Обитель Апельсинового Дерева - Саманта Шеннон

Арбелла и в лучшие времена выглядела хрупкой. Глаза у нее слезились, пальцы были искалечены вышивальной иглой. А сегодня Эда не сомневалась, что ей рано было вставать. Правда, старая дама улыбалась королеве с материнской гордостью, но крылась в ней какая-то тихая грусть.

Вообще же зал гудел как улей. Сабран ожидала нареченного, стоя перед троном в окружении шести герцогов Духа, блиставших отделкой плащей и ливрейных воротников. Сама она оделась в простое платье из багряного бархата с атласом, достойно оттенявшее водопад ее черных как ночь волос. Ни оборок, ни драгоценностей. Эда разглядывала ее со своего места среди других камеристок.

В таком наряде Сабран была прекрасна, как никогда. Инисцы, как видно, верили, что ее красота – в богатых одеждах, но богатство лишь скрывало красоту королевы.

Сабран перехватила ее взгляд. Эда отвела глаза.

– Где же твои родители? – обратилась она к стоявшей справа Маргрет.

– Сослались на папино нездоровье, но я думаю, мама просто не желает видеть Комба, – прикрываясь павлиньим веером, ответила Маргрет. – Он в письме уверял маму, что Лот своей волей отправился в Карскаро. Она наверняка заподозрила иное.

Дама Аннес Исток состояла когда-то при опочивальне королевы Розариан.

– Ей ли не знать дворцовых интриг?

– Она знает лучше многих. Я вижу, хозяйки Медового Ручья тоже нет. – Маргрет покачала головой. – Бедный Кит.

Ярл Медового Ручья стоял вместе с другими членами Совета Добродетелей. Его как будто не тревожило отсутствие сына, на которого он походил во всем, за исключением не знавшего улыбки рта.

Фанфары возвестили прибытие князя. Казалось, даже драпировки зала приемов задрожали от нетерпеливого ожидания. Эда бросила взгляд на Комба: тот улыбался, как кот, прижавший лапой мышь.

От этого омерзительного зрелища у нее ребра свело. Даже если за убийцами стоял не он. Комб отправил Лота навстречу смертельной опасности, лишь бы расчистить путь этому браку, – а ведь в тех слухах не было ни грана истины. Чтоб ему сгнить заживо!

Знаменосцы и трубачи торжественно вступили в зал. Все вытянули шею, спеша разглядеть будущего принца-консорта. Линора Пэйлинг привстала на цыпочки и обмахивалась веером с таким усердием, словно ей грозил обморок. Даже Эда позволила себе уступить любопытству.

Сабран расправила плечи. Под гром фанфар вошел князь Вольного княжества Ментендон.

Такие сильные руки и широкие плечи Эда ожидала бы увидеть у закаленного подвигами рыцаря. Чисто выбритый, ростом превосходивший даже Сабран, Льевелин ничуть не походил на мышь-соню. Его волнистые волосы в луче света заблестели медью. Плащ он перебросил через плечо, а поверх светлого дублета с длинными рукавами надел черный колет.

– Ох, какой красавец! – выдохнула Линора.

Достигнув ступеней трона, Льевелин преклонил колени перед своей нареченной:

– Ваше величество.

Ее лицо застыло маской.

– Ваше королевское высочество. – Сабран протянула ему руку. – Добро пожаловать в королевство Инис.

Он поцеловал коронационное кольцо.

– Королева, – сказал он, – я уже очарован вашим городом и безмерно восхищен оказанным мне приемом. Предстать перед вами – величайшая честь.

Князь говорил негромко. Эду удивила его сдержанность. Обычно женихи, стоило им открыть рот, заваливали Сабран грудами неумеренных восхвалений, а Льевелин только устремил взгляд темных глаз на королеву Иниса – опору их общей веры.

Сабран, слушавшая его подняв брови, отняла руку.

– Герцоги Духа, потомки Святого Союза, – представила она.

Герцоги поклонились Льевелину, и тот еще ниже склонился в ответ.

– Мы ждали вас с нетерпением, ваше королевское высочество, – доброжелательно проговорил Комб. – И давно предвкушали эту встречу.

– Подымитесь, – проговорила Сабран. – Прошу.

Льевелин повиновался. Последовало короткое молчание: будущие супруги мерили друг друга взглядами.

– Как мы понимаем, ваше высочество и прежде бывали в Аскалоне, – заговорила Сабран.

– Да, ваше величество, при бракосочетании ваших родителей. Мне тогда было всего два года, но моя мать, которая тоже была там, часто рассказывала, как прекрасна была в тот день королева Розариан и как все молились о скором рождении дочери, столь же нежной и стойкой, как она. Такой вы и стали. Известие о том, как вы усмирили правое крыло Безымянного, лишь подтверждает все, что я знал о вашей силе.

Сабран не улыбнулась, но глаза у нее сияли.

– Мы ожидали встречи с вашими благородными сестрами.

– Они скоро будут здесь, ваше величество. Княжна Эрмуна нездорова, и сестры не хотели ее оставлять.

– Об этом мы сожалеем. – Сабран вновь протянула руку, на сей раз посланнику. – Добро пожаловать, Оскард.

– Королева. – Посланник склонился, чтобы поцеловать ее кольцо. – Осмелюсь представить мою мать, даму Алейдин утт Зидюр, вдовствующую герцогиню Зидюра.

Вдовствующая герцогиня присела в реверансе:

– Ваше величество. – Она производила впечатление, эта женщина с роскошными медными волосами и прикрытыми тяжелыми веками глазами. Оливковую кожу ее лица прорезали «вороньи лапки» морщин. – Какая честь!

– Добро пожаловать в Аскалон, ваша милость. И вам, – обратилась Сабран к кому-то, стоявшему за спиной герцогини, – ваше превосходительство.

Когда Льевелин отступил в сторону, Эда едва не задохнулась. Посланник, стоявший за спинами Зидюров, блистал золотым головным убором и расшитым атласным плащом, крашенным сочной синевой живокости. За ним выстроились делегации Эрсира и Лазии.

– Королева! – склонился перед ней Кассар ак-Испад. Многие обернулись взглянуть на этого огромного, как гора, человека с чалмой на голове и пышной черной бородой. – Как давно я здесь не был.

Он здесь!

Вернулся, спустя столько лет.

– Давно, – согласилась Сабран. – Мы уже думали, что его высочайшее величество не пришлет своих представителей.

– Мой повелитель не мог так оскорбить ваше величество. Король Джантар посылает свои поздравления с помолвкой, как и верховная правительница Кагудо, чьи посланцы повстречались с нами в Гнездовье.

Кагудо, правительница Лазии, принадлежала к старейшему в изведанном мире королевскому роду. Она по прямой линии происходила от Селину Верного Слову, то есть была в кровном родстве с Матерью. Эда никогда с ней не встречалась, но правительница часто писала настоятельнице.

– Нам посчастливилось, – продолжал Кассар. – Князь Обрехт причалил, когда мы сходили на берег, и оставшуюся часть пути я мог наслаждаться его обществом.

– Мы надеемся наслаждаться обществом князя Обрехта в обозримом будущем, – сказала Сабран.