Обратная сторона - ADMIN RSOTM

никого. Она только везучих уважает. А если вдруг не свезло, ты — труп…

Пока нас не было, бойцы, оставшиеся в поселке, перетаскали ящики к ближайшему дому. Байкал позвонил в штаб и доложил, что дорога в Логвиново уже перекрыта противником, и что начальник разведки корпуса Костыль погиб. Убит первым же выстрелом в кабину.

Как потом выяснилось, погибло очень много людей, хотя часть группы выжила. Две БМП вышли навстречу, дали несколько очередей в «Урал». Из машины кровь текла ручьем. Автомобиль стал братской могилой для многих бойцов. Для бабули эта поездка тоже оказалась последним путешествием. Пенсионерским турне в страну вечных снов. Те, кто был жив и в сознании, покинули грузовик и бежали. Кто не смог, погиб в грузовике. Выжившие пошли в сторону первого ВОПа. Их прикрывали четыре человека: Сибирь и три бойца. Пулемётчиком был тот самый парень с позывным Юджин, с кем я ел суп прямо перед этой задачей. Он прикрывал их отход и получил смертельное ранение. Остался отбиваться. Сибирь и два бойца выползли. И это было только начало дня!

Старшие групп докладывали в штаб, что мы заблокированы и нам нужна помощь. Спустя полчаса мы услышали команду «Воздух!», что означало появление воздушной цели. Я поднял глаза и увидел, что прямо над нами кружит кустарно сделанный самолет! Все вскинули автоматы и начали в него палить. Самолёт упал. Наступила полная тишина. Ополченцы, как по команде, все выдохнули. И начали переговариваться. Спустя пятнадцать минут мы услышали выходы минометов. Прилеты. Началась артподготовка противника. Мины летели прямо в нас. Я вскочил и побежал в подвал одного из частных домов. Заметил его, когда мы проходили мимо. В нем была лестница, которая шла прямо под дом. Я за секунду забежал туда. Подвал был забит ранеными. Они лежали везде. Я остался на лестнице. Раненых обслуживали два медика. Позже в этот подвал набилось ещё десять человек. Я понял, что нужно выбираться и пробрался к выходу. Когда я вышел на улицу, то увидел картину апокалипсиса. Все дома стояли без крыш. Под углом дома лежала, свернувшись клубком, девушка — ополченка. Она лежала вся осыпанная кусками шифера. Я подбежал к ней и спросил, все ли у нее хорошо? На что она ответила: «Да, лучше не бывает, не хватает только коктейля «Малибу!» Своим ответом она поставила меня восхитила и развеселила. Вот это девка! Настоящий боец! Жаль, что я не успел узнать ее позывной.

Из-под обломков начали выползать бойцы, как зомби из могил в фильмах ужасов. «Живы! Живы!» — слышались крики. Люди искали своих товарищей. «Раненые есть?» «Нет! Все вроде уцелели».

Где-то вдалеке взрыкнули двигатели. Потом послышались крики, и крики эти становились все громче и громче по мере приближения к нам. Словно по стадиону, из конца в конец, движется крик «Гол!», так к нам приближалось: «Танки! Танки! Танки!».

Какие ещё нахуй танки?! Прозвучала команда: «Гранатомётчики к бою!» Несколько гранатометных расчетов РПГ7 бросились к забору. Выстрел! И тут же прилет! Один из домов лопнул и разлетелся, как воздушный шарик. Крошево из досок, кирпичей и штукатурки посыпалось сверху. Последовали выстрелы двух гранатомётов, которые подбили приближавшийся танк. Прикрывавшая танк пехота, открыла огонь. Завязался бой. Мы стреляли из-за домов, не видя противника, просто палили в его сторону наугад. Спустя пять минут нас опять накрыли минометы. Работал ещё один вражеский танк, а также несколько БМП — 2 и ЗУ-23. Заполыхал крайний дом со стороны Дебальцево. Там располагался склад боекомплекта. Патроны горели и трещали. Прямо на ящики с боекомплектом для танков, которые мы привезли с утра, летели горящие доски. Услышал крик одного из бойцов: «Братва! Уносим, а то нам пизда!»

Под непрерывным огнем противника мы, пригнувшись, стали оттаскивать ящики со снарядами от дома. Нам повезло, что сделали это вовремя. Полминуты промедления и село Логвиново исчезло бы с карты навсегда.

С противоположной стороны села к нам в медпункт на железной кровати принесли бойца с дырой в голени. У него была перебита кость. Поскольку подвал был забит под завязку, бойца оставили на железной сетке во дворе дома.

Две части Логвиново разделял ручей. Перед ним, за жилыми домами, находились огороды, которые располагались под наклоном. Части села соединял небольшой дощатый пешеходный мостик. Поскольку мы оказались в окружении, пришлось держать оборону со всех сторон. За мостом, спина к спине с нами, оборонялась группа Хмурого. У них был БТР, который стрелял из КПВТ по противнику. Я даже обернулся посмотреть, когда заработал единственный целый БТР на все Логвиново. В сторону БТР, по тропинке бежали два ополченца. До «коробки» им оставалось метров двадцать, когда противник произвел выстрел по БТР из РПГ7. Наша броня полыхнула, а башня вообще улетела куда-то к реке. Бойцы бросились на землю. Они не пострадали и через некоторое время перебежали к нам.

Минометный обстрел усиливался. Все залегли, чтобы укрыться от осколков. И тут я услышал крики раненого бойца, оставленного возле дома на кровати: «Не бросайте меня! Помогите!» Я и еще трое человек подхватили кровать, стали уносить его из-под обстрела. Неожиданно, рядом разорвалась мина. Вторая. Все, кто был во дворе, бросились врассыпную. Мы с раненым бойцом на его скорбном ложе попытались выскочить на улицу. Дважды с разбегу врезались в чертову калитку. Кровать не проходила по габаритам. Поэтому развернулись и побежали вглубь двора. Приходилось, двигаясь перебежками, искать надежное укрытие. Раненый был сильно напуган, думал, что его оставят. В руках сжимал гранату Ф-1.

Обстрел стих. Наступила получасовая пауза.

После артподготовки противника бойцы группы собрались вместе. Байкал позвонил в штаб, доложил обстановку, объяснил, что мы находимся в окружении и что противник атаковал нас с трёх сторон. Попросил прислать танки. Ему ответили, что броня выехала и находится у реки, между Углегорском и Логвиново. Посоветовали быть аккуратнее, чтобы не поджечь свои же танки.

Пока было тихо, мы пытались проанализировать происходящее, обсуждали план действий. Противник дважды после разведки беспилотником и артподготовки пытался взять село штурмом. Понес потери в технике и живой силе. Поскольку атаки продолжались уже восемь часов, мы подумали, что неприятель выдохся, и сегодня боев больше не предвидится.

Внезапно наш разговор прервался свистом турбины. Я узнал ее по звуку. Со стороны Артемовска шла техника. Я и помощник гранатометчика с позывным Узбек обошли дом, вышли к дороге на угол дома, чтобы посмотреть, откуда идет техника.

С Узбеком я познакомился в Донецком военкомате, когда мы набирали бойцов в отряд. Он раньше работал на стройке в Москве