Дружина Окаянного князя - Илья Куликов

– Послушай, а кто тебе сведения эти сообщил?

– Княжна Предслава. Вернее, в тереме у княжон я завёл своего человека, и он мне обо всём рассказывает. Она ему крепко доверяет, а он любит её. Вот я ему и обещал, что коли он будет служить тебе, князь, то ты позволишь их брак. Сам понимаешь, на Предславу мало кто позарится – чай не девка уже.

Святополк улыбнулся. Да уж, подумал князь, по годам уж точно не девка. Другие в таком возрасте уже по семь детей имеют. А теперь эта змеюка, мужем зрелым не обласканная, а нашедшая себе пса какого-то, возле его супруги трётся, всё вынюхивая и выведывая. Хорош всё-таки Путша! И среди её дружков своего человека заимел. Наверное, это будет самой большой потехой, подумал князь Святополк, когда в день, когда наконец я уберу свой меч в ножны, я женю свою не то сестрицу, не то родственницу на простолюдине, который к тому же на неё мне доносил. Вот будет потеха!

Князь Святополк встал на ноги и заставил себя не шататься, хотя это было непросто.

– Подай мне, пожалуйста, меч, – проговорил Святополк.

– Тяжко?

– Тяжко, боярин!

– Да не зови ты меня боярином. Путшей зови, – проговорил ближник князя, подавая ему меч, – на, опоясайся.

Святополк и Путша отправились в трапезную. Челядь с пониманием смотрела на князя и старалась особо не мешать ему, так как прекрасно понимала, что человеку в таком состоянии легко не угодить, а это может дорого стоить.

– Послушай, Путша, – проговорил князь Святополк, опустошив кружку квасу, – вот что я думаю. Может, нам с Ярославом Новгородским лучше замириться?

– Да не, – ответил Путша, засовывая себе в рот яйцо, – либо ты его, либ…

Путша неожиданно плюнул яйцо и сунул себе два пальца в рот, а после захрипел и, явно задыхаясь, схватился рукой за стол.

– Путша, что с тобой? – спросил Святополк, подбежав к своему ближнику. Тот безумно водил глазами. – Я…Я…

– На помощь! На помощь, – закричал Святополк, тряся Путшу за плечи, – ну чего ты, Путша, ну чего ты! Только не умирай, нам ещё столько совершить надо!

В трапезную вбежали несколько челядинов. Они с ужасом смотрели на эту картину.

– Кто был здесь? Кто готовил еду? – закричал на них князь Святополк.

– Княже, да вся дружина, бояре, впрочем, не перечесть. Вчера же пировали. Многие и сейчас здесь. А еду готовили сразу много людей, для пира мы ведь позвали и с улицы помощников!

– Яд! Яд – оружие слабых, – проговорил Святополк, поднимаясь на ноги, – кто мог отравить пищу? И видимо, она предназначалась вовсе не Путше, а мне.

– Яйцо? Да как его отравить-то можно?

– Видимо, сумели!

* * *

Первая снежинка упала на руку княжне Предславе.

– Зозуля, скоро вот так пойдут метели и покроют весь Киев белым покрывалом. Ты любишь зиму?

– Нет, княжна, по мне так лето лучше. Пусть даже осень. В этот год что-то старуха-зима рано пожаловала.

– Вчера попировал у князя Святополка?

– Да, княжна, и сделал всё, как ты велела.

– Молодец. Представляю, как Путша припёрся с самого утреца к князю, небось сидел и сгорал от нетерпения, чтобы всё Святополку побыстрей поведать. И о Ярославе, и о том, что у него, проныры проклятого, и в моём тереме нашёлся соглядатай. Чего тебе этот гад за службу обещал? Золото?

– Нет, княжна, – ответил Зозуля, – тебя он мне обещал.

Предслава рассмеялась и взяла своего воздыхателя за руку.

– А представляешь, когда я сяду править в Киеве, какую мы свадьбу сыграем? Все обзавидуются!

Зозуля ничего не ответил, лишь выставил ладонь, на которую тоже упала снежинка.

– Тебе грустно? Представь, как всё будет белым-бело всего через несколько недель, ну, может, через месяц! Река замёрзнет, и можно будет тайком сходить покататься по льду. Я эту забаву страх как люблю с самого детства!

– Да нет, княжна, просто сейчас только первый снег. Он быстро растает, даже землю не покроет.

Княжна Предслава посмотрела на Зозулю с нежной улыбкой, хотя на самом деле думала совсем иное. Ну ты и остолоп! Если бы в мире женщины были равны мужчинам, то такие вот как ты век сидели бы бобылями. Впрочем, тебе, Зозуля, и так вечно одному свой век коротать, лишь в своих грешных помыслах лобызая меня или кого ты там потом себе удумаешь, когда я править Русью стану. Только стенать можешь! Коли был бы богатырём, давно взял бы меня силой, а не кланялся бы. Ну что из тебя за князь получится? Как стану княгиней, тебя, соплежуй, близко к палатам не подпущу.

– Предслава, позволь мне поцеловать тебе хоть ручку. Я, едва закрою глаза, вижу перед собой тебя.

– Нет, Зозуля. За службу платят не поцелуями, а золотом. Вот, возьми. Здесь достаточно.

Зозуля неуверенно взял небольшой мешочек с серебром. Стоит сказать, в средствах он нуждался, так как давно не получал от своей возлюбленной подачек.

Зозуля быстро взял мешочек и засунул его себе за пазуху.

Мерзкий ты человечишка, подумала Предслава, даря Зозуле многообещающую улыбку, только моей милостью и живёшь. Но без тебя я по рукам и ногам связана. Видимо, ты для того и родился, чтобы меня княгиней сделать. Для этого, видно, ты по земле и ходишь!

– Княжна! Чем мне заслужить право поцеловать тебя?

Давно овладел бы уже, злобно подумала Предслава. Было время, когда я только этого и ждала, но нет, тебе только языком молоть!

– Зозуля, мой милый друг, – начала свою привычную речь Предслава, – я бы с радостью отдала всё богатство, что меня окружает, в обмен на жизнь простой женщины, и тогда я бы сразу сочеталась с тобой браком. Не томи меня и не играй со мной, ибо знаешь, что греховные мысли обуревают меня так же, как и тебя. Знаешь, сколько часов мне теперь придётся молиться, чтобы отогнать их? Милый мой друг, настанет день, когда я стану княгиней, и тогда, увидишь, мы с тобой будем вместе!

– Предславушка, милая моя Предславушка, я всей своей жизни не пожалею ради часа такого времени! Что нам надо сделать, чтобы ты села на стол князя Киевского подобно Ольге?

– Иди, Зозуля, мне пора идти к княгине Владиславе. Иди и жди. Я пошлю за тобой.

– Я всегда рядом, княжна! Всегда!

– Ты вот здесь, – сказала Предслава, показывая рукой на сердце, – здесь и всегда.

Зозуля смотрел вслед княжне и невольно представлял себя настоящим князем, окружённым боярами, за большим столом, на котором лежат целиком зажаренные туши зверей. Он пирует после очередной победы над врагами, и его уже сравнивают даже не с Владимиром, а с самим Святославом Неистовым, ставя вперёд его. Эх, хорошие мечты, но путь до них неблизкий, подумал Зозуля.

* * *

Княжна Предслава с княгиней Владиславой, отстояв всё вечернее богослужение, решили вместе разделить трапезу. Святополк покинул Киев и уехал в Вышгород, куда привезли тело князя Глеба, чтобы похоронить рядом с Борисом.