Натюрморт с живой белкой - Ольга Горышина

— Ты что, дура совсем?

— Я не разрешала тебе вставать! — почти завизжала Белка.

Денис пнул пластик, и Белка тут же в страхе схватилась за холст. Но Денис не протянул руки к мольберту. Он погрозил пальцем перед носом художницы.

— Посмей еще хоть раз повысить на меня голос! Я тебе не шавка. Посмей только, и моей ноги здесь больше не будет.

Белка отбила его руку, чуть не обронив телефон.

— Думаешь, буду плакать? Дверь знаешь где или показать?

Секунд десять Денис собирался что-то сказать, но в итоге молча развернулся, схватил с комода ключи и шарахнул дверью, но замок оказался повернут, и дверь не захлопнулась. Белка швырнула телефон на стол и наткнулась взглядом на бутылку вина.

— Стой!

Она схватила ее и вылетела на лестницу. Денис успел уже сбежать почти до самого низа. Она позвала его, и он начал медленно подниматься. Погас свет, но Белка тут же нажала на кнопку.

— Забирай! — она ткнула бутылкой ему в грудь.

Денис отстранил ее руку.

— Отдай Мартину. Скажи, это спасибо от меня за гостеприимство. Магарыч. Русская традиция. Это все? Могу идти?

Его глаза ничего не выражали, точно на них висели темные стекла. И тут свет действительно погас. Лишь из узкой щели в двери из квартиры на лестницу проникала полоска света.

— Дура!

Белка потеряла под ногами опору. Бутылка оставалась между ними, лишая Белку возможности ухватить Дениса за шею. Пришлось пустить в ход ноги. Да и его широкие ладони крепко держали ее под юбкой на весу. Денис впился в нее поцелуем и толкнул ее спиной дверь. Затем, кое-как прижав ее к стене, сумел повернуть замок.

Бутылка ледяной сосулькой лежала между грудями, но Белка не вытаскивала ее, боясь выронить. Денис с размаху опрокинул ее на диван и вырвал бутылку, которая не удержавшись на плитке, упала, но, уцелев, откатилась к сушилке. Денис сгреб постельное белье и бросил поверх сохнущей одежды. Туда же отправилась содранная с него футболка. Белка лежала, не двигаясь. От одного взгляда на обнаженного Дениса тело заныло иначе, чем за мольбертом. Белка прикрыла глаза, и горячие губы Дениса тотчас коснулись ее век, затем носа и щек, а руки все поглаживали и поглаживали живот, не решаясь подняться к груди. Наконец туда спустились губы. Холод винной бутылки сменился жаром мужского языка. Денис справился с белой, но сейчас в пятнах от краски, футболкой, сорвав ее с тонких пальцев художницы, и зашвырнул далеко в коридор. Теперь он мог и гладить, и целовать грудь, но ненасытные губы стремились обратно к влажным губам Белки, с которых то и дело срывался легкий стон. Денис и без того знал, что пришло время снять юбку. Он попытался одной рукой справиться с проклятым крючком застежки. Не получилось, и тогда он схватил губами яркий сосок, чтобы дать свободу второй руке.

Две руки живо освободили тонкое девичье тело от глупой защиты. На белой полоске в бикини темнело несколько пятен. Денис сорвал со спинки дивана плед и подсунул под Белку. Она ничего не сказала, только подалась к нему в поисках новых поцелуев, но вместо губ нашла шею и заскользила по ней языком, заставив Дениса вздрогнуть. Он прижимал ее грудь к своей, оставив между ними место лишь для своей руки. Чувствуя на пальцах вязкую влагу, он посчитал лишним смотреть вниз и закрыл глаза, пытаясь уговорить разгоряченное тело продлить ласки, которые наконец-то Белка дарила ему по собственному желанию. Но тело не слушалось, и, проглотив очередной стон, Денис не пустил язык Белки себе на грудь, поймал его губами и подтянул голову Белки почти что за уши к мягкому валику дивана.

— Я сверху. Как ты и хотела, — прохрипел он, на секунду прервав поцелуй.

Белка уже не знала, что хотела. За мольбертом она хотела воткнуть кисть ему в грудь, как острый нож. Потом разбить об его голову бутылку. Она точно не хотела обнимать его. Мозг противился предстоящей близости, но губы сами тянулись к его губам. Руки находили его руки и вместе уже скользили вниз по их обнаженным телам. Она чувствовала под собой влагу, не заботясь особо, какого та сейчас цвета, свято веря, что больнее, чем в прошлый раз, уже не будет, а плед сохранит диван в первозданной чистоте.

— Зай, пусти меня так… Ведь сегодня можно.

Но он уже был внутри без всяких на то разрешений. Язык отстал от тела на несколько секунд. Белка дернулась и замерла, но открыла рот в протесте, только звук потонул во влаге его губ. Он держал ее крепко — и поцелуем, и руками. Тело сжималось от каждого нового точка, а страх сильнее распахивал глаза. И только глаза. Живот покрыла ледяная испарина и намертво приклеила ее к Денису.

Голова похолодела, но шевельнуть сцепленными за спиной Дениса ногами не получилось. Внизу живота оборвалась натянутая струна, и Белка рванулась от Дениса, но он последовал за ней, сильнее сжав губы на ее языке. Тогда она вывернула тело жгутом. Хотела уйти в сторону, но неловким движением лишь помогла Денису войти в себя еще глубже. Белка больше не чувствовала никакой боли — страх послужил прекрасной анестезией. Белка рвалась от него, а Денису казалось, что это она требует от него большего напора.

Драгоценные секунды текли сквозь пальцы, и вот руки Белки двумя змеями проскользнули между склеенными телами, и длинные пальцы впились в шею Дениса. От неожиданности он рванулся назад, и тогда Белка постаралась сильнее вжаться в диван, чтобы разъединить наконец их тела. Денис схватил ртом воздух, а руками Белкину грудь, пытаясь вернуться обратно в ее мягкое лоно.

— Еще секунду, котенок!

Он рухнул на нее, и Белка вновь уперлась ему в грудь.

— Пусти!

Но он не пускал, зажал ей рот ладонью и начал двигаться еще быстрее. В панике Белка впилась зубами Денису в палец, и ладонь тут же исчезла, и в тот же миг по ее животу растеклось горячее семя. Из груди Белки вырвался победный крик. Денис уткнулся носом в валик подле ее мокрой щеки и накрыл ей ухо укушенной рукой. Белка вытянула вдоль дивана ногу и замерла.

— С таким характером тебе точно не место в финансах, — прорычал Денис в валик. — Надо доверять партнеру, зубастая акула. Какого черта все испортила? — он опустил руку между ее ног. — Это ты привыкла работать руками, а я по жизни работаю мозгами. Порой языком, но я точно не кровопийца.

Он скатился с дивана на коврик и подтянул к себе Белку за ногу.

— У твоих месячных тоже твой характер? Испортить всю малину и по-тихому слинять…

Его рука двинулась выше, туда, где в завитках волос дрожала влага.

— Не надо.

Белка стиснула коленки и подтянула ноги к груди. Денис ткнулся носом в ее дрожащие пальцы и поцеловал топорщащийся большой с блестящим красным лаком.

— Надо, надо… Иначе ты меня окончательно сожрешь. Девочка, любящая отдавать долги. Я тоже не люблю брать в долг. Давай уже иди ко мне, пока красная армия не вернулась.

Денис приподнялся, чтобы поцеловать коленку и получил ногой в грудь.