Из стали и пламени - Юлия Риа

Боль отступала медленно. В висках по-прежнему пульсировало, но, по крайней мере, я смогла открыть глаза. Глянула вбок и нахмурилась – левое запястье перетягивала повязка, красная от крови.

Выходит, схватка с ящером все-таки была?

Ничего не понимая, я осторожно коснулась поврежденной руки. Разматывать повязку, однако, не стала. Пусть я не помню, как лечила себя, но наверняка причина веская – а значит, пока лучше не трогать. Вряд ли это поможет: у меня с собой ни настоек, ни сушеных трав. На первую охоту принято уходить с одним лишь дайгенором. Потом послушник либо возвращается перерожденным, либо не возвращается вовсе. А я?

Судя по тому, что рядом не лежат трофеи, дракона я не убила. Но и сама не погибла. Я… струсила? Позорно сбежала посреди схватки? Не помню.

Проклятье!

Что бы ни случилось, я не стану прятаться в этой пещере до конца жизни. Хотя бы потому, что в таком случае моя жизнь будет очень и очень короткой. Выжить зимой в горах без еды и запаса теплых вещей невозможно. А с раненой рукой – тем более. Нужно вернуться в Орден.

Я встала, подняла с пола дайгенор, сжала его здоровой рукой и осторожно, прислушиваясь к окружающим звукам, двинулась к выходу. Узкий туннель изгибался, закрывая пещеру от ветра. Но стоило из него выбраться, и в кожу словно впились сотни иголок. Боги, как же холодно!

Я огляделась.

Снег выглядит ровно, будто только что застеленная простыня. Следов нет, выжженных драконьей кровью прогалин тоже. Либо ночью кружила метель, либо я торчу в этой пещере по меньшей мере дня три. Это долго. Слишком долго для первой охоты!

Запрокинув голову, я уставилась в небо. Звезды погасли, только Катая – самая яркая – еще светит. Я встала так, чтобы она оказалась над моим левым плечом, а занимающийся рассвет – по правую руку. Теперь, если пойти прямо, дорога сама приведет меня к Ордену.

Я вернулась в пещеру. Убедилась, что ничего в ней не оставила, загасила костер и снова вышла на улицу. Волнение скручивало нутро в узел. Возвращаться посрамленной, не прошедшей новое рождение, не хотелось. Видеть разочарование в глазах праведных отцов хотелось и того меньше. Но я не стану бегать от ответственности: признаю поражение и по весне вернусь на перевал.

Кивнув своим мыслям, я зашагала вперед.

К башням Ордена я вышла уже глубокой ночью. Тело ломило от усталости, тяжелый дайгенор оттягивал руку. Ноги казались свинцовыми после дня ходьбы по глубокому снегу.

В какой-то момент – ближе к сумеркам – мелькнула упадническая мысль, что мне не выбраться с гор. Даже подумалось, что я умудрилась заплутать и иду совсем не в ту сторону. Однако идею сдаться отмела со всей яростью. Нельзя! Мне нельзя опускать руки! Меня ждут!

В груди будто вспыхнул огонь. Яростный, неистовый, он выжег сомнения и придал сил. Не знаю, откуда он взялся, почему я вообще решила, что меня кто-то ждет, но без него я не осилила бы перевал.

Луна серебрила снег холодным светом. Вытягивала тени голодными языками. Я шла, не позволяя себе ни остановиться, ни свернуть с пути. И когда увидела огни на смотровых башнях, чуть не заплакала.

Добралась! Я добралась!

Главные ворота оказались заперты. На мой стук никто не отозвался. На крик тоже. Я раздраженно скрипнула зубами и пошла вдоль каменной ограды.

Где караульные? Почему на воротах никого нет? А если бы примчался кто-нибудь из Болотного или Загорного – ближайших поселений – с просьбой о помощи?

Однако с выводами я поспешила. Не успела я удалиться и на десять шагов, как ворота заскрипели, открываясь.

– Кинара?!

Я узнала этот голос. Обернулась рывком и кинулась в объятия подруги.

– Великие боги, это правда ты! Живая!

– Арила, задушишь!

Она со смехом отстранилась. Оглядела меня, подергала косу за кончик, улыбнулась по-детски широко и покачала головой.

– Живая, – повторила тише, будто все еще не веря глазам.

Я напряглась.

– Сколько меня не было?

– Почти три недели. Отец Мадек даже посылал отряд на твои поиски.

Я присвистнула. Целый отряд? Из-за одной меня?

– С чего такие почести?

Арила пожала плечами:

– Без понятия. Думаю, решили испытать послушника-сокола. Император запросил новую пятерку. А прошедших перерождение только четверо. Вот и пришлось срочно отправлять пятого. Ну и… решили тебя поискать… за компанию.

Я не сдержала кривой усмешки:

– А целый отряд тоже за компанию дали?

– Да я откуда знаю! – Арила недовольно скрестила руки на груди. – Дали и дали. Хорошо же! Тебе не фыркать надо, а радоваться, что о тебе переживали. Большинство наших не ищут, сама знаешь.

Тут крыть было нечем. Я вздохнула и приобняла подругу за плечо.

– Ты права, прости. Я… я просто… память смазанная. Не знаю. Может, во время схватки неудачно ударилась головой, или боги решили наказать меня за провал…

– Главное, ты выжила. В отличие от того сокола и еще двоих наших.

– Что?!

Сокол не прошел нового рождения? Да быть того не может! Что же за чудовище сумело его убить?

– Пошли в башню, там все расскажу. Ты холодная, как задница Айкира.

– О, а ты в курсе?

Арила отмахнулась:

– Вообще-то я собиралась сказать «сердце», но потом вспомнила, что у Айкира вместо сердца вторая задница. И вот она-то ледяная, как самая длинная ночь в году.

Я захохотала. Оперлась на подставленную Арилой руку и позволила увести себя в башню сестер – самую маленькую из башен Ордена.

Во внутреннем дворе нам встретилось двое старших братьев. При виде меня они попытались накинуться с расспросами, но Арила всего парой фраз охладила их пыл. Парой очень нецензурных фраз.

– Зато доходчиво, – возразила она, стоило мне посмотреть на нее с укором. – Сейчас отогреем тебя, стянем у Найры миску жаркого, поедим и только потом пойдем отвечать на их вопросы. А иначе ты тут совсем окочуришься.

Однако воплотить план в жизнь нам не удалось. Я едва успела повесить дайгенор на стену в нашей комнате и стянуть стоящую колом куртку, как в дверь постучали.

– Привет, Кинара. – На пороге переминалась Мирика, совсем молоденькая послушница. – Пришел приказ из главной башни. Отец Мадек вызывает тебя к себе. Немедленно.

* * *

Мирика ушла. Я тоже собралась покинуть комнату и даже шагнула к выходу, но Арила схватила меня за руку.

– Не так быстро, подруга. Сначала переоденься.

– Отец Мадек…

– Не умрет, если ты сменишь сырые вещи на сухие. Раздевайся давай!