Братство обреченных - Владислав Куликов

— Но он признался. — Следователь развел руками.

— Я не понимаю, почему он так сделал…

— Что сделал? Убил?

— Нет, признался.

— Я сейчас ничего не могу вам сказать. Идет следствие. Могу вас уверить, что мы во всем тщательно разберемся.

— Я могу нанять адвоката?

— Конечно. — Фиников широко улыбнулся.

— У меня уже есть на примете один человек. — У Татьяны отлегло от сердца, что следователь так радушен и не чинит препятствий, может, действительно разберется? — Мне порекомендовали знакомые. Тогда я прямо сейчас к нему и пойду. А дальше что мне делать: с ним идти к вам?

— Да, — спокойно ответил он. — Приходите завтра. Я буду ждать.

Она не знала, что сразу после встречи с ней Фиников кинулся в следственный изолятор к Куравлеву.

— Я только что разговаривал с твоей женой. Ей кто-то задурил голову и посоветовал нанять дорогого адвоката, — участливым тоном сообщил следователь. — У тебя что, много денег? Или они твоим детям не нужны?

— Но мне положен адвокат.

— Пока нет. Но будет положен с того момента, как мы предъявим обвинение. Думаю: завтра это сделаем. Конечно, не должен я этого говорить. Но если ты со мной откровенен, то и я — откровенен. Если хочешь, мы тебе предоставим бесплатного адвоката. Тебе ведь нужен хороший защитник, а не тот, кто дорого возьмет и ничего не сделает…

То было еще время, пока Куравлев, как говорят юристы, держался своих признательных показаний. Поэтому у них с Финиковым установились хорошие и как бы доверительные отношения.

— Я сейчас не могу решать за жену, — произнес Геннадий, глядя в пол. — Она — там, а я — здесь. Ей виднее.

— Пойми ты: она женщина. Сейчас очень взволнована. Может наделать глупостей. Потратит все деньги на адвоката во время предварительного следствия, а на суде, когда все средства закончатся, он помашет ручкой. А когда тебе адвокат нужнее, сейчас или на суде? Подумай…

— На суде.

— Правильно! Никто тебя не ограничивает в правах. Положен адвокат — пожалуйста. Выбирай любого. Но — рассчитывай свои силы. Скажи честно: много у тебя или у твоей жены Денег?

— Нет.

— Тогда думай, как правильно поступить… Тот адвокат очень дорогой. Я же его знаю: гонора вагон, а толку ноль… Вообще-то я не должен так откровенно с тобой разговаривать. Мне ведь, по большому счету, нет никакого дела: наймет твоя жена адвоката, не наймет. Мне же легче, если он сейчас за ваши деньги постоит в сторонке на следственных действиях, а к суду смоется. Но мне по-человечески тебя жалко… Ладно, что я тут распинаюсь, решай сам! Хочешь адвоката — пиши расписку, таков порядок.

— Что писать?

— Если согласен: я, такой-то и такой-то, не возражаю на оплату гонорара в размере пятисот долларов в неделю.

— Ско-олько?!

— Пятьсот долларов в неделю. Это его стандартная ставка. Причем неважно: идут следственные действия или нет. И обязательно укажи, что если ты будешь не в состоянии продолжать оплачивать услуги адвоката во время суда, то готов обойтись на процессе без защитника…

— А если я не хочу сейчас адвоката? — Куравлев заволновался.

— Пиши отказ. Кстати, могу сделать специально для тебя исключение. Напиши, что согласен на защитника, предоставленного государством. Обычно если человек отказывается, то отказывается по полной. Но я постараюсь уговорить начальство.

— Спасибо.

Расписку об отказе от услуг адвоката Фиников тут же подшил в дело. А когда на следующий день Татьяна пришла в прокуратуру с защитником, следователь лишь развел руками:

— Он сказал, что ему не нужен адвокат. Извините, ничего не могу поделать. Это его решение…

Защитник попытался слабо протестовать. Но следователь показал ему расписку. Адвокат посмотрел на Татьяну и пожал плечами, словно говорил: «Тут я бессилен».

Через несколько месяцев дело было передано в суд. Процесс был закрытый, так что Татьяну на него не пустили. Но адвокат, предоставленный прокуратурой (и сам бывший работник прокуратуры) сообщал ей некоторые подробности. Тем более что женщина ему приплачивала (адвокат сам намекнул, что он сильно старается, и неплохо бы его поблагодарить).

Когда первый суд отправил дело на доследование, этот день стал самым радостным в ее жизни. Казалось, что это уже почти победа. Татьяна не сомневалась, что мужа скоро отпустят. Но еще через четыре месяца новый следователь вновь направил дело в суд.

Приговор оглашали 23 июля 1999 года. По иронии судьбы, в этот день был юбилей их свадьбы: десять лет. Татьяна пришла на оглашение приговора. Накануне она накрахмалила и надушила праздничную рубашку для мужа. Всю ночь представляла, как его освобождают прямо в зале суда. Она бросается ему на шею…

А потом он, конечно, наденет эту чистую рубашку и поедет домой…

Иначе и быть не могло. Ведь не просто же так оглашение приговора совпало с такой замечательной датой! Это знак!

Судья читал очень долго. А ее сердце радостно билось. Хотя она не слышала и не понимала половины того, что он там говорил. Но ведь было ясно, что мужа сейчас отпустят…

— Руководствуясь статьями триста первой и триста третьей УПК РСФСР, военный суд Приволжского военного округа приговорил… — скороговоркой читал судья, — Куравлева Геннадия Захаровича признать виновным…

До Татьяны еще не дошел смысл слов, а ее как громом поразило. Судья еще продолжал что-то тараторить, а она просто стояла раскрыв рот. Что происходит? Она ослышалась? Нет, конечно, ослышалась! Ей показалось! Судья не сказал этого, он же до самого главного еще не дошел! Но вот-вот дойдет, дочитает.

На всякий случай Татьяна достала и развернула рубашку. Сейчас мужа отпустят, и она сразу подаст ему рубашку. Такую гладкую и хрустящую. Пахнущую домом.

— Назначить наказание в виде пожизненного лишения свободы…

Она впала в прострацию. Как тогда — в горящей лощине под Уфой. Так и стояла, продолжая держать рубашку. А мужа со скованными за спиной руками в спешке увели из зала… Этот топот ног она запомнила на всю жизнь. Хотя в тот момент его не услышала. Два конвоира буквально протащили Геннадия мимо нее, а он даже головы не поднял, не посмотрел на жену…

Кто-то попытался утешить ее. Татьяна ничего не ответила.

Отвернулась и в полуобморочном состоянии вышла из здания. В руках по-прежнему была рубашка. Прохожие удивленно косились на странную женщину. Она шла непонятно куда…

Ее догнали. Силой привезли в какую-то поликлинику, где ей вкололи успокоительное. Но лекарство лишь вывело женщину из прострации, и она разревелась на плече у кого-то из сослуживцев мужа.

Прийти в себя Татьяне помогли дети. Она ведь не имела права думать только о себе и раскисать. Но ей пришлось сменить работу, потому что там все узнали про мужа. Правда, вскоре и на новом месте прошел слух о том, что она — жена убийцы. Многие стали специально приходить, чтобы посмотреть на нее. Татьяне пришлось вновь вспоминать про свое умение быть незаметной.