Укрощение строптивой, или Роковая ночь, изменившая жизнь - Юлия Шилова

На минуту я вдруг представила себя паханом. Так, я пахан,куда бы я спрятала сейф? Определенно, я бы спрятала его там, где меньше всего шатаетсянарода. Что же является таким местом в доме? Солярий, там никто не загорает,кроме самого пахана. Спальня – надо хорошо проверить ее еще раз – и, конечноже, библиотека. Там сейф может быть вероятнее всего. Подсобные помещенияотпадают. Хотя нет, есть одно подсобное помещение – рядом с бильярдной, в концемансарды. От него нет ключей даже у домработницы. Остается только догадываться,что хранит там хозяин. Как туда пробраться, я пока не имею ни малейшегопредставления. Если только украсть ключ… Но это связано с большим риском. Хотямне некогда выбирать. Нахождение моей подруги у Грача тоже связано с оченьбольшим риском. И еще, надо пробраться в оружейную комнату. Там лежитантикварное оружие, по-моему, сейфу там вполне может быть место.

От всех этих мыслей у меня жутко разболелась голова.Наступило время обеда, и я спустилась в цоколь, где находилась столовая дляприслуги. За столом уже сидел Толик. Я получила свою порцию и подсела к нему.

– Как дела? – обрадовался он.

– Как обычно. Мою потихоньку.

– Послушай, ходит слух, что ты журналистка и раньшеработала в редакции. Это правда?

– Раз говорят, значит, правда.

– А почему ушла?

– Мало платили.

– Тяжело, наверное, после такой работы драить здесьполы и вытирать пыль.

– Лучше драить полы за такие деньги, чем сидеть вредакции за нищенскую зарплату. Тем более дом такой интересный… Знаешь, никогдав жизни не видела такое количество сейфов. Они везде. Леонид Станиславовиччеловек довольно странный, зачем он сделал их такими доступными взору каждого.Нет чтобы сделать их скрытыми – он их наворотил в каждой комнате.

– Наверное, должны быть и скрытые, – задумчивопроизнес Толик.

– Я тоже так считаю.

– А почему тебя это интересует? – Толик посмотрелна меня с некоторым подозрением.

Я немного растерялась, но быстро взяла себя в руки ипеременила тему разговора. Надо быть осторожнее. Всю информацию, которую зналэтот мальчик, я уже получила. Больше на такие темы разговаривать с ним не имеетсмысла.

Поразмыслив, я решила начать с библиотеки. После обеда яподошла к пахану и ангельским голосом проговорила:

– Леонид Станиславович, извините, пожалуйста, но у менясейчас выдалась свободная минутка. Очень хочется почитать. Помните, вы сказали,что я могу пользоваться вашей библиотекой? Вы бы не разрешили мне немного почитать?

Пахан улыбнулся и умиленно сказал:

– Ну что ж, пойдем, Валентина. Можешь немного почитать.Мне сейчас как раз нужно поработать в библиотеке. Так что пойдем.

Он пошел в библиотеку, и я посеменила следом. Зайдя туда, онустроился в массивном дубовом кресле, а я села на маленькую кушетку у входа.

– Какие книги читаешь, Валентина?

– Детективы.

– Детективы? – удивился пахан. – А какие,наши или зарубежные?

– Наши.

– Это Маринину, что ли? У меня, по-моему, что-то должнобыть из ее книжек.

– Да, Маринину. Но больше всего люблю Полякову иМалышеву.

– Таких у меня точно нет, – задумалсяпахан. – А что, интересно пишут?

– Леонид Станиславович, как же так?! Вы, такайсостоятельный и интересный мужчина, не читали Малышеву и Полякову? Это вам непростительно,честное слово.

Пахан почесал затылок и растерянно посмотрел на меня.

– Я не знал. Куплю обязательно…

– Вы их не просто почитаете. Эти книги не читаются, онипроглатываются.

– Вот как? – заинтересовался пахан. – Ой,даже не знаю, Валентина, чем тебе и помочь. В моей библиотеке есть полныесобрания сочинений Чейза и Агаты Кристи, можешь пока что-нибудь для себявыбрать.

– Конечно. Я с удовольствием что-нибудь почитаю. Вы непереживайте, я обожаю все, что касается детективного жанра.

Пахан еще раз почесал затылок.

– А я как-то не очень. Мне этого в жизни выше крышихватает. Здесь каждый день – детектив. – Он уставился на меня,почувствовав, что ляпнул лишнее. – В общем, в жизни и так неприятностейполно.

Пахан встал из-за стола, подошел к полкам и достал книгуАгаты Кристи. Я поблагодарила и принялась за чтение. Пахан тем временем досталкакую-то папку с документами и принялся их изучать. Естественно, никакойдетектив мне в голову не шел. Я постоянно поднимала глаза и рыскала взглядом покомнате.

– Что, не интересно?

– Интересно.

– Чудная ты, Валентина, совсем еще ребенок.

Наконец до меня дошло, что искать сейф таким образомневозможно. Вот если бы пахан хотя бы на время вышел из кабинета, было быдругое дело, но он, как назло, сидел, ни разу не встав со своего дубовогокресла. Я подумала о Златке. Как там она сейчас, моя девочка? Я была вотчаянии. Мне захотелось подойти к пахану, встать перед ним на колени ипопросить о помощи. Сказать: «Пахан, помоги, скажи, где находится этот гребаныйсейф?» Он, наверное, сразу бы меня пристрелил, не дав договорить до концафразу… Я всхлипнула и заплакала. Пахан снял очки и с удивлением уставился наменя.

– Валя, ты что? Что случилось?

Его голос привел меня в чувство. Я быстро достала платок ивытерла слезы.

– Извините. Здесь просто описан грустный момент, мнезахотелось плакать. Простите, ради бога.

Пахан встал, подошел ко мне, поднял меня с кушетки и прижалк себе.

– Девочка моя, ты совсем не знаешь жизни. Это жекнижка, нельзя так близко принимать все к сердцу. Я первый раз вижу такуюоткровенность, честное слово. Бедное, наивное дитя. Девушки с твоими внешнимиданными делают карьеру фотомоделей или манекенщиц, а ты пришла мыть полы. Иплачешь, когда читаешь книги… – Затем чуть отстранился и спросил:

– Валя, а ты была замужем?

– Да, совсем недолго. Несколько лет назад. Он былнамного старше меня. Работал деканом факультета. Вы извините, мне пора идтиубираться, а то домработница будет ругаться. Я вас, наверное, отвлекаю.

– Нет, что ты… Напротив. Ты очень интересная девушка,хотя и немного несовременная. Здесь я хозяин, и никто не посмеет ругать тебя вмоем доме. И еще. Валя, если кто-то тебя обидит, сразу говори мне,договорились?

– Договорились.