Сорные травы - Наталья Шнейдер

Труповозки по-прежнему подъезжали с завидной регулярностью, доставляя вперемешку и новых, и старых покойников. О том, каково людям почти неделю держать в квартире мертвеца, которого невозможно похоронить, я старалась не думать. Так же, как старалась не думать об Ане. Михалыч сказал, что тело в холодильнике. Ни телефонов, ни каких-то еще координат Аниных родственников или сослуживцев у меня не было, а заниматься погребением самостоятельно не хватало сил. Да и возможностей у Вадима имелось куда меньше, чем у шефа, – не заматерел еще, связями не оброс и способностью правильно надавить на нужного человека пока не обзавелся. Научится со временем, но когда оно – то время – настанет? Хоть самой гроб сколачивай. Вообще ребята обещали помочь, но пока у них тоже не хватало ни сил, ни времени, потому что даже те, кто не оставался на ночь работать, уходили из бюро часов в десять и к восьми снова вставали к столу. Толку от этого, правда, было немного: тел становилось все больше и больше, а пикетчики – все агрессивнее. Лозунги звучали уже не только когда кто-то из сотрудников бюро появлялся в поле зрения, а весь день непрерывно. Почему-то козлами отпущения стали мы. Впрочем, коль несколько лет подряд в обществе намеренно культивируют отношение «врачи-убийцы», кто еще попадет под раздачу в экстраординарной ситуации?

Напряжение копилось в воздухе, и только чудо могло отменить взрыв. Но чуда не случилось.

Когда в окно прилетел камень, Вадим, как и просил когда-то Олег, вызвал полицию. Может быть, и не стоило этого делать: камень один, большого вреда не принес, не сумев пробить металлическую сетку снаружи окна. Может быть – задним умом мы все крепки. Как приехала полиция, мы не слышали – некогда сидеть караулить. Услышали только, как взревела толпа, выстрелы, а потом камни полетели градом. Михалыч высунулся было в форточку «разузнать, что там», слетел с подоконника и начал двигать к двери тяжеленный металлический стол.

– Чего стоите, помогайте! – перевел взгляд на меня. – Маша, вали отсюда на хрен! Только баб тут не хватало. А вы чего стоите, помогайте, так вас и разэтак!

За окном загремели, падая с петель, ворота.

Легко сказать «вали», куда, спрашивается? Бюро большое, но закутков в нем практически нет. А на улице толпа. Надо бы предупредить сотрудников ритуального агентства – если успею, туда через все здание бежать. И у них-то как раз двери не закрыты и… Черт!

Я заставила себя остановиться, прислонилась лбом к ледяному кафелю стены. Стоп. Нельзя метаться, точно курица с отрубленной головой. Место с тяжелой дверью, где можно закрыться на ключ. Касса в ритуалке? Далеко. И если толпа вломится оттуда…

Я рванула в раздевалку, вышвырнула на пол содержимое сумочки, подобрала пистолет. Так. Уже лучше. Дальше, в лаборантскую, там ключи от всех помещений. Связка. Второй этаж, металлическая лестница к чердачному люку. Амбарный замок. Люк… тяжелый, зараза. Там наверху еще списанных огнетушителей полно, ноги бы не переломать. Все – если что, влететь сюда можно на одном дыхании. Теперь вниз. Догадаются все двери забаррикадировать, и поможет ли – одному богу ведомо, но незачем уподобляться экипажу «Варяга». Собраться всем на чердаке и сидеть ждать, пока на помощь сметенным ментам не подъедет тяжелая артиллерия.

Еще на лестнице, ведущей на первый этаж, я поняла, что не успею – крики и ругань уже заполонили здание. Грохот железа о кафель, мат, невнятный рев. Надо разворачиваться и делать ноги, но я только сильней вцепилась в пистолет и пошла вперед Глупость несусветная, пять пуль толпу не остановят. Надо уматывать отсюда.

