Место Снов - Эдуард Веркин

Солнце постепенно раскочегаривалось, Зимин разморился на этом солнце и стал подремывать, потому что местность вокруг была однообразная и клонившая в сон. Справа объявилась река, видимо, питавшая озеро, она текла медленно, без извивов и плесов, через сочную осоку и низкие кустарники с кучерявыми листьями. Зимин почему-то представил, как в эту реку войдет кит или какое другое водяное чудовище, как он застрянет между берегами и будет пыхтеть, пуская фонтаны и радуги.

Скоро по сторонам стали попадаться небольшие и абсолютно круглые озерца, да и вообще, все вокруг было какое-то круглое или овальное, даже деревья, глаз не цеплялся за предметы, и от этого Зимину хотелось спать еще больше.

Вот Зимин и спал. Сквозь сон его немного смущало отсутствие дороги. Так, самую малость. Иногда Игги оступался, Зимин просыпался и думал, что трава – это, конечно, хорошо, но неплохо бы было, если бы ландшафт немножечко изменился. Чтобы снова случилась степь, но не высохшая до серого состояния, а желтая и жизнерадостная. Впрочем, как показывал опыт пребывания Зимина в Стране Чудес, все изменения ландшафта здесь происходили неожиданно.

Потом Зимин проснулся и начал думать: есть ли здесь волки или какая другая голодная фауна? И сразу успокоился. Голодная фауна, безусловно, заинтересуется сначала не им, сначала она заинтересуется Ляжкой.

Зимин посмотрел на Ляжку.

– Чего смотришь? – спросил тот.

– Да вот, думаю, это ты или просто куча навалена.

И громко, как и подобает настоящему рыцарю, засмеялся.

Солнце разозлилось уже совсем не на шутку, и Зимин, закупоренный в многослойную броню, стал поджариваться. Вода, которой была пропитана вся его одежда, принялась испаряться, и Зимин оказался будто в пароварке. Ему хотелось искупаться, но речные берега были непроходимо заосочены, а в озерцах купаться он опасался, так как выглядели они подозрительно спокойно и гладко, что являлось верным свидетельством обитания в озерных глубинах вредоносных тварей вроде водозавров или там саблезубых бегемотов. Распускать же броню Зимину не улыбалось, в броне ему очень нравилось. И еще он опасался, что обратно затянуть ее не удастся. Он попробовал снять шлем, но без шлема было еще жарче, так что ему пришлось вернуть шлем на место.

Очень скоро Зимину захотелось пить, а во фляге воды не было, и Зимин принялся искать озерцо поменьше, в котором саблезубый бегемот не уместился бы. Но озера как назло попадались все достаточно крупные, а Зимин рисковать не хотел.

Ляжка тоже мучился от жары, но, как всякий настоящий приспособленец, он быстро нашел выход – шагал точно в тени Зимина и коня Игги, тем и спасался.

Подходящее озерцо Зимин обнаружил не скоро. Водоем был невелик в размерах, где-то двадцать на двадцать, берег песчаный и низкий, вокруг произрастали кусты, и никаких звериных троп и водопоев не наблюдалось. Зимин ускорил Игги с помощью шпор. Подгоняемый жаждой и чувствуя себя Монтесумой, он приблизился к озеру уже метров на двести, как вдруг кусты по берегу раздвинулись, и на пляж выбежала девчонка.

– Смотри-ка – мурена, – громко прошептал Ляжка.

Зимин натянул поводья, спрятался за какой-то ближайшей ракитой и стал наблюдать. Ляжка дышал ему в ухо, причем умудрялся это делать прямо с земли.

Девчонка была красивая, стройная, с волосами красными и короткими, одетая в узкую кожаную куртку и в кожаные штаны. На ее бедрах был широкий плетеный пояс с ножом, а из-за спины торчал костяной меч с длинной рукояткой.

Она вынула меч, воткнула в песок, сбросила мокасины и подошла к воде. Видимо, вода была холодная – пощупав ее пальцами, девчонка села у самой кромки и стала мыть ноги.

– Какая, блин, – шептал Ляжка и переминался с ноги на ногу. – Пригласить бы такую в пирожковую…

– Тише ты, – шептал ему Зимин.

Девчонки никогда особо не занимали Зимина. Нет, он иногда на них посматривал, но они не вызывали у него никаких эмоций. Ему не хотелось втыкать в них булавки, подкладывать кнопки или приглашать на дискач, он был к ним вполне равнодушен. В друзья девчонки не годились, да и не нужны были Зимину друзья. Правда, однажды он вроде типа влюбился в Ташку Иванову, но это была слишком душераздирающая история…

И вообще.

К тому же девчонки, по мнению Зимина, совершенно не секли в компьютерных играх и были глупы и легкомысленны. Но эта чем-то привлекла его, наверное, легкими восточными чертами и немного смуглой кожей, а также тем, что была на кого-то похожа. Во всяком случае, что-то пошевелилось в глубине души Зимина. Красные кровяные тельца, ужаленные генетической памятью татаро-монгольской конницы, засуетились, и Зимин, удивленный этим, распялил глаза пошире, чтобы разглядеть девчонку получше.

Если бы он был внимателен и следил за собой, то обнаружил бы, что ни восточных черт, ни смуглой кожи он с этого расстояния просто не может видеть в силу слабости своего зрения. Восточный образ красавицы всплыл в его мозгу так, сам по себе. Вроде как случайно.

И если бы он был спецом в ретрогипнозе и умел бы размахивать перед зеркалом маятником и шептать мозгокрутским вкрадчивым голосом, то заглянул бы туда, вглубь, в тишину, в десятки поколений своих предков – и увидел бы таки всадника с маленьким круглым щитом, на угрюмой низкой лошадке и в меховой островерхой шапке.

Треугольное лицо всадника лоснилось от сала, предохраняющего от зимнего ветра, а за спиной уходил в небо черный смоляной дым.

Но ничего этого Зимин не увидел и ничего этого он не знал. Он вгляделся в девчонку и решил, что она сильно походит на Яну Тэкс, Потрошительницу Глазниц из некогда любимой Зиминым игры, пройденной им, по крайней мере, восемь раз. И после этого она понравилась ему еще сильнее, поскольку Яна Тэкс была самой симпатичной виртуальной красавицей. У Зимина на стене имелся даже плакат с ее изображением.

И вообще, присутствие девчонки Зимина удивило – до этого он полагал, что в Стране Мечты обитают одни лишь мальчишки. А вот, оказывается, нет. Зимин попытался решить, хорошо это или плохо и будет ли ему от этого какая-то польза, но тут Игги оступился и вывалился из кустов на пляж. Зимин лишь успел принять подобающий вид и стереть с лица выражение крайнего интереса. Затем Игги, влекомый силой тяжести и конской вредностью, споткнулся и припал на передние ноги, отчего Зимин проскользнул между лошадиными ушами и позорно бухнулся в ледяную озерную воду.

Зимин зажмурился. Досчитал до десяти, потом открыл глаза. Это была она, Зимин узнал. Именно она была вырезана на плече рыцаря Перца. Неизвестным художником. За шпагу с богатым эфесом, в виде морского змея, вступившего в бой с кашалотом. Зимин смотрел и не знал, что сказать. И что вообще делать.

– Ты кто?

Зимин не нашел что ответить. В голове вертелось сакраментальное «конь в кожаном пальто», но озвучить подобное Зимин в присутствии девушки почему-то постеснялся. К тому же Зимину было стыдно за свое позорное падение меж лошадиных ушей, за свою неловкость, недостойную положения мужчины и рыцаря без страха и упрека. Поэтому он промолчал и поискал глазами Ляжку.