Барабаны осени. Книга 1. О, дерзкий новый мир! - Диана Гэблдон

— Стэнхоуп что-то упоминал о Комитете Безопасности, — сказала я, сильно заинтересованная. — Но как-то это прозвучало… как что-то незначительное.

— В общем, беспорядки в тот момент остановили, но не решили проблему до конца, — продолжил Джейми, слегка пожав плечами. — А ты ведь знаешь, Сасснек, что сырой порох может тлеть очень долго, но все равно в один прекрасный момент он взорвется, да еще с каким грохотом!

Я тут же подумала — а не решил ли Трайон, что это будет отличным капиталовложением, если он купит преданность и сделает обязанным себе умелого и искушенного воина, под началом у которого будут, в свою очередь, также преданные ему солдаты, осевшие на отдаленных и беспокойных окраинах колонии?

Пожалуй, я сказала бы, что губернатору это к тому же обойдется совсем дешево, — какая-то сотня фунтов стерлингов да несколько акров принадлежащей королю девственной земли, в которую нужно вложить немало труда и денег. Да, его; превосходительство наметил выгодную для себя сделку.

— Так значит, ты это обдумываешь.

Мы теперь уже лежали лицом друг к другу, и моя ладонь накрыла его руку, но не для того, чтобы остановить ее действия, а для того, чтобы ободрить.

Джейми лениво улыбнулся.

— Сасснек, милая, я бы не прожил так долго, если бы верил всему, что мне говорят. Так что, возможно, я и приму любезное предложение губернатора, а может быть, и не приму… но, черт побери, я в любом случае должен узнать побольше обо всем этом, прежде чем дам ему ответ, тот или другой.

— Да, все это выглядит немножко странно… вы едва познакомились, и он уже предлагает тебе такое.

— Ну, я сильно удивился бы, если бы выяснилось, что я единственный, к кому он вот так подъезжает, — усмехнулся Джейми. — Но ведь прямо сейчас мы ничем особенно не рискуем, а? Ты ведь слышала, я сказал ему, что я католик, — и он вроде бы совсем не удивился, услышав это.

— Да. Возможно, он не считает это серьезной проблемой.

— О, я бы сказал — это может не быть проблемой, если губернатору так захочется.

— Бог ты мой! — выдохнула я. Моя оценка губернатора Трайона стремительно изменилась, хотя я не совсем поняла, к лучшему или к худшему. — Так если дела пойдут не так, как ему хочется, ему будет достаточно поставить английские власти в известность о том, что ты католик! И королевский суд моментально отберет у тебя землю! А если губернатор решит хранить молчание…

— И если я буду делать то, что ему нужно, ты угадала.

— Да он куда более скользкий и хитрый, чем мне казалось! — воскликнула я не без доли восхищения. — Почти как шотландец!

Джейми расхохотался при этих моих словах, и ничем не скрепленные волосы снова упали ему на лицо.

Длинные занавески, до сих пор висевшие неподвижно по обе стороны окна, вдруг влетели в комнату на волне свежего ветра, насыщенного запахами прогретого солнцем ила, речной воды, далеким ароматом молодых сосен. И рассвет восстал, словно принесенный на крыльях ветра.

Джейми как будто услышал звук военного горна. Дрожь, пробежавшая по его телу, передалась мне, мы оба ощутили прилив страсти.

— А мне-то все казалось, у тебя нет настроения, — промурлыкал Джейми. — Но если ты уверена, что теперь ничто не будет отвлекать твои мысли…

— Ничто, — твердо ответила я, вида, как проскользнувший в окно свет позолотил волосы и шею Джейми. Губы моего любимого и сейчас были мягкими, рот широким, — но он уже не выглядел на четырнадцать лет.

— Ничто больше меня не отвлечет.

— Боже ты мой, я просто ненавижу лодки!

И с этим прощально-напутственным восклицанием, еще долго звучавшим в моих ушах, мы отчалили от берега и поплыли прочь из порта Велмингтона.

После двух дней, потраченных на покупки и прочие приготовления, мы наконец направлялись к Кросскрику. Имея в руках деньги, вырученные от продажи рубина, мы оказались избавлены от необходимости продавать лошадей; в результате Дункана отправили с фургоном, нагруженным самыми тяжелыми вещами, и с Майерсом в качестве сопровождающего — им предстояла долгая сухопутная дорога; а все мы должны были добраться до места куда быстрее и более удобным способом: на борту «Салли-Энн», с капитаном Фриманом.

Судно единственное в своем роде и неописуемого типа, «Салли-Энн» обладала шириной, почти равной длине, низкой осадкой и тупым носом. Она хвастливо несла на себе крошечную каюту, едва ли в шесть квадратных футов; по обе стороны на палубе оставалось для прохода около двух футов свободного пространства.

В передней части палубы и на корме было немного просторнее, хотя в данный момент все свободное пространство было завалено узлами, мешками и бочонками.

С одиноким небольшим парусом болтавшимся на мачте над каютой, «Салли-Энн» издали была очень похожа на краба, машущего клешней. Коричневые, насыщенные торфом воды Кейпфира бились всего дюйма на четыре ниже края бортов, а доски дна были постоянно сырыми из-за хронических протечек.

И все равно я была счастлива. Пусть даже в отчаянной тесноте, но мы плыли по волнам, вдаль, — и неважно, что плыть нам было недолго, — удаляясь от заманчивого, как песнь сирены, зова губернатора.

Но Джейми счастлив не был. Он и в самом деле ненавидел плавательные средства, причем с искренней, глубокой и неумирающей страстностью, и начинал страдать от морской болезни так сильно, что даже зрелище взболтанной воды в стакане могло вызвать у него тошноту.

— Сейчас полный штиль, — сказала я. — Может, тебе и не станет плохо.

Джейми подозрительно скосился на шоколадно-коричневую воду, окружавшую нас, и тут же крепко зажмурил глаза, — потому что волна от какой-то встречной лодки набросилась на нас, толкнув «Салли-Энн» в борт и отчаянно встряхнув ее.

— Может, и нет, — проворчал он, однако по его тону было совершенно ясно, что такое предположение совершенно бессмысленно, и еще он явно думал об отдаленных последствиях качки.

— Хочешь, я тебя уколю немножко? — спросила я. — Лучше сделать это сейчас, не дожидаясь, когда тебя начнет тошнить всерьез.

Джейми неопределенно скривился, и я сунула руку в тот карман юбки, где лежали в маленькой шкатулке китайские иглы для акупунктуры. Именно эти иглы спасли жизнь Джейми во время нашего путешествия через Атлантику.

Но тут Джейми вздрогнул и открыл глаза.

— Нет, — сказал он. — Может, я и сам справлюсь. Лучше поговори со мной, Сасснек, — отвлеки мои мысли от желудка. — Ладно?

— Хорошо, — послушно кивнула я. — Что представляет собой твоя тетушка Джокаста?

— Я ее не видел с тех пор, как мне было два года, так что, мои впечатления несколько отрывочны, — с отсутствующим видом ответил Джейми; его глаза, не отрываясь, следили за длинным плотом, шедшим вниз по течению и явно намеревавшимся столкнуться с нами. — Как ты думаешь, этот негр вообще-то справится с рулем? Может, мне следует пойти, помочь ему?