На том конце длиннющего белого коридора появился Сашка. Вылетел, поскользнулся на повороте, растянулся. Следом выскочил мужик, за ним кто-то еще, и я отчетливо поняла, что подняться Студент не успеет.

Показавшийся невесомым револьвер устроился в ладонях. Я прицелилась куда-то в область желудка и спустила курок. Грохнуло знатно, на миг заложив уши, отдача толкнула руки, отправив пулю чуть выше, чем я целилась, вышло самое то: мужик рухнул замертво. Это в компьютерной игре можно пижонски целиться в голову: в худшем случае придется перезагружаться. Я стреляла так, чтобы гарантированно попасть: не убью, так остановлю. Хорошо, что Ив принес именно револьвер. Когда адреналин зашкаливает, мелкая моторика летит к чертям – вспоминай тут, как правильно затвор передернуть.

Следующий споткнулся о рухнувшего мужика и с матом повалился. Сашка, молодец, сориентировался быстро: выпрямляться не стал, так и рванул вперед на четвереньках. На споткнувшегося мужика налетел еще один, следующего подстрелила я, и тот кулем придавил начавших было подниматься товарищей. Я выстрелила в кучу-малу, собравшуюся на кафеле: кого-нибудь обязательно задену, уложила поверх какую-то тетку. Последний выстрел. И вот теперь пора бежать со всех ног, благо, Студент совсем рядом. Сообразит не отстать? Сообразил, молодец. Мы влетели на чердак, я захлопнула крышку люка, выдохнула:

– Там есть еще кто-то из наших?

– Не знаю.

Черт…

– Значит, нет. Давай сюда огнетушители, я пока на крышке постою, чтобы с разгона не вынесли.

Веса во мне немного, но вместе с люком получится прилично, просто так с лестницы не открыть. Сашка быстро прикатил пяток здоровенных болванок, оставшихся, кажется, еще с советских времен.

– Садись сверху, – скомандовала я.

– Мария Викторовна, я…

– Тихо, Саш. Теперь тихо. И за руки не хватай, порохом вымажешься, потом ничего не докажешь.

Я стянула перчатки за манжеты, так чтобы вывернулись. Удачно как вышло: пока бегала туда-сюда, снять перчатки, давно превратившиеся во вторую кожу, забыла. Зато теперь следы пороховых газов будут на них, а руки чистые. Хорошая у меня работа, ничего не скажешь. Так, халат не испачкала, фартук тоже… Пистолет надо спрятать, однозначно. Доказать самооборону не проблема, но нелегальный ствол – это срок, а садиться мне категорически не хотелось. Еще и мужа притянут, совсем нехорошо выйдет. Узнать меня не узнают: поди-ка опознай этакое чучело в хирургическом костюме, пластиковом фартуке, маске и колпаке. Одни глаза и видно. Удачно, что я вот уже неделю не успеваю накраситься – без макияжа да издалека и не скажешь, баба или мужик. Тем более что свидетели, как правило, фантазируют сверх меры, следователи порой такое рассказывают, ухохотаться можно. Вот и похохочем. Если выберемся.

– Так, Студент, – я расстелила на полу фартук, завернула в него пистолет, маску с колпаком и перчатки. Если весь этот комплектик найдут, мне кранты. – Слушай внимательно и запоминай. – Снизу послышался рев толпы, и я понизила голос до шепота: – Когда снесли забор, ты смекнул, что к чему, и решил спасать меня, всю такую нежную и беззащитную. Понял? Взял меня в охапку и приволок сюда, ключи прихватил в лаборантской… на, держи.

– Мария Викторовна…

– Саша, я не хочу в тюрьму. Ты понял? Всю заварушку мы просидели здесь, я то и дело собиралась упасть в обморок, а ты героически лупил меня по морде… – Я хмыкнула. – Впрочем, нет. Следаки ж на смех подымут: судебный медик в обмороке. В общем, мы сидели здесь и боялись… мультик про котенка Гава смотрел? Вот примерно так же, как они со щенком на чердаке.