Красный, жестокий, оранжевый - Влада Юрьева

Номер был завершенным, но не жилым. Сюда никого в тестовом режиме не пускали, чего и следовало ожидать. Весь отель был очевидно дорогим, но тут господствовала абсолютная роскошь. Видя рядом с собой поблескивание желтого металла, Елена не бралась сказать, имитация это или настоящее золото.

Однако должного впечатления на нее это не производило, немного раздражало даже. У Елены было много друзей, остро нуждавшихся в деньгах, да и сама она прошла через годы бедности. Ей было неприятно видеть такое транжирство. Какая разница, золотые ручки у комода или нет? Лучше бы эти деньги на лечение детей отдали, которых по телевизору все время показывают!

Она даже хотела поделиться своим возмущением с Катей, но быстро передумала. Елене не хотелось представать перед своей юной спутницей старой брюзгой.

Она прошла дальше в номер, осматривая его внушительное пространство. Ничего подозрительного здесь по-прежнему не было. На нее смотрели интерьеры из каталогов: идеальная мебель, стратегически расставленные свечи и прочие аксессуары. Судя по отсутствию пыли, Диана наведывалась сюда регулярно, и трудолюбию этой девочки можно было только позавидовать. Но у ее трудоголизма имелась и обратная сторона: если тут и были какие-то следы преступления, горничная их давно смыла.

И все же было что-то, что не давало Елене покоя. Странный, отдаленный звук, раздававшийся не в номере даже, а за его пределами, но близко. Как будто животное подвывает и кто-то гулко бьет по металлу… Она не знала, как понять это, не была уверена даже, что правда что-то слышит.

Вдруг ей тоже начало что-то мерещиться, как и остальным? Раньше Елена на слух не жаловалась, но в этом отеле в чем угодно сомневаться начнешь! Она прислушивалась – поэтому резкий крик, раздавшийся с лоджии, резанул ухо особенно остро.

Но она быстро опомнилась, потому что узнала этот голос. Кричала Катя.

– Катенька!

Елена бросилась к ней, позабыв и о своих сомнениях, и обо всем на свете. Ведь девушка сейчас находилась на той самой лоджии, с которой упал Линн, и кричала она от страха, это четко слышалось в ее голосе!

Однако когда Елена добежала туда, выяснилось, что никакая опасность Кате не угрожает и падать она точно не собиралась. Она всего лишь вышла на лоджию, а вернуться уже не смогла: ее напугала ящерица, зависшая прямо на стекле. Рептилия была довольна большая, почти с кошку размером, и хоть она не была опасна, девушку напугала легко.

У ящерицы была кофейного цвета шкура, покрытая красно-коричневыми пятнами. Большие глаза смотрели на мир не моргая – по той простой причине, что у них не было век. Они отражали окружающий мир, а ночью, должно быть, становились черными, как звездное небо. Елена не была экспертом в таких существах, но смотрела достаточно передач о природе, чтобы распознать ящерицу, прицепившуюся к стеклу.

– Катюша, не бойся, это же всего лишь геккон! Он совершенно не опасен!

Когда она подошла поближе, геккон попытался переместиться, но недостаточно быстро, и Елена успела его перехватить. Ящерица была не рада такому повороту и начала извиваться всем своим довольно сильным телом. К счастью, поблизости хватало пустых террариумов, куда можно было запереть незваного постояльца.

Или не такого уж незваного?…

– Как ты, милая? – Елена подошла ближе, обняла свою спутницу за плечи.

Бедная девочка дрожала, на глазах блестели слезы, но она не плакала. Елена не понимала, чего тут бояться, однако предпочла не осуждать.

– Он как будто из воздуха появился, – всхлипнула Катя. – Чудовище настоящее!

– Он не из воздуха появился, а из клетки сбежал, никакой мистики!

Ситуация казалась примитивной только на первый взгляд. Елена быстро вспомнила, что рассказывала ей Алена – пропавшая девочка-ветеринар. Клетки и террариумы в этом отеле были непростые, а со специальной системой защиты. Их даже постояльцы открыть вряд ли смогли бы, а уж о самостоятельном побеге рептилий речи не шло.

И все же геккон оказался на свободе. Возможно, не он один, ведь сразу несколько террариумов сейчас пустовали.

Что это, халатность или чья-то диверсия? А может, шутка? Но таких шуток уже многовато, если вспомнить кровь на люстре!

О вмешательстве потусторонних сил Елена даже сейчас не задумывалась, просто не рассматривала такой вариант. Одно было ясно: у страха, приведшего к тому, что Эндерс Линн упал с семнадцатого этажа на землю, только что появилась вполне материальная форма. Неопровержимых доказательств у Елены не было, но своей интуиции она доверяла.

Следовательно, им с Катей пора просить помощи у других, потому что разбираться с этим самостоятельно становится слишком опасно.

Степан не ожидал, что его наниматель позвонит первым. Он и сам подумывал о том, чтобы обратиться к Тронову за помощью. Сдерживала его не профессиональная гордость – он прекрасно знал, что не со всем можно справиться самостоятельно, и это нормально. Для Степана загвоздка заключалась в другом: он не знал, что именно сказать.

«Им мерещится какая-то чертовщина»? Или «Нам мерещится какая-то чертовщина»? Он не был застрахован от того, что происходило в отеле. Когда при нем говорили о видениях, звуках, криках, стонах, он не мог снисходительно усмехнуться и сказать, что подобной ерунды не существует. Потому что он был частью всего этого!

Уже первый этап проекта пошел не по плану. Тогда Степан был уверен, что уйдет, уволится раз и навсегда. Но прошло время, он остыл, успокоился, и когда Тронов предложил ему продолжить работу, не стал отказывать. Потому что это было интересно, несмотря ни на что, и он хотел наблюдать за расследованием.

Вот только на этот раз ситуация просто ускользала из-под контроля. Он сомневался не в окружении, а в собственном рассудке, и это загоняло его в тупик.

Тронов позвонил сам. Он, как всегда, прекрасно владел собой, но один лишь факт его звонка значил очень много.

– Что у вас там происходит? – спросил он, игнорируя приветствия и прочие формальности.

– Так вот сразу и не объяснишь…

– Попытайся.

– Нет каких-то конкретных событий, – признал Степан. – Но пропала ветеринар, которая работала здесь, Алена. Андрей утверждает, что она могла сбежать.

– А что думаешь ты?

– Что слова его звучат не слишком честно. С другой стороны, эта Алена действительно отличается склонностью к панике, она сбежать могла. Так что… Я не знаю, что здесь думать. Мне кажется, что проект нужно было прекращать, когда умер Зорин.

То событие до сих пор не давало покоя Степану, отзывалось тяжестью в душе. Но тогда Тронов велел ему продолжать. На этом настаивал Богдан Ероев, давая понять, что отказ вызовет большие проблемы.

– Тогда все было еще не критично, – возразил Тронов. – У нас была надежда, что ситуация изменится в лучшую сторону.