Слезы Моря - Ольга Шерстобитова

Трин!

Но она в Академии, я точно знаю, что маги вернулись с пробежки. И Трин…

Новый виток боли, от которой я едва не падаю и еле сдерживаю крик. Нельзя позволить агонии взять верх. Я сильнее. Но Трин в беде. Однозначно.

Сосредоточился, дотянулся и… Она смерти моей хочет!

Твою ж…

— Четвертая гидра на южном берегу! Там Трин! — крикнул я друзьям, которые помогали раненым.

Рэм выругался. Я же…глубоко вдохнул, заставляя себя не обращать внимания на боль, призвал волну.

Море послушно отозвалось, подхватило и понесло туда, где двадцатилетняя девчонка противостояла чудовищу. Наверняка ранена, сил не осталось, но все еще жива. Ее бы смерть я точно почувствовал.

Я откинул Трин подальше потоком ветра, усилив обычное бытовое заклинание для сушки одежды. Нет, она бы справилась, не сомневаюсь. Но смотреть, как любимая женщина бьется с гидрой, было выше моих сил. Да и роза с шипами требовала своего.

Чудовище добил сам, заметил краем глаза Нариса, который спешил на помощь, а потом меня сжали дрожащие руки Трин.

Тринлейн.

Я пришла в себя, открыла глаза и сразу же зацепилась взглядом за свечу. Она таяла в медном подсвечнике, слабо разгоняя царившую вокруг темноту. Где я? Сколько прошло времени?

Осторожно села, оглядываясь. Рэм, укрытый пушистым пледом, неподалеку спал в кресле. Возле его ног лежала полураскрытая книга. Огонь в камине почти потух, тлели угольки, напоминая чешую сказочного дракона.

Рядом со мной на тумбочке стоял кувшин с водой. Я осторожно налила кружку, выпила. Странно… Никаких признаков простуды вроде кашля или насморка я не чувствовала, хотя слабость разливалась по телу. Стоило об этом подумать, как увидела с десяток разных флаконов и банок, пахнущих травами. Значит, меня лечили.

Я с сомнением посмотрела на Рэма. Разбудить и узнать, что произошло? Впрочем, догадаться несложно. Я нахожусь в знакомой комнате, получается, Ал меня перенес сюда, едва потеряла сознание, и вылечил. Но где он? Почему рядом только Рэм?

Дикий страх, заставляющий едва ли не терять рассудок, оплел паутиной. Я постаралась ровно дышать и успокоиться. Ал наверняка занят делами. Четыре гидры на побережье! Убитые люди, раненные. И к тому же необходимо уничтожить тела чудищ… Даже Рэм, сильный маг, устал до такой степени, что заснул.

А что творится в Академии? И как там Лотта? Надеюсь, магистр Нарис ей сказал, что я в порядке.

Но несмотря на эти правильные и логичные выводы, спокойно не становилось. Тревога росла, заставляя действовать. Я осторожно откинула одеяло, поднялась. Ноги по щиколотку утонили в мягком ворсе ковра. Поискала обувь и одежду, не желая разгуливать по дому Ала в одной мужской рубашке, едва прикрывающей колени, но ничего не нашла.

Я вздохнула, покосилась на Рэма, в который раз думая, стоит ли его будить. Наверное, пусть отдыхает. Где найти Алэрина, подскажет и экономка Лора. Если она, конечно, не спит. Судя по темноте в комнате и плотно задернутым портьерам, за окнами — непроглядная ночь.

Я еще немного поразмышляла, а потом все же решила сама действовать, не тревожа Рэма. В крайнем случае, всегда смогу вернуться и его разбудить.

В коридоре было темно, гулял легкий сквозняк, будто кто‑то оставил распахнутые настежь окна. Я заглянула во все комнаты, что мне встретились по пути, но они пустовали. Спустилась по лестнице, цепляясь за перила, потому что голова кружилась, и я все еще чувствовала слабость. Да и кругом темно, хотя глаз выколи. Будто дом умер или замер в ожидании чего‑то страшного. Или же я, еще не отошедшая от схватки с гидрой, придумывала все новые ужасы.

Как я ее могла победить? Не понимаю. Погибло пятнадцать магов! Почему удалось создать ледяные копья? Вопросы требовали немедленного ответа. А это значит… мне нужен Апарин! Может, просто стоит его позвать? Интересно, какую странную магию он использует, раз умеет мысленно разговаривать и меня слышать? Да и зачем ему я, пока непонятно.

Сдается, не в качестве игрушки. Any не составит труда меня подчинить. Или слишком благороден, считает такой поступок бесчестным? Не понять. Но ясно одно: хотел бы всего лишь развлечься — медлить не стал. О том, сколько женщин было в его жизни, в Кардосе ходит немало слухов, один другого неприличнее и завораживающе.

Алэрин же меня спасает и защищает. Зачем? Говорил, я ему нравлюсь. Тогда почему не ухаживает, как за обычной девушкой? Дарил бы цветы, звал на прогулки, угощал сладостями. Банально, конечно, согласна. Только понятно, на что стоит рассчитывать и чего ожидать. Сейчас же… Постоянная защита тоже может сойти за знак внимания и того, что я ему небезразлична. Вполне в духе Алэрина, на мой взгляд. Но все же, я чувствовала: дело не в этом. Есть что‑то другое, и мне нужно найти объяснение происходящему.

Не могу больше мучиться и оставаться в неведении. Сна лишилась, еще и днем не будет в душе мира. Так и превращается жизнь… в ужас.

Пока я размышляла, добралась до входа в подвал. Даже не заметила, как здесь оказалась. Шла же на кухню, надеясь застать Лору и расспросить, где найти Алэрина.

Вздохнула, развернулась, чтобы уйти, и услышала приглушенные звуки. Дернулась, дотронулась до ручки двери. Что я делаю? Нельзя идти в подвал. Не нужны мне чужие тайны!

Звук, похожий на рык, повторился. А вдруг в дом пробралось чудовище? Надо вернуться и разбудить Рэма: пусть проверит.

Стон…

Я вздрогнула. И поняла, что времени на размышления, нет. Необходимо войти и проверить, кто прячется в подвале. Если там чудовище, которое мучает жертву, то…

Послышались жуткие удары, и я нырнула внутрь. Сбежала по холодным каменным ступеням и замерла, потрясенная увиденным.

Помещение было освещено магическими огоньками. Голые серые стены… На полу, у моих ног валялся сверкающий погнутый меч, будто кто‑то его неудачно откинул. И Ал… Он стоял, опираясь разбитыми кулаками о стену, прислоняясь к ней лбом, и тяжело дышал. Но не это отчаяние и бессилие, которое я видела, было страшным, а его спина…

На коже серебрилась роза, сверкая острыми колючками и голубыми прожилками на листьях. Стебель, казалось, переплелся с позвоночником, стал единым целым, сросся… Колючки впивались в спину, оставляя жуткие порезы. Заживляющая мазь их, похоже, не брала. Иначе откуда столько шрамов? Листья же наливались каким- то странным белым пламенем, оставляя ожоги. И сама роза… она казалась живой, словно колыхалась от невидимого ветра, и знакомой. До боли и темноты в глазах знакомой. И в этот момент я четко поняла почему. Это моя роза. Тот цветок, что должен быть на защитном артефакте.

Уходи! — не знаю как, но Ал почувствовал мое присутствие. — Вон!

Но я не могла даже шевельнуться. В ужасе смотрела на его спину с мерцающей розой и пыталась унять дрожь в руках. Как так вышло? Кто посмел сделать из человека вещь? Посадили словно раба на цепь!