Дамский террор - Татьяна Михайловна Чистова

Средство для тепла у нее было с собой, лежало в сумке на коленях. Рита смотрела на дорогу впереди, на огни машин, домов и подсветки, что уже радовало глаз и вселяло крохотную надежду выжить в подступавшей непроглядной ночи. Это чувство обманчиво: стоит погаснуть огням, и ты останешься один на один с болью, одиночеством и тоской. Благородный напиток, выдержанный в дубовой бочке, лишь снимет симптомы, а когда хмель пройдет, дальше выкручиваться придется самостоятельно.

— Тебя хотели напугать, — сказал Черников, — показать, кто в доме хозяин. Если бы против тебя у Бондаря было что-то, он бы говорил с тобой по-другому.

Так оно и есть, наверное. Можно расценивать это как месть за покусанных братков и за старого педика заодно. «Завтра мать похоронят, как раз третий день». Огни расплылись перед глазами, слились в яркое месиво, Рита зажмурилась, но было поздно.

— Ритка, ну не надо, не надо, — Черников заметно растерялся, — не бойся, все закончилось. Не тронет он тебя, а скоро вообще о тебе забудет.

— Надо просто еще немного подождать, — гнусаво сказала Рита.

Черников не ответил и даже не посмотрел на нее, глядел только на дорогу, ну и в телефон еще, что то и дело гудел негромко. Машины остановились, светофор далеко впереди горел красным, потом появился зеленый свет, но поток сдвинулся ненамного, снова застряли намертво. Было уже довольно поздно, а пробка образовалась как днем в час пик, сверху сыпался мокрый снег и на асфальте превращался в ледяную кашу. Черников по-прежнему молчал, Рита бессмысленно смотрела в окно. Место было знакомым, она жила тут в хостеле в прошлом году, в той забегаловке как-то ела бургер, а вон по той улице слонялась, ожидая, когда у соседей по комнате закончится пьянка и можно будет идти спать.

— Поверни направо, — попросила Рита.

Черников выехал почти к бордюру и вписался между «Газелью» и «Фордом», обогнал их.

— Теперь еще раз направо, теперь прямо. На другую сторону, еще немного вперед. Приехали.

Она смотрела на отель, где ночевала после первых своих склеек, когда смогла заплатить за приличное жилье и уже скоро купила свое. Год прошел, целый год, а она и не заметила.

— И что, это нормальный отель? — Черников открыл дверь и рассматривал вывеску с четырьмя звездами. «В прошлом году был неплох».

Рита выбралась из машины и пошла внутрь. За стойкой дежурила та же девушка, что и год назад, Рита сразу узнала ее. Та выглядела уставшей и замученной, но гостям улыбнулась, сделав вид, что чертовски рада их видеть.

— У вас был номер с джакузи, — сказала Рита, — сколько стоит за ночь?

— Он занят, — девушка состроила страдальческую физиономию, — но есть тоже очень хороший, там большая лоджия и прекрасный вид на город.

Большая лоджия поздней осенью, да еще и в мокрый снег с дождем оказалась чудо как актуальна, но Рите было наплевать. Она принялась выгребать из карманов и сумки деньги, бросала на стойку скомканные купюры.

— Сколько ночей? — пришла в себя девушка. Она обалдело глядела на Риту и, кажется, тоже узнала ее.

— Не знаю, — вдруг стало так холодно, точно ветер снес закрытую тяжелую дверь и ворвался в теплое уютное помещение. — На две, на три. Дайте ключ, пожалуйста.

Очень хотелось в горячую ванну и спать, спать хоть сутки, хоть двое, можно даже не есть, а только спать. Чтобы было темно, тихо, и даже холодно пусть будет, лишь бы тихо. И немедленно.

Девушка положила ключ на стойку, Рита схватила его и тут же выронила, пальцы отказались подчиняться. И тут же на пол грохнулась сумка, пошел такой гул, будто в колокол ударили. Рита присела на корточки, дверь снова распахнулась, вошел Черников. Он быстро оказался рядом, поднял ключ, сумку, взвесил ее на руке, встряхнул. Коньяк торжественно булькнул внутри, Рита поднялась на ноги и забрала у Черникова ключ.

— Сдачу возьми, — Черников показал на стойку.

Рита собрала аккуратно сложенные купюры и сунула их в карман. Черников держал сумку чуть на отлете и пристально смотрел на Риту.

— Чего надумала? — Он отступил на шаг, Рита молча пошла к нему. Черников отошел еще дальше, они оказались у кофейного автомата. Тут пахло так, что Рита едва не потеряла сознание. Черников тоже принюхался и улыбнулся, сумку он держал за спиной. — Не угодно ли кофейку?

Рита мрачно смотрела на него, сжимала ключ в кулаке. Черников принялся шарить одной рукой по карманам, нашел несколько монет. Хотел кинуть их в автомат, но Рита не пускала, преградила Черникову дорогу и молчала.

— Ритка, не делай глупостей, — тихо сказал Черников, — это того не стоит. Да, неприятно и противно, даже очень. Но могло быть гораздо хуже, уж поверь.

— Мне радоваться? — перебила его Рита. — Радоваться, что эта мятая сволочь меня не убила, а просто по его приказу взломали дверь и перерыли всю квартиру? Я очень рада, честное слово. Дай сюда.

Она попыталась вырвать у Черникова сумку, но тот ловко увернулся, и Рита оказалась зажатой в угол. Черников уперся рукой в стенку возле ее головы, наклонился, и тут Рита разревелась. Сил даже стоять ровно не осталось, ноги подкашивались, слезы лились сами собой, стало тяжело дышать. Черников испугался, закрутил головой, зашептал тревожно:

— Не плачь, не надо, ну что ты, что ты. Ну прости, если я фигню сказал, только не реви. Да что ж такое…

Девушка за стойкой если и видела Риту, то сделала вид, что ничего не замечает. Уткнулась в монитор на стойке и притихла, как мышь под веником. И сидела так почти четверть часа, пока Рита приходила в себя. Слезы высохли, дышать стало легче, ноги уже не подкашивались. Черников пристально посмотрел на нее, отступил и протянул ей сумку. Рита прошла мимо него к лифту, нажала вызов. Черников оказался рядом и снова подал Рите ее сумку.

— Не тяжело? Донесешь? — Рита вошла в кабину, потянулась к кнопке третьего этажа.

— Не вопрос. — Черников шагнул в кабину и сам нажал кнопку.

Номер был в конце коридора, довольно далеко от лифта. В коридоре лампы горели через одну, по стенам и потолку прыгали жутковатые тени. Рита открыла номер, вошла, осмотрелась. Девушка не обманула, вид отсюда был на миллион долларов, если бы кто-то заплатил этот миллион за пребывание в их дыре. Домов напротив не было, город лежал внизу как на ладони, весь в мерцающих огнях под мокрым снегом. Рита отдернула шторы и поняла, что свет можно не включать, хватит и городских огней. Справа от лоджии помещался телевизор с