.

Мои глаза непроизвольно расширились. Так это не женщина – Душа жены Виктора, а ее маленькая дочь?! Вот это да. И почему я сразу отсекла этот вариант?

- Но ведь она – всего лишь ребенок!

- Пока, - спокойно ответил он и подкрался к девочке. – Посмотри, Кали, как она прекрасна! Ее глаза никогда не меняются, сколько бы она не перерождалась! – стал он бормотать. - Именно они меня и сгубили. Сначала отняли все, что у меня было, а потом наблюдали, как я медленно умираю, - Виктор наклонялся к ребенку все ближе, заглядывая в детское лицо, а мне становилось все страшнее. Кажется, больные Души все же бывают, вот наглядный пример. – Когда я веду ее Душу по коридору – всегда рассказываю ей всю историю. И она всегда в ужасе, - говорил мой «брат», довольно улыбаясь. – Хочу, чтобы она знала, за что ей все это.

- Я в шоке…, - прошептала я. – Правда, неужели тебе хотя бы остальных не жалко?

- Жалко, - кивнул он, но вышло безразлично. – Я вообще, на свое горе, очень жалостлив, дико сочувствую каждому. Но… ради мести стоит перебороть свои чувства. Она не пожалела меня.

- Но я ведь не о ней сейчас говорю! – воскликнула я, всплеснув руками. – Например, вот об этой милой женщине. Посмотри, как она радуется, как любит свою дочь! А ты отнимешь у нее счастье.

- Кали, - усмехнулся Виктор, отошел, наконец, от ничего не подозревающих людей и присел на землю рядом со мной. Я тоже опустилась к нему. – Этой женщине просто не повезло в этой жизни, она встретила Душу моей Изабеллы. Но ничего страшного, в следующий раз она будет счастливее! Да и вообще, она не потеряет свое счастье, она ведь погибнет до того, как что-то случится с ее ребенком. Я ведь говорил, что Изабелла умрет последней.

Я закрыла лицо руками. Он совсем не понимает, что я пытаюсь донести. Зачем я вообще говорю с этим чокнутым?! Вдруг, это заразно?

- Виктор, но ведь эта девочка – уже не Изабелла!

- С чего ты взяла? – искренне удивился он.

- У нее же уже совсем другая жизнь! И в этой жизни она ни в чем не виновата, как и в предыдущих, что ты у нее отнял. Оставь уже ее в покое!

- Нет, Кали, ты не права. Если подумать хорошенько, то ей, наоборот, очень даже повезло. Изабелла имеет возможность перерождаться снова и снова, в то время как другие Души, совершившие похожие с ней деяния, сразу отправляются в ад. Она же живет.

- И мучается каждую свою новую жизнь.

- Ну…, - протянул он, невинно пожимая плечами. – Во всем есть свои недостатки.

- Виктор, а ты, случайно, не знаешь такую вещь: дурдома для Душ нигде нет?

Виктор рассмеялся.

- Не знаю. Если это намек, что мне туда пора, то я не согласен.

- Еще бы ты был согласен! – тоже засмеялась я. – Это же как с алкоголиком, например. Ни один алкоголик не признает, что он зависим. Так и здесь.

- Спорить не буду, хорошо, - улыбнулся Виктор. – Ты почему здесь?

- У меня к тебе вопросы есть. Могу отвлечь тебя от маньячных игр на некоторое время?

- Конечно! – любезно ответил он, поднялся и подошел к песочнице. – Секунду, Кали, - он посмотрел на дом, и оттуда тут же раздался телефонный звонок.

Мать девочки, чмокнув ребенка в макушку, бросилась снимать трубку.

- Я сейчас, моя сладкая!

Она умчалась, а Виктор присел рядом с малышкой и улыбнулся.

- Скоро увидимся, Изабелла. Я буду скучать, - он вытянул руку ладонью вверх, а на ней появилась маленькая черная роза с гладким стебельком.

Девочка заворожено смотрела на парящий в воздухе цветок, а мне снова стало жутко. Раньше думала, что невозможно одновременно любить и ненавидеть одного человека (или, в моем случае лучше сказать Душу), а теперь убедилась, что была не права. Такое возможно. Наверное, это ужасные чувства.

Я громко и тяжело вздохнула, Виктор оставил розу на песке у маленьких ножек, вернулся ко мне и протянул мне руку.

- У меня есть отличное место, где будет приятно поговорить на любые темы. Идем?

Я осторожно коснулась его руки.