Магический клинер на контракте - Юлия Галынская

переполненный бункер. Около тридцати мужчин в форме, вытянувшись по струнке, выслушивали указания Семена по поводу очистки блоков захвата. Кажется, за выходные произошло слишком много изменений. Глеб, стоявший рядом с Семеном, дал отмашку на капсулы, поторапливая переодеться. Макс понятливо кивнул и, развернувшись, направился к своей комнате, но у лестницы его перехватил Шан и молча, ухватив за руку, втащил в столовую.

За столом сидела хмурая Милана, у ее ног стояла переноска Пуселя. Маска и перчатки лежали у дальней стенки, спрятавшись за любимую игрушку дымовой гусеницы. Доходяга опасливо выглянул из-за посудного шкафчика. «Что происходит?» — было бы вполне резонным вопросом в такой ситуации, но Шан, покачав головой, приложил палец к губам и, махнув рукой, показал на девушку и стулья напротив нее. Молча пройдя к ним и усевшись напротив Миланы, Макс заметил, что у девушки пролегли заметные синяки под глазами.

— Что происходит? — нарушил Макс тишину, несмотря на знаки молчать от Шана.

— А ты не видишь? — девушка подняла тяжелый взгляд. — У нас смена власти. Военные взяли под контроль наш отдел, дабы не допустить ухудшения ситуации.

— И в чем она ухудшилась? — Макс потянулся и, достав из кармана небольшую пластиковую коробочку, поставил ее на стол. Повернувшись, проверил что дверь в комнату закрыта и нажал на кнопку, расположенную с боку устройства. Пластик стал слабо мерцать, и от этого сияния Доходяга тихо клацнул зубами, а маска Пуселя, тихо дрогнув, стала подниматься и формировать часть дымчатого тела. От внимания Шана и Милы это не ускользнуло, и девушка более спокойно объяснила:

— За выходные в десятки раз увеличилось формирование МРОКа. Оба чистилища переполнены разными формами мрокусов… Ученые в один голос говорят об ухудшении ситуации. Раньше мы ловушки в подземелье один раз в неделю чистили. Но в эти дни мы получили сигналы о полном заполнении. И капсулы захвата то и дело сигналят о попадании мрокусов. Раньше все шло со стороны Источника, но сейчас сигналит весь город.

— Что это? — не выдержал Шан, кивая на коробочку.

— Долго рассказывать, но готов это сделать, если ответите на пару вопросов.

— А тебе не кажется, что сейчас не время для допроса? — нахмурилась Мила, но Шан поднял руку привлекая к себе внимание.

— Спрашивай.

— Шан! — Мила явно была недовольна таким попранием ее авторитета, но техник на удивление покачал головой и заметил:

— Ты, видимо, забыла, что на выходные Макс брал документы? И если это что-то новенькое из работы его деда, я готов ответить и на более чем двадцать вопросов.

Мила откинулась на спинку стула и махнула Максу рукой, предлагая ему спрашивать.

— Перед тем как я зашел, у вас были негативные эмоции. Раздражение, злость, страх… Об этом я не спрашиваю. По вам всем это было видно, — остановил сарказм Миланы парень, и та отвернулась, подтверждая его правоту. — После того, как я нажал на кнопку произошло улучшение настроения? Эмоций?

Шан задумался, а вот Доходяга, клацнув костяшками по стенке шкафчика, осторожно заметил:

— Стало лучше. Значительно.

— Пусель? — Макс заглянул под стол, где стояла любимая переноска мрокуса, но тот уже сам поднялся над столом в своей полной форме и спокойно заметил:

— Да, Максим. Стало значительно лучше.

— Что вы чувствовали? Зуд, раздражение, страх?

— Зуд, — Доходяга помахал своей клешней и даже шагнул ближе к Максу.

— Раздражение, — Пусель склонил свою маску над коробочкой. — Все тело вибрировало.

— А сейчас легче?

— Значительно.

— А мне тоже полегчало, — заметил Шан, покосившись на хмурую Милану, что смотрела на мрокусов. — Чувство тревоги даже спать не давало.

— Мне не полегчало, — отрезала Мила.

— У тебя что-то произошло помимо вторжения военных на нашу базу? — тут же уточнил Макс.

— Даже если что-то и произошло, тебя это не касается, — Мила чуть повысила голос.

— Касается, — резко перебил ее Макс. — Ты моя ведущая. Ты следишь, чтобы я не вляпался в неприятности. И если есть нечто, что тебя тревожит, я должен знать об этом.

— Зачем?

— Затем, чтобы устранить причину и вернуть тебе твой здравый смысл.

— Ты ничего не сможешь сделать! — Мила вскочила, уперев руки в стол, нависая над Максом. — Никто не может!

— Уверена⁈ — Макс поднялся и уже в свою очередь навис над девушкой. Шан чуть отодвинулся на стуле, растерянно наблюдая за странной перепалкой. Неожиданно для всех, губы девушки вздрогнули, и она, судорожно перехватив воздух, тихо прошептала:

— Никто не может…

Крупные слезы скатились по ее щекам, и, закрыв лицо руками, девушка отвернувшись, зарыдала. Макс спокойно обошел стол и, обняв девушку, прижал ее к себе. Та, уткнувшись в плечо парня, разрыдалась еще сильнее, одновременно пытаясь объяснить свое горе.

— Мама… Маме стало хуже… Врачи говорят: «Забирайте»… А дома… Этот гад, ремонт затеял… а маме нельзя открытые источники… А он слушать не хочет…

— Что с мамой? — осторожно уточнил Макс, поглаживая девушку по спине.

— У ее мамы редкое отторжение активной магии, — осторожно объяснил Шан, с сочувствием смотря на подругу. — Ей нельзя находиться рядом с ее источниками.

— А он — это кто?

— Он — это хозяин дома, в котором мы снимаем комнаты, — Мила неожиданно оттолкнула Макса и, отерев слезы, села на свое место. — Пока меня не было дома, он установил несколько очагов активной магии. И мне теперь некуда привезти маму. Врачи не могут стабилизировать ее состояние и говорят забирайте, а я не могу ее забрать, потому что некуда… А они все звонят…

Мобильный телефон, лежавший перед девушкой, завибрировал, и Макс, заметив фото медицинского центра, выхватил телефон раньше, чем Мила ответила на звонок.

— Слушаю вас… Да… Когда? Какие нужны условия для транспортировки? Понял. Хорошо. Завтра вечером мы ее заберем. До этого советую вам обеспечить ее всем необходимым.

Голос, которым разговаривал Макс, поразил всех, и даже Мила не смела вмешиваться. Парень же, закончив разговор, достал свой телефон и набрал номер деда. Прошло несколько гудков, и тот отозвался.

— У меня предложение, от которого ты не можешь отказаться, — заметил Макс сразу.

— Уже интересно, — хохотнул дед. — Рассказывай.

— Надо впустить в дом родителей двух жильцов.

— Кто такие?

— Одна сотрудница с моей работы Милана Тихая и ее