Слово из трех букв - Игорь Аббакумов

- Никита Сергеевич, вы показываете в эпизоде, что между «Астрой» и поисковой партией осуществляется мгновенная связь. А так не будет! Одна световая секунда по космическим меркам — совсем ничего. Одна секунда это почти мгновенная связь. Дальше общение с паузами. Это неизбежно. Так на каком расстоянии находится обломок корабля от «Астры»?

— Господа! Но ведь если это все учесть и показать что между вопросом и ответом проходит например полчаса, то тогда никакого кина не будет! Просто не получится этого снять. Вернее, снять это можно, но это уже будет не кино. Дайте мне возможность хоть в этом соврать!

Соврать в этом вопросе мои инженеры ему нехотя разрешили, но простив ему это, они не простили ему кувалды. Начали с того, что они в таком количестве явно не нужны. Тут Нахалков уперся, и отбил атаку аргументом «Я так вижу! Кто больше понимает в искусстве, я или вы?» Это нисколько не впечатлило зануд и они с вежливой насмешливостью объяснили Никите Сергеевичу, что произойдет с человеком, решившим ударить кувалдой в условиях невесомости. А вот тут на выручку Нахалкову пришла уже я. Мое преимущество было в том, что я в советское время, как и все граждане СССР, каждый вечер смотрела программу «Время». Именно в этой программе однажды показали тот инструмент, которым работали наши космонавты на станции «Салют-5». В числе прочего, показали как устроен тот молоток, которым работают в условиях невесомости.

— Товарищи инженеры, прошу вас посмотреть вот сюда, — с этими словами я набросала на планшете разрез бойка «космического молотка», — все дело в том, что боек этого инструмента полый и полость заполнена свинцовой дробью. Никакой отдачи! Боек «прилипает» к той поверхности, по которой бьет.

К моему обращению «товарищи», здесь уже привыкли. «Их благородия», которых здесь хватало, давно подметили, что господами я называю людей совершенно посторонних, а тех кого можно отнести к соратникам, называю товарищами. Такая манера обращения к людям не вызывала у них неприятия и им даже льстило, что я к ним обращаюсь подобным образом. Более того, переход из «господ» в «товарищи» они воспринимали как повышение личного статуса.

Объяснением того, как устроен молоток, дело не ограничилось. Особенности устройства инструмента предназначенного для работы в условиях невесомости, это тема интересная для любого инженера. А раз интересна, то бедного Нахалкова оставили в покое и занялись более приятными делами. В ходе обсуждения мне пришла в голову одна интересная идея. Зачем мне самой лично что-то объяснять людям Кирилла Кирилловича? Что я им могу полезного сказать? Отрывочные сведения? Им этого мало! Они обязательно начнут задавать уточняющие вопросы. И как я отвечу на то, в чем сама не разбираюсь? А ведь есть решение! Когда я готовила «алмазный вопрос», у меня была проблема: как сделать так, чтобы от моего сообщения о вилюйском алмазном месторождении не отмахивались профессионалы? Тогда мне очень помогла беседа с «ботаником» учившемся в Горном институте. Именно он и рассказал мне про сопутствующие признаки таких месторождений. После его объяснений, мне оставалось только получше описать местность в нашем варианте «Тарзана». И это сработало на все сто! Но если это работает, то почему бы мне не пользоваться этим методом и дальше? Что мне для этого нужно? А нужны мне люди, имеющие отношение к науке. Нынешняя Российская Академия Наук давно уже является смрадным болотом, где люди заняты не наукой как таковой, а карьерой. Как и всякое учреждение в этой России, оно давно находится во власти семейных группировок. Сын академика становится академиком. Для прочих это исключено. Талантливых ученых еще хватает. Но если ты не сумел породниться с влиятельным семейством, то быть тебе всю жизнь донором для бездарных паразитов. Именно фамилии паразитов стоят во главе списка группы авторов при публикации трудов. Именно паразиты становятся лауреатами самых престижных премий. Ну а простому таланту, будь он даже гением, выше определенного уровня не подняться. И это в том случае, если ты молча и смиренно следуешь установившимся порядкам. С непонятливыми бунтарями система расправляется еще в самом начале их научной деятельности.

Найти тех, кто отвергнут но не сломлен наверное не составит труда. Я конечно не в состоянии создать им условия для полноценной научной деятельности. Но ничего, потерпят чуток. Годика два, не больше. Первое, чем они займутся — дадут добротное теоретическое обоснование моим «откровениям». В этих обоснованиях они кстати смогут столько убедительных мелочей отразить, о которых я и представления не имею. Полученный материал отправляем гиперборейцам. Что еще? А то, что доктор Кац у нас в России не один такой хороший. Наверняка будут люди приходить с разными идеями: гениальными и не очень. И даже откровенно глупыми. Именно «научники» и займутся отделением зерен от плевел. Хорошо, но ведь это не каждый день будет происходить. А в остальные дни чем им заняться предстоит? И как они вообще организованы будут? Вот организован недавно при Ордене Научно-Практический Комитет. Правда он не велик. Состоит только из доктора Каца. А сам Кац получив в свое распоряжение маленький стационар, громко названный Лабораторией Космической Медицины, творит выдумывает и пробует. И требует людей, денег и финансирования. Да и некогда ему на заседания ходить. Значит, не будем мешать мух с котлетами. НПК как и ВЧК это детища Гражданской Обороны и существует на частные пожертвования, причем не только мои. Гиперборейцы тоже заинтересовались Кацем. А мне нужны кадры для Ордена. В принципе, найти их получится. Собираем их вместе и называем их тусовку весьма красиво и непонятно: Коллегиум. В обычные дни члены Коллегиума пусть занимаются своими теориями, а чтобы жизнь им совсем медом не казалась, нагрузим их преподавательской деятельностью. Мне ведь понадобятся со временем хорошо образованные люди!

Задумавшись, я как-то пропустила момент, когда совещание начало рассуждать о жизни пидоргов после боя:

— Я конечно понимаю, что станция их обладает огромными возможностями разного плана, но коллеги, она как минимум транспортный терминал.

— Значит вы считаете, что время от времени должны приходить корабли из Метрополии?

— Или из ближайшей провинции. И приходить они должны регулярно.

— Логично коллега, вполне логично. Вопрос только в том, что это за корабли? Боевые, транспортные, исследовательские…

— Транспортные конечно. Боевые? Не знаю. Внешней угрозы нет. В этом районе пространства точно нет. А от случайных гостей типа наших гиперборейцев им есть чем отбиться.

— Кстати коллеги, не забываем о назначении этой базы. Скорее всего она является пунктом базирования для исследовательских кораблей. Иного смысла в ее существовании я не вижу.

Нахалков, которого перестали терзать инженеры, начал делать пометки в своем блокноте. Молодец! Сразу сообразил, что сценарий стоит слегка дополнить. А как его не дополнять, если картина получалась весьма убедительная. Окопались на Проксиме злыдни и оборудовали опорную базу для исследовательских кораблей. Ну а те в данный момент рыщут где-то в пространстве. Сколько их? Интересный вопрос. Ради одного корабля никто не станет затевать такое строительство. А ради нескольких отрядов — смысл есть.