Потерянная империя - Грант Блэквуд

Из архива вышла улыбающаяся Венди, подняла указательный палец: секундочку! — и уселась за компьютер. Постучав пять минут по клавишам, девушка объявила:

— Смотрите!

Сельма защелкала пультом. На экране появился новый график:

Март 1866 г.: «Шенандоа» продан султану Занзибара.

Ноябрь 1866 г.: «Шенандоа» прибывает на Занзибар, судно переименовано в «Эль-Маджиди».

Ноябрь 1866 — октябрь 1870 г.: большую часть времени «Эль-Маджиди» стоит на якоре, изредка выходя в море по торговым делам.

Октябрь 1870 г.: умирает первый султан. К власти приходит брат.

Октябрь 1870 — апрель 1872 г.: «Эль-Маджиди» предположительно стоит на якоре.

Апрель 1872 г.: пострадавший от урагана «Эль-Маджиди» отправлен в Бомбей на ремонт.

Июль 1872 г.: по имеющимся сообщениям, «Эль-Маджиди» тонет по пути к Занзибару.

Июль 1872 — ноябрь 1879 г.: шесть лет простоя. Местоположение неизвестно.

Ноябрь 1879 г.: по имеющимся сообщениям, «Эль-Маджиди» тонет у острова Сокотра по пути в Бомбей.

— Итак, два вроде бы заслуживающих доверия свидетельства о гибели корабля, которые друг другу противоречат, — заговорил Сэм, — и шестилетний промежуток времени, покрытый мраком неизвестности.

— Сельма, с какой даты начинается отсчет в журнале Блэйлока?

— Насколько удалось выяснить, начинается он с августа тысяча восемьсот семьдесят второго года, примерно через пять месяцев после переезда Блэйлока в Африку. Через месяц после первого сообщения о гибели «Эль-Маджиди», когда пошел отсчет загадочных шести лет, — если сравнивать со шкалой.

— Шесть лет… — задумалась Реми. — Где же был корабль все это время?

Мехико, Мексика

В полутора тысячах миль к югу от Калифорнии, в приемной президента Гарсы в ожидании вызова уже целый час томился Итцли Ривера.

Девушка-секретарь — чуть за двадцать, с наивным взглядом и изящной, как песочные часы, фигурой — что-то печатала двумя пальцами на компьютере, неуверенно шаря по клавиатуре в поисках нужной буквы. Лицо ее выражало крайнюю озадаченность. «Можно подумать, заполняет последние клетки судоку высшего уровня сложности», — пронеслась в голове Риверы раздраженная мысль. Девушку выбрали на эту должность явно не по профессиональным навыкам.

От нечего делать он вдруг задумался, не приказал ли и ей Гарса взять индейское имя. Интересно, какое? Ответ он получил в тот же миг, как по заказу: из интеркома раздался голос Гарсы:

— Чалчиуитль, проводи ко мне сеньора Риверу.

— Хорошо, господин президент.

Чалчиуитль с улыбкой указала невероятно длинным ногтем на дверь:

— Можете…

— Я слышал, спасибо.

Ривера прошел по ковру к двустворчатым дверям и, войдя в кабинет, плотно их за собой закрыл. У стола президента он встал практически по стойке «смирно».

— Садись, — велел Гарса.

Агент повиновался.

— Я как раз читал твой рапорт, — медленно проговорил президент. — Хочешь что-нибудь добавить?

— Нет.

— Я подытожу, если не возражаешь?..

— Пожалуйста.

— Итцли, вопрос был риторический. После того, как эти кладоискатели… эти Фарго… несколько дней водили вас за нос… ты наконец добываешь колокол, перевозишь его на остров к Окафору — и его у вас крадут!

Ривера кивнул.

— Они похитили не только колокол, но и вертолет Окафора. «Еврокоптер» ценой четыре миллиона долларов!

— Еще я потерял человека. Нотчли упал с вертолета и сломал шею.

Президент Гарса пренебрежительно отмахнулся.

— Ты даже не объяснил толком, как Фарго вообще умудрились добраться до вертолета! Может, расскажешь подробнее? Где ты был в это время?

Сглотнув слюну, Ривера нервно сдвинулся на край кресла.

— Я… потерял сознание.

— Что?

— Тот человек, Сэм Фарго, напал на меня, на яхте. Застал врасплох. Он, очевидно, занимается боевыми искусствами.

— Очевидно, — Гарса развернулся в кресле к окну, с минуту побарабанил кончиками пальцев по крышке стола. — Скорее всего, Фарго не угомонятся. Это может обернуться в нашу пользу. Если они действительно так умны, как кажется, то наверняка отправятся хотя бы в одно из известных нам мест.

— Согласен.

— У тебя есть нужные контакты. Свяжись с сотрудниками иммиграционной службы, служащими аэропортов… Да с кем угодно, кто предупредит нас о появлении Фарго.

— Будет сделано. Начну с Антананариву. Еще что-нибудь?

Гарса смерил прислужника тяжелым взглядом.

— В смысле, наказание за провал?

— Да.

Президент тихо, безрадостно засмеялся.

— Итцли, а ты чего ожидаешь? Как в кино? Что я внезапно пальну тебе в лоб из револьвера с перламутровой рукоятью? Или распахну люк у тебя под ногами?

Ривера изобразил улыбку.

Лицо Гарсы стало бесстрастным.

— На данный момент ты все равно лучший в своем деле. Лучший из тех, кто есть в моем распоряжении. Докажи, что я не напрасно в тебя верю. В идеале Сэм и Реми Фарго должны умереть.

— Будет исполнено, господин президент. Спасибо.

— И еще. Нужно организовать похороны…

— Нотчли, — сказал Ривера. — Да, я…

— Нет-нет, другого — Яотля. Сегодня утром они с женой, по-видимому, разбились в автокатастрофе.

По спине агента побежали мурашки.

— Что?!

— Печально, не правда ли? Не справился с управлением, и машина сорвалась со скалы. Оба мгновенно погибли.

— У них же пятилетний ребенок…

Гарса поджал губы, как будто задумавшись.

— Ах, девочка? С ней все в порядке. Она в это время была в школе. Наверное, ей придется подобрать новую семью. Займешься?

— Да, господин президент.

Библиотека Конгресса,

Вашингтон, округ Колумбия

С «американским периодом» жизни Уинстона Блэйлока их познакомила давняя приятельница Сельмы, Джулианн Северсон, которая после увольнения Вондраш возглавила в Библиотеке Конгресса отдел редких книг и специальных собраний.

Северсон встретила Сэма и Реми у служебного входа здания Джефферсона на Второй улице. Входящие в библиотечный комплекс здание Адамса и здание Мэдисона располагались соответственно кварталом восточнее и кварталом южнее.

Обменявшись с Фарго рукопожатиями, Джулианн сказала: