Спасительница волшебных книг - Варвара Корсарова

– Можно и сказку... но потом.

Меня осенило.

– Ну-ка, посидите тут... ешьте печенье. Я сейчас!

Достала из ящика ножницы и вытащила из шкафа атлас лошадиных болезней. Книга была неимоверно потрепанной, половины страниц не хватало. Но напечатана она была на плотной бумаге, и имелись в ней яркие картинки лошадей.

Выдрала лист с картинкой и разрезала на кусочки: квадратные, треугольные, ромбические! А потом высыпала на стол перед детьми.

– Что это? Мусор? – удивилась Кинни.

– У нас это называется «паззл». Из этих кусочков нужно составить картинку лошади. М-м-м... рахитичного жеребенка, – уточнила я, вспомнив подпись к иллюстрации. – Вот, смотрите.

Я нашла пару квадратиков и составила часть лошадиной головы.

– Кто первым найдет следующий кусок?

– Я нашел! – крикнул Трен с набитым ртом, плюясь крошками от печенья, и живо приставил нужный квадратик.

Игра пошла полным ходом, а я вернулась к каталогу. Но вскоре его отложила, и, чтобы детям было веселее, стала рассказывать им о путешествии Элли в Изумрудный город. Но эта история их не особо заинтересовала. А вот рассказы Носова про Мишкину кашу пошли на «ура».

Эленвейлским детям очень нравилось слушать о жизни их сверстников в нашем мире.

Время от времени в голове у меня звучал голос Эвана, который требовал рассказывать громче, потому что ему в шкафу плохо слышно.

Когда лошадь была собрана, я выдрала карту из атласа беспошлинных дорог и сделала еще один паззл. Поскольку дети в школе проходили географию, занятие оказалось не только приятным, но и полезным. Когда с паззлом было покончено, мне удалось уговорить детей вытащить учебник арифметики и решить пару заданных примеров.

Идиллия продолжалась до самого вечера. Небо за окнами потемнело и пожелтело, дети утомились и начали зевать. Когда часы на ратуше пробили семь, мальчики заторопились.

– Нам пора! Встретим маму у кондитерской.

– Завтра придем к вам сразу после школы, – строго заявила Кинни, ни секунды не сомневаясь, что я обрадуюсь этому известию. – Вы нам еще паззлов сделайте, ладно?

– Ладно, – кивнула я, а сама подумала: «Надо нарисовать им карту игры-ходилки! А то скоро все книги Бармалана окажутся изрезанными на кусочки».

Я проводила детей до двери. И когда собралась ее запирать, осознала, что ни один покупатель ко мне сегодня не пришел, и выручка от торговли составила ноль эленов.

Ну и ладно. Зато время хорошо провела!

Взялась за засов, но тут дверь дрогнула, ручка вырвалась из ладони – кто-то решительно открыл дверь снаружи.

На пороге выросла высокая фигура в длинном плаще. Свет уличного фонаря отражался от лысины посетителя. Лысина сияла, как нимб. Если бывают черти с нимбами.

– Здравствуй, иноземка, – произнес маг Тахир, зловеще пришептывая. – Я пришел. Поговорим.

Маг злобно сверкнул на меня черными глазами.

У меня душа ушла в пятки.

Этого так просто не выставишь, навесив лапши на уши. Но я все же попробовала.

– Лавка уже закрыта! Приходите завтра... – начала я, но маг бестрепетно отодвинул меня и широкими шагами прошел внутрь.

– Эй, вы куда?!

Тахир встал посреди зала, огляделся и пошевелил ноздрями, словно принюхиваясь.

– Где они? – спросил он безжизненным голосом.

– Кто – они?

– Книги.

– Вокруг вас, в шкафах! Вы что, слепой?!

Оказывается, хамить – легко. Стоит раз начать, и это входит в привычку. Я подбоченилась и постаралась принять самую грозную позу.

Но на мага она не произвела ни малейшего впечатления.

– Эти? Нет.

Он вытащил из стеллажа книгу под названием «Свод правил, применительных к управлению молочным хозяйством», брезгливо посмотрел на обложку и отбросил книгу так, что та пролетела до конца зала и стукнулась о стену.

– Прекратите хулиганить! – возмутилась я. – Ну все, иду за полицией.

Я дернула за ручку двери, чтобы сбежать на улицу. Надо позвать кого-то на помощь!

Но колдун легко взмахнул рукой и прошептал странно звучащие слова. По косяку запрыгали голубые искры, а меня здорово тряхнуло током. Дверь же не поддалась, как будто ее заколотили гвоздями.

– Вот ты гад магический, Пикачу недоделанный! – выругалась я по-русски и повернулась к Тахиру. От страха у меня дрожали ноги, а Эван вопил в голове:

– Что происходит?! Кто это? Что ему надо? Он пришел за мной, да? Зоя! Не отдавай меня!

– Не отдам! Заткнись! – огрызнулась я вслух.

– Отдаш-ш-шь, – прошипел маг, по-особому сплетая пальцы. – Иначе с-с-смерть.

Я икнула от страха.

– Что вам нужно, я не понимаю! – прикинулась я дурочкой. – Вы меня грабите, да? Но выручку я вам не отдам, потому что ее нет! Никто не приходит ко мне покупать книги... – я очень натурально всхлипнула. – А ведь они такие интересные! Вот та, которую вы бросили... зря бросили, между прочим! Может, вы ее купите? У вас есть молочное хозяйство? Дойные коровы? Или вы держите верблюдов? Вы их сами доите, или доярок нанимаете?

– Хватит болтать, – оборвал меня Тахир. – Ты знаеш-ш-шь, за чем я пришел. Мне нужны особые книги твоего мужа.

– В лавке только эти, – пролепетала я, указывая на шкафы. – Остальные он положил в банковский сейф, но я не могу.

– Вреш-ш-шь. Бар-Абик не доверял банкам.

– Какой еще Барабек! Это лавка Бармалея... то есть Бармалана.

– Бар-Абик – одно из многих имен твоего мужа. Не притворяйся, что тебе оно неизвестно. Ты была его сообщницей. Ты украла мой Орбус по его приказанию. А когда попалась, Бар-Абик вытащил тебя из тюрьмы.

– Ничего подобного!

Маг шагнул ко мне: на его пальцах плясали искры.

– Говори, иноземка. Расскажи мне свою историю.

Он глумливо ухмыльнулся.

– Расскажи, где анаман-либри.

– Чего?!

– Живые книги, иноземка. Они мне нужны.

От пальцев мага вытянулись голубоватые змейки – как искры от катушки Тесла! Они плясали вокруг моей головы, и мои волосы встали дыбом.

– Говори, а то будет больно, – сказал маг. – Ни с места! Двинешься, и станет больнее.

– Н-н-не-е-е... – от страха у меня тряслись губы. Я четко понимала, что вот-вот превращусь в обугленный магией шашлык. При этом не могла оторвать взгляд от перекосившегося лица колдуна.

В его бородке тоже прыгали искры, как в неисправной электропроводке, редкие волосенки за ушами встали дыбом, и вид у Тахира был одновременно грозный и дурацкий.