Доктор Джонс против Третьего рейха - Александр Тюрин

До хэппи-энда, увы, было еще далеко. Пара гурков во главе с Калидасой заторопились вниз по лесенке из лиан. Да, маленький отряд бесстыдно бежал с поля боя. Жрец так усердствовал, что наступил одному из своих подчиненных на руку — тот с отдавленными пальцами отправился навстречу реке, громко возмущаясь по пути. Второй примерился было срезать Индиану из ружья, но начальник шлепнул его по затылку, приказывая вступить в рукопашный поединок. Сумка, висевшая на плече археолога, по-прежнему возбуждала нездоровый интерес поклонников Кали. Солдат спустился пониже и попытался припечатать археолога прикладом. Скользящие удары были чрезвычайно болезненны, как ни уворачивайся. К тому же они приводили в ярость. Кончилось это тем, что доктор Джонс поймал приклад — в области спускового крючка. Солдат принял пулю бородой и больше не задирался.

Теперь встреча с невменяемым служителем отвратительного культа стала неизбежной. Для начала Калидаса, ухватившись одной рукой за сумку с камнями, принялся ее выдирать.

— Это все равно тебе не поможет, вместилище кала, — прошипел профессор, потерявший от злости человеческий облик. — Ты же предал Шиву! Ты изменил великому Шиве, который воплотил тебя в брахмана! Ты, неблагодарный, ненавидел его дхарму*, ты убивал живое, ты плодил невежество и ложь. Ты полыхал страстями, стремясь к власти над миром…

Доктор Джонс вбивал разящие слова в голову жреца. Однако даже тень раскаяния не касалась разума мерзавца, тот лишь тупо сопел, вырывая сумку.

Ткань трещала, но служитель Кали не мог добиться своего — противник держал добычу, как бульдог. Начался странный бокс: одна рука судорожно цепляется за перекладину, вторая машет. От удара никак не уклониться, остается только надеяться на крепость мозга. Рефери тоже отсутствует, и победа «по очкам» не предусмотрена правилами.

Жрец был жилистым мужчиной. И вдобавок колдуном. Поэтому, пропустив пару квалифицированных ударов в челюсть, он решил, по своему обыкновению, вырвать из жертвы сердце. Растопыренная рука потянулась к главному мотору Джонса, пальцы смяли рубашку вместе с грудной мышцой. Трепыхающийся профессор пытался удержать и отвести страшный хирургический инструмент. Однако статическая сила у жреца, как и у любого йога, была что надо. Индиана уже чувствовал — тонкие твердые нити проникают ему под ребра, пережимают сосуды и тянут трепетный комок плоти наружу. Заметалось ошалелое сердце, мозг заволокло тяжелой мутью. Палач радостно скалился, предвкушая отчленение от жертвы столь важного органа.

Но тут воля мощным потоком выплеснулась откуда-то из позвоночника, разорвав колдовские сети. Огненные ручьи влились в мускулы, и Индиана, застонав от ненависти, нанес удар первым, что попалось под руку. Это оказалась сумка с камнями. Бритая голова отозвалась глухим деревянным звуком. Жрец, утробно крякнув, ослабил хватку. Джонс, однако, не собирался проявлять жалость, тем более, сумка оказалась отличным оружием, не хуже кистеня. Второй удар, третий — голова врага покрылась ссадинами, нос хрустнул, пустив красную струйку. Из сумки же, прощально сверкнув на солнце, выскочил один из камней. От четвертого удара голова Калидасы покорно мотнулась, а взгляд потух. Служитель хищной богини, потеряв остатки воли и разума, перестал цепляться за жизнь и отправился в бездну.

Его душу всосал черный кошмар Кали, а тело сожрали крокодилы.

Доктор Джонс еще с минуту приводил в порядок свои сердечные ритмы с помощью дыхательной гимнастики йогов.

Вцепившись в лестницу, он думал, что если попробует сделать хоть одно движение, то обязательно сорвется вниз. Как ни странно, эта мысль не вызывала у него никакого протеста. Возможно, так и случилось бы, если бы солдаты Блом-Барта не втянули всю лестницу наверх…

Несколько глотков скотча вернули интерес к происходящему. Рядом была Лилиан, которая неумело массировала археологу виски. Клопик тоже суетился — щекотал перышком его ноздри и подбадривал рассказами про что-то подобное из собственной биографии.

Бой уже благополучно окончился: солдаты Блом-Барта сбивали в колонну оставшихся в живых бандитов, а те с готовностью тянули руки вверх.

Сам капитан стоял возле расслабившегося героя и что-то объяснял истерично смеющейся леди. Ситуация постепенно прояснилась.

Оказывается, бушующие толпы детей, прорвав всякие заслоны, выплеснулись прямо во дворец. А возглавлял бегство сам Зелим Сингх Рана — прозревший раджа, собственно, был единственным, кто знал дорогу к свободе. Капитан Блом-Барт, еще в сеточке на голове и ночном халате, вышел на шум. Несчастный раджа уткнулся головой в его живот и успел только прошептать, мол, доктор Джонс внизу, помогите ему, он хороший. После чего упал без чувств на руки перепуганных слуг.

Неторопливый британец на сей раз проявил должную сообразительность. Таинственное исчезновение американцев вчера вечером, маловразумительные объяснения этого факта со стороны управляющего Лау, застольные разговоры о культе Фаги родили в мозгу офицера естественное желание. Его долг — броситься на выручку белым людям, угодившим в руки дикарей. Он и раньше догадывался, что не все ладно с добычей изумрудов во владениях раджи, но чиновники из британской администрации в Дели не раз намекали: не стоит там особенно «копать», поскольку влиятельные люди вполне довольны ситуацией…

Поднятый в ружье взвод подавил огнем «спрингфилдов» очаги сопротивления, потом обнаружился и жрец Калидаса с пленниками…

Кошмар завершился на хорошей ноте.

––—–

Оставшийся камень Шанкары археолог отдал. Тому брахману из деревни, который подбил его на поход в Дхангархи. Хотя и понимал, что камень этот не так прост, как кажется на первый взгляд. Ведь не зря же рядом с ним вертелся и терся некий Хорхер. Нацист вовремя улизнул, оставив вопрос о причине своего пребывания во дворце раджи открытым. Если камень Шанкары интересует немцев, то наверняка пригодился бы в качестве экспоната Художественному институту города Чикаго. А может, расколупай его — и найдешь внутри алмаз? Однако присваивать чужое имущество было не в правилах археолога Джонса; другое дело, если бы у реликвии не было владельцев, а у владельцев — прямых наследников…

Короче, он остался без поживы. Это было не вполне ясно с точки зрения арифметики. Первый камень выпал из разодранной сумки во время боя на висячей лестнице, второй — торжественно вручен деревенскому начальству. Где третий?

Этот вопрос был не слишком мучителен. Третий камень, очевидно, также улетел в реку, чего Индиана просто не заметил, не до того было.

— Мы знали, что ты вернешься, и тогда вернется жизнь в нашу деревню, — сказал на прощание старый брахман. — Теперь ты видишь, что не случайно попал к нам.

— Да, я почувствовал силу, скрытую в Камне. Хотя… — Индиана обратился к Лилиан и капитану Блом-Барту. — Мистика, друзья мои, это дело не для дурных голов. Поэтому широкой публике я всегда буду твердить, что потусторонние силы никакого касательства к нам не имеют. Возьмем, к примеру, нацистов. Их действия, по-моему, вылезают за рамки логики и даже целесообразности, а все почему?