Поступь Повелителя - Оксана Панкеева

– Сеньорита… Простите… – тихо произнес кто-то рядом, почтительно и виновато.

Ольга обернулась, навалившись на ворота спиной, чтобы не упасть, и старательно поморгала. Тощая нескладная фигура пожилого циркача из фургона расплывалась перед глазами, тошнотворная слабость быстро разливалась по всему телу, превращая конечности в кисель.

– Простите, мы не сможем заплатить… – тихо и безутешно продолжал старик, униженно склонив перед ней голову и прижимая к груди помятую шляпу. – У нас нет таких денег… Вот, только четыре… больше нету…

– Не надо… – торопливо отозвалась Ольга, вмиг почувствовав себя гнусным эксплуататором и гидрой мирового капитализма. – Не надо денег. Езжайте. Ничего не надо.

Туман поплыл, сгущаясь в темноту, мир зашатался и опрокинулся вместе с дорогой, воротами, каретами и далеким испуганным голосом: «Что с вами, сеньорита? Вам плохо?»

– Не реви, – сурово изрек придворный маг, взирая на своего короля с неодобрительным раздражением. – Стыд и позор! Взрослый мужчина, а чуть что – сразу в слезы!

– Хорошенькое «чуть что»! – всхлипнул Орландо. – Во дворце осталось полно наших людей! Их же всех убьют…

– Может, кого-то и убьют, – согласился Макс, начиная потихоньку теребить косу. – Но скорей всего, они успеют сдаться. Я не зря сам отбирал, кого оставить во дворце, чтобы он выглядел обитаемым. Если бы отбирал генерал Борхес, он бы наверняка оставил самых отважных, готовых умереть за правое дело. А это глупость, такие нам еще понадобятся. Я же отобрал худших. Готовых струсить, сдаться, предать. И мы избавились от ненужных элементов, и они, возможно, выживут, если успеют сложить оружие. Так что, не вижу повода реветь.

Он оглядел укромную пещерку, среди которой чудовищным анахронизмом торчала Т-кабина с компактным контрольным устройством, и подумал, что он со всех сторон молодец получается. Не зря полгода назад, еще будучи региональным координатором, изобретал всевозможные предлоги для сохранения этой, казалось бы, уже ненужной кабины. Как чувствовал, что она еще понадобится. Хотя, собственно, почему «как»? Вор и должен чувствовать такие вещи, на то ему нюх даден.

– А Шеллар? – напомнил король, в очередной раз шмыгая носом. – Амарго ведь говорил тебе…

– А Шеллара я предупреждал, – раздраженно огрызнулся мэтр, стараясь не показать, как он сейчас жалеет, что не уперся тогда посильнее.

– Его убьют.

– Может быть. Если его раскусили. А может быть, нет. Есть вариант, что его просто проверяют, обычная практика контрразведки. Если он эту проверку выдержит, все обойдется. Нечего оплакивать его раньше времени.

– А он выдержит?

– Зависит от того, насколько крепко его возьмут за задницу.

Такое сомнительное утешение вряд ли могло добавить оптимизма расстроенному королю, но рыдать он все же перестал. Выплакался, наверное.

– Мэтр… – со слабой надеждой спросил он, утирая рукавом мокрое лицо. – Подумайте, может быть, мы можем ему как-нибудь помочь? А? Ну хоть как-нибудь?

– Можем, – проворчал Макс и протянул его величеству носовой платок. – Попросишь гномов, пусть сделают для него гроб.

Орландо отнял руки от лица и в шоке воззрился на наставника. В темных влажных глазах мелькали, неуловимо сменяясь, недоумение, ужас, негодование, обида и уйма иных подобающих случаю чувств.

– Я не шучу. – Придворный маг, который и не сомневался, что его поймут неправильно, поспешил прояснить вопрос. – Гроб, конечно, мало что решит, но все же вероятность немного склонит в нужную сторону. Ты сам должен был заметить, что для Шеллара это как бы хорошая примета. Всякий раз, как ему сделают гроб раньше времени, он обязательно выкручивается. Если бы мы это изделие еще и передать как-то сумели, эффект воздействия был бы усилен…

– Мэтр, вы это действительно всерьез? – В голосе короля слышалось недоверие ребенка, которого убеждают в существовании мифического бабая, поедающего непослушных детей.

– Странно слышать такие глупые вопросы от мага, – пожал плечами наставник. – Напомни мне, когда будет время, чтобы я рассказал тебе подробнее о влиянии примет и ритуальных действий на вероятность. А сейчас приведи себя в порядок, и пойдем. Не будем же мы сидеть здесь до завтра.

– Да кто меня увидит, – уныло махнул рукой Орландо. – Думаете, наши люди уже успели сюда добраться?

– Люди – вряд ли, а гномы точно уже здесь. Им же два шага от дому. Поторопись, мне еще надо сегодня зайти к Матильде и наведаться к Дэну.

– Про Кантора спросить?

– Ну да. Не в воздухе же он растворился, в самом деле! Из замка он уехал, туда уже гонец успел смотаться. По идее, должен был прибыть в столицу. Куда он мог деться с тремя такими довесками? И как могла потеряться в Мистралии такая приметная компания?

Харган с любопытством оглядел делегацию, невольно задержавшись на ослепительно оранжевом шейном платке полномочного представителя оппозиции и задавшись вопросом: насколько реальна идея отпугивать граков при помощи подобного цветового решения костюма?

– Слушаю вас, – коротко произнес он, стараясь не улыбаться, чтобы не шокировать заранее будущих союзников и помощников.

Что ему скажут, он уже знал заранее. Кто б сомневался, что его ждали с надеждой, как избавителя и благодетеля. У прежнего правителя урвать кусок власти было затруднительно, у него своих приспешников хватало, а тут такая возможность. Дикарю понятно, завоевав континент, господин наместник не разорвется на части, чтобы управлять каждой страной самолично. Ему нужны будут свои люди на местах. И часть этих людей должна быть из местных, иначе деятели вроде покойного брата Хлафа развалят все, до чего дотянутся, как это сделали в прошлый раз.

Столь же несомненно, что возможные привилегии зависят от расположения наместника, а кто быстрее и глубже прогнулся – тому и главный шмат благоволения. Можно поспорить на остаток хвоста, что господин… как его?.. Лауренсио да Коста едва дождался окончания операции по захвату дворца, нетерпеливо притопывая под самыми воротами, чтобы первым предстать перед наместником.

Харган слушал приветственную речь, преодолевая отвращение, и с трудом сдерживал желание ухмыльнуться в глаза этому верноподданному пугалу. Король Эгины, который погиб, сражаясь, король Мистралии, который сбежал в горы и еще наверняка доставит кучу неприятностей, даже обманщик Шеллар, бесстрашно рискующий головой в своих шпионских играх, – все они вызывали хоть какое-то уважение. Кабальеро в режущем глаза костюме не вызывал никакого.

Видимо, такова судьба завоевателя. Смелые и достойные представители завоеванных народов не хотят с ним водиться. Служить новым хозяевам приходят другие, которым все равно, кому служить, лишь бы платили хорошо. До недавних пор он считал, что хотя бы Небесные Всадники служат бескорыстно, по совести, из убеждений. Однако личное знакомство с верхушкой ордена сильно поколебало его уверенность.