Просчитать невозможно - Сергей Самаров

– Бандит! Я – Танцор… Рапсодия обсуждает варианты с Рыбаком… Когда выйдешь? Тебя на связь просит Ангел.

– Я еще помирать не собираюсь. Что ему надо?

– Интерес к твоему эмиру Абдулу.

– Когда меня сменят, побалакаем… Передай командиру, мне нужно два взвода, чтобы обшарить все коридоры.

– Сейчас схожу к нему… Как твоя рана?

– Кровь плохо останавливается. Но санитаров не надо…

Сохно отодвигает микрофон от рта – всегда мешается – и садится на камень, прислонившись спиной к осыпающейся мелкой крошкой стене.

* * *

Эмир Абдул пойдет за Бесланом, если Беслан поведет в горы свою группу…

А если Беслан никого не поведет? Если он и правда рвется только на похороны…

Вот и второй вариант. Беслан – просто хороший парень. Среди чеченских боевиков тоже немало просто хороших парней, в этом Сохно уже неоднократно имел возможность убедиться. Хороших парней нет среди наемников. Хороших парней нет среди откровенных террористов. Хороших парней нет среди тех, кто наживается на войне с той и с другой стороны. А среди простых боевиков, как и среди простых солдат и офицеров федеральных сил, хороших парней хватает.

Беслан тоже может быть просто хорошим парнем, который рвется выполнить свой долг – похоронить отца, а потом и второй долг, долг «кровника». Он попытается найти эмира Абдула и рассчитаться с ним… Более того, как и полагается по закону адата, он во всеуслышание объявит об этом, он принародно расскажет о том, что сделал и что пытался сделать эмир Абдул. Имя Абдула покроется позором, и эмир вынужден будет смывать свой позор кровью. Он сам будет искать встречи с Бесланом. Оба они будут искать этой встречи. А когда ищут оба – встреча состоится обязательно…

Но для Абдула эта встреча важна еще в одном отношении. Он хорошо помнит обстоятельства, при которых оставил Беслана живым и здоровым. Он оставил его в руках федералов и рядом с деньгами. Рядом с большими деньгами… А ведь с Абдула, обеспечивающего безопасность на съезде террористов, тоже за деньги спросят. И ему ради сохранения собственной жизни необходимо эти деньги вернуть. И наверняка пройдет слух, что Беслан рассчитывается за что-то наличными долларами. Абдул знает положение своего снайпера и знает, что не должно быть у того денег. Откуда взял? Вывод напрашивается сам собой. Из рюкзаков… А сам взял, или этот подполковник дал – какая разница. Не стал бы подполковник деньги давать, если бы намеревался их официально сдать властям. И почему, спрашивается, дал такую большую сумму? Не на прокорм семьи, которую он не знает. Это понятно. Заплатил за молчание. Значит, Беслан о деньгах должен знать. Ни за что такие суммы не платят…

Сохно самому стыдно от этого дара. Но это не дар – в данном случае дар становится ловушкой для опытного врага. И вызывает в нем бурю чувств, лавину мыслей. Вернуть!

Вернуть можно только в том случае, если они не вывезены федералами. Этот вариант Сохно тоже хорошо продумал. Эмира Абдула надо дополнительно убедить в нечестности спецназовцев. И именно для этого подполковник Сохно затребовал два взвода. Для прочистки близлежащих коридоров хватило бы и отделения. Но он затребовал два взвода. Деньги должны быть вынесены небольшими партиями, незаметно – на тот случай, если эмир Абдул залег где-нибудь на склоне горы с биноклем в руках и наблюдает за происходящим. И еще… Еще необходимо сделать сообщение через все средства массовой операции, что федеральными силами проведена успешная операция по пресечению деятельности крупного террористического объединения. И сообщить, что с миллионом долларов с места события исчез только один человек – эмир Абдул Мадаев… Стоп-стоп-стоп. С пятью миллионами. Именно, с пятью миллионами… У Абдула только один миллион… Но кто поверит ему? Организаторы акции поверят СМИ. Посчитают, что Абдул пытается украсть четыре миллиона. Именно так, и только так. Это сделает Мадаева гонимым со всех сторон. Доведет его до отчаяния. Он будет рваться найти оставшиеся деньги. Будет уверен в том, что они остались, если федералы не похвастались такой удачей, как захват денег боевиков, захват небывало крупной суммы…

Естественно, подозрение в пропаже денег падет только на тех двоих спецназовцев, что захватили их – на Сохно и на Макарова. Может быть, эмир Абдул и узнал Макарова в полумраке. Они же уже встречались. Если узнал, это даже лучше. Тогда он будет думать, что Макаров все и организовал, чтобы похитить эти деньги. И останется уверен, что рюкзаки надежно спрятаны где-то в пещере. И будет искать их. Будет искать, возможно, вместе с другими главарями банд, у которых ему придется просить помощи, возможно, только с теми людьми, которых сумеет сам собрать после гибели своего джамаата…

А Беслан в этом случае – носитель информации. Беслан будет охотиться за эмиром Абдулом, эмир Абдул будет охотиться за бывшим снайпером своего бывшего джамаата. Кто победит в этом соревновании? Здраво поразмыслив, Сохно считает, что эмир Абдул, имея подготовку «девятки», имеет гораздо больше шансов, – восемьдесят против двадцати – чтобы выйти победителем и захватить Беслана. Если Беслан парень с характером, он может долго упираться. Он будет упираться и не пожелает ничего сказать… Почему? Только из гордости? Нет. Это-то как раз он и может сказать. Он может сказать, совершенно не унизив собственного достоинства, что он к деньгам, захваченным другими людьми, равнодушен. И сообщить, что деньги перепрятал тот самый раненый подполковник.

И тогда Абдул будет вынужден искать раненого подполковника и Макарова. Если Сохно со своей группой будет сам искать Абдула, то им трудно встретиться… А если Сохно искать не будет, тогда у Абдула есть возможность найти Сохно, потому что хорошо известно, куда отправляют раненых – в госпиталь. И именно в госпитале можно Абдула и его людей ждать…

А Макаров? Можно ли использовать поиск эмиром Абдулом Славы Макарова? Необходимо будет подготовить «выброс» какой-то информации и о Макарове… Но это сделает лучше других сам Слава. Он о себе знает больше и лучше представляет, как обеспечить встречу с террористами. Да, именно, с террористами, а не с одним Абдулом. Абдул вынужден будет покаяться и искать шанс к собственному спасению в поисках денег. Ему нужны будут большие силы, и запросить их можно только у тех, кто эти деньги ждет.

* * *

– Бандит… Я – Рапсодия… Как слышишь?

– Рапсодия… Я – Бандит… Слышу нормально.

– Идем к тебе с Рыбаком.

– Я просил два взвода…

– Не слишком ли много? Мы взяли два отделения… Сколько там коридоров?

– В самый раз… Обязательно два взвода… Мадаев может прятаться в какой-нибудь нише… Обязательно…

– Я Рыбак… Понял… Сейчас дам команду…

Сохно подходит к коридору, ведущему к лазу наружу. Ждет. Минуты через две из коридора доносятся звуки, стучат камни, кто-то расчищает проход генералу Сомову, хотя генерал чуть помоложе Сохно и вполне в состоянии самостоятельно пробраться и через узкий лаз.

Первым из коридора выходят два спецназовца внутренних войск – ребята в «краповых» беретах. Обеспечивают безопасность своему командиру, не надеясь на Сохно. Его это не обижает. Правильно делают. Следом появляется полковник Согрин, а за ним и генерал Сомов, тоже в «краповом» берете.