Печать света - Елена Чалова

Предчувствия ее не обманули: к концу дневного перехода Мири готова была отдать многое… например, свою коллекцию драгоценных камней, лишь бы очутиться в центре самого захолустного города Европы. Там не будут так безжалостно есть комары, за ноги не станут цепляться корни, не придется обходить непролазные урочища, которых напрочь не видно, пока не подойдешь вплотную. Само собой, они делали остановки, но когда начал спускаться сумрак, Мири понадобилось все ее мужество, чтобы не заплакать и не попросить устроить, наконец, настоящий привал.

И в этот момент перед ними открылось озеро. Путники остановились, глядя слезящимися от пота и усталости глазами на бирюзовую гладь. Никогда прежде Мири не видела такой зеленовато-призрачной воды. Они торопливо спустились к берегу, на ходу сбросили рюкзаки, Мири и Андрей вслед за рюкзаками начали снимать одежду. Вместе с сумраком подобралась прохлада, но им хотелось окунуться в бирюзовую воду, смыть пот и грязь, и чтобы можно было лечь на поверхность и смотреть в темнеющее небо. Мири осторожно ступала по траве. Тонкая полоска мелких камушков с песком, и вот вода — она почти не плещет, ветра нет, и молодая женщина с восторгом делает шаг, другой…

И с воплем выпрыгивает на берег. Первое впечатление было такое, словно ноги обожгло кипятком. И только выскочив на траву, она сообразила, что вода не горячая, а наоборот — невероятно холодная. От обиды и усталости по лицу потекли слезы. Стуча зубами — солнце садилось, и в лесу становилось холодно, — Мири все же умылась и принялась торопливо одеваться. Оглянулась. Виктор быстро и ловко разводил костер. Андрей… у нее перехватило дыхание. Андрей входил в озеро. Он шел медленно, и вода уже достигала бедер, но движения его были плавными и неторопливыми.

— Андрей, — крикнула она. — Вылезай, там же ледяная вода!

— Не ори, — негромко сказал Виктор. — Здесь не нужно кричать. И не трогай его. Он большой мальчик.

Мири подсела к костру и круглыми от ужаса глазами смотрела, как Андрей вдруг провалился в воду с головой, но тотчас же показался над поверхностью снова и, развернувшись, так же медленно пошел к берегу. Он вышел, оделся, подсел к костру и будничным голосом сказал:

— Холодная вода. Но я когда-то занимался йогой… Наверное, поэтому мне было проще перетерпеть холод.

Они поели и выпили чаю. Тьма сомкнулась вокруг костра, оставив людям маленький освещенный участок земли. Мири старалась не смотреть вокруг. Это было страшно, так страшно, что она даже думать об этом не хотела… И все же спросила:

— Здесь водятся волки?

Виктор посмотрел на нее, хмыкнул и сказал:

— Самый страшный зверь на этой планете — человек. От всех остальных я всегда смогу тебя защитить. Вот твой спальник. Залезай и спи, — потом он повернулся к Андрею и спросил: — Ты сможешь продержаться пару часов? Мне нужно поспать, а потом я тебя сменю до утра.

Андрей кивнул, и Виктор тоже лег, не выпуская из рук оружия. Спальника у него не было, и он завернулся во что-то вроде плащ-палатки. Андрей сторожил сон своих спутников три часа, но потом начал клевать носом и, побоявшись заснуть и оставить лагерь без охраны, разбудил Виктора.

Ночь прошла спокойно, утром они позавтракали, затоптали костер и пошли дальше. Второй день был точной копией первого. А к полудню третьих суток они дошли до скита, где жила Белая колдунья. Но они опоздали.

Васька-кривой подбил дружков напасть на скит и забрать золото, которое, по слухам, добывали люди Колдуньи. Бандитов собралось человек двадцать, в основном полукровок. Теленгиты, жившие в горах, боялись и уважали Колдунью. Русские так далеко в горы забирались редко, почти все работали и не очень-то верили в сказки о сокровищах обитателей скита. Но имелись в этом краю (как и в любом другом) отщепенцы, которых сторонились оба народа. Они любили выпить, но, физиологически не приспособленные к потреблению большого количества алкоголя, быстро спивались. Не хотели работать, зато всегда нуждались в деньгах, не уважали и не боялись никого и ничего. В скиту жило двенадцать человек — семеро приехали с Колдуньей из Москвы и пятеро местных. Они жили, служа своей госпоже. Семеро мужчин выполняли роль охотников и охранников. У них имелись ружья, и они постарались дать бандитам достойный отпор. К концу боя нападавших осталось восемь, но служители Колдуньи не устояли против обезумевшей от близости золота и жажды крови шайки.

Виктор, Мириам и Андрей вышли на вершину холма и увидели далеко внизу, подле самого берега озера, скит: несколько деревянных домов и хозяйственные постройки. Пока спускались с поросшего сосняком и ерником холма, обитель Колдуньи опять пропала из виду. И лишь выйдя из леса, снова увидели они скит и смогли разглядеть людей около домов. Виктор, обладавший прекрасным зрением, реакцией бойца и всегда готовый к худшему, одним взглядом окинул открывшуюся перед ним картину, вскинул ружье и начал стрелять. Ни Мири, ни Андрей не поняли, что происходит, даже когда раздались ответные выстрелы. Выпустив несколько пуль, телохранитель рывком отшвырнул женщину себе за спину, бросившись за дерево, толкнул Андрея, и тот тоже повалился в неласковый можжевельник. Прежде чем бандиты сообразили, что вообще происходит, Виктор успел убить троих. Среди них был Васька-кривой; тот, что сколотил шайку. Остальные, выжившие не потому, что были самыми смелыми или ловкими, а потому, что умели вовремя спрятаться и отсидеться, бросились прочь и скрылись среди деревьев.

— Я буду прикрывать, — коротко сказал Виктор, — А вы быстро туда, снимите людей и оттащите к тому дому, — он ткнул пальцем в ближайшую избу и остался под прикрытием деревьев, настороженно прислушиваясь и оглядывая местность.

Мири и Андрей послушно спустились по склону холма и в ужасе остановились, глядя на безумное зрелище. Бандиты оставили в живых несколько человек, чтобы узнать, где Колдунья прячет золото и драгоценности. Их привязали к столбам ограды, поддерживающей поленницу. Двое были уже мертвы — их замучили до смерти. Двое еще дышали, но даже Мири было понятно, что без квалифицированной медицинской помощи эти люди умрут очень скоро. А врачей и операционных в тайге нет, не проходит сигнал сотовой связи, а значит, нет и надежды на спасение. Они с Андреем отвязали их — мужчину и женщину — положили на траву, стараясь не причинять лишнюю боль неловкими движениями и унять дрожь в перепачканных кровью руках. Мири осталась рядом с умирающими, пытаясь добиться от мужчины, есть ли в каком-то из домов рация. Андрей — она даже не заметила как — скользнул в сторону и пропал. Он вернулся скоро, неся на руках Колдунью.

Юноша положил мать на траву подле берега озера и опустился рядом с ней на колени. Мири увидела, как женщина подняла руку и коснулась головы сына. Девушка вскочила, подошла, глянула на тело… три пулевых отверстия — два в живот и одно в грудь. Стреляли из охотничьего ружья — чудо, что она еще дышит. Мири поразилась тому, что у Колдуньи совершенно белая кожа и белые волосы — не русые, именно белые. Бледно-голубые глаза смотрели внимательно, бескровные губы шевельнулись. Мири не поняла, но Андрей расслышал. Поднял голову и сказал:

— Уйди, она будет со мной